- О, да ты пьян! - голос Гедды слегка оттаял и зазвучал насмешливо. Поздравляю с совершеннолетием! Ты на верном пути. И забери оружие, Отелло!
Она ногой подтолкнула пистолет к двери, но Роберт вышел, не обернувшись.
Он не соображал, куда и зачем идет, да и все равно ему было, куда идти. Главное - подальше от Гедды. Навсегда подальше от Гедды. В ушах стоял ровный негромкий гул, а пол ускользал из-под ног, словно он пробирался по льдинам в половодье.
Впрочем, льдины в половодье - это только в кино.
Он ходил по коридорам бесконечно долго, не думая ни о чем. Когда он услышал за спиной звук шагов, ему было на все наплевать. Его схватили за рукав и откуда-то снизу раздался дребезжащий голос Ричарда Леннокса:
- Постой, Роберт!
- Отстань! - вяло отмахнулся Роберт, но Леннокс продолжал держать его за рукав и Роберт остановился.
- Послушай меня... Я же к тебе хорошо... Так ведь? - как обычно ронял Леннокс обрывки фраз.
Это было правдой и Роберт неохотно кивнул.
Маленький, весь какой-то сморщенный наркоман Леннокс иногда заходил в его каморку, когда ненадолго возвращался к реальности из мира своих наркотических грез. Они болтали о разных пустяках, но чаще всего Леннокс рассказывал ему о Земле, о своем родном городе где-то в Иллинойсе, городе, который он видел в последний раз семилетним мальчишкой.
Заурядная была история. Мать Ричарда отравилась, когда поняла, что мужу не бывать уже одним из владельцев 'Стил корпорэйшен', а отец еще несколько месяцев участвовал в организации мятежей против нового режима и наконец, после неудавшейся попытки государственного переворота, бежал сюда, в Пояс астероидов, захватив с собой Ричарда. Все, как у других. С той, может быть, разницей, что отец Леннокса дольше других не хотел верить, что все потеряно и неустанно строил планы интервенции. Он так и умер с надеждой, что вернутся когда-нибудь старые времена.
- Остерегайся Жоржа! - продребезжал Ричард Леннокс, отводя глаза в сторону. - Он уверен, что это ты пальнул по его двери... Грозится свернуть шею. Тедди Хэмер слышал, как ты кричал. Пришел в бар, сказал Жоржу... Учти, - Леннокс слабо сдавил его руку, - Жорж пьян... Пошел тебя разыскивать...
Роберт хлопнул себя по карману и вспомнил, что пистолет остался у Гедды.
- Передай Скотине, - храбро выпятив грудь, сказал он, - что если сунется ко мне - получит сполна! И вообще... Спасибо за совет и оставь меня в покое!
Роберт высвободил руку и, не оборачиваясь, пошел по коридору. Леннокс печально посмотрел вслед и его маленькое личико сморщилось еще больше. Он хрустнул длинными пальцами и пробормотал:
- В конце концов... Мне-то не все ли равно?
'Да, день рождения начался очень даже весело, - размышлял Роберт, шагая неизвестно куда. - Скучать почти не приходится.
Врешь, Скотина, убивать ты меня не собираешься! - Роберт с ненавистью стиснул зубы и свернул в узкий боковой проход. - Это тебе не выгодно. 'Отчаянные парни нам очень нужны', - не так ли? А их все меньше и меньше. Избить, запугать, подчинить - вот твоя цель!
Что ж, попробуй, да смотри не поломай зубы. Даже если с Геддой у тебя ничего не было, а я уверен, что не было - и тут я сам оказался скотиной, если даже ты не дотрагивался до нее своими грязными пальцами и все твои рассказы просто вранье - все равно я тебя ненавижу, потому что ты падаль, был падалью, падалью и помрешь. Потому что ты не человек, а именно скотина... А теперь все к черту - и спать! 3абиться в тайный закуток - и отдышаться...'
Он свернул в еще один, совсем узенький коридор, протиснулся между обжигающе ледяными колоннами энергоприемников, подошел к едва заметной в темноте куче разного мягкого хлама, который он натаскал отовсюду в это укромное местечко, рухнул лицом вниз и закрыл глаза.
И тут же перед ним возникло лицо Гедды, бледное лицо, не испуганное, а чуть удивленное, застывшая маска с изумрудами на месте глаз. И в ушах вновь зазвучал ее голос: 'Убирайся!..' Он вдруг почти отчетливо осознал, что Гедда совсем не испугалась, словно ей было все равно.
- Прости меня, Гедда! - сказал Роберт непослушными губами.
И сдался, не в силах справиться с туманной каруселью, которую кто-то когда-то с бешеной скоростью закрутил в голове.
*
'...Повторяю: панихида начнется через пятнадцать минут в Круглом зале'.
- Мне-то что! - пробормотал Роберт и окончательно проснулся.
'О-о, боже мой! - мысленно простонал он, осторожно покачав головой. Боже мой!..'
Во рту было сухо и противно, голова еще не прояснилась, к горлу подкатывала тошнота. Он не сразу понял, где находится, и лежал, прислушиваясь к легкому гулу энергоприемников. Ужасно хотелось пить и он пожалел, что голос вытащил его из прекрасного сна, где можно было взахлеб глотать холодную вкусную воду, фонтаном бьющую прямо посреди коридора.
Он вспомнил о Гедде и ему стало еще хуже. Он тряхнул головой, поморщится от боли и приказал себе не думать о Гедде.
'Что там бормотало радио? А, через четверть часа все желающие смогут проводить в последний скорбный путь старика Питерса. Конечно же, не обойдется без надгробных воплей женщин, скупых слез мужчин, и у гроба усопшего будет стоять траурный караул. Наконец-то этот старец отходился по коридорам и обрел желанный покой. А приглашал, естественно, Джордж О'Рэйли, такая же старая развалина, все еще не переставший играть в организацию, а может быть и на самом деле убежденный, что мы едины и способны дать бой землянам.
Земляне... А мы кто? Горстка изгнанников, бросивших вызов всему ненавистному миру, способных слабо кусаться - и только. Ничего, у нас еще подрастут зубы и мы когда-нибудь с оружием в руках завоюем планету,так жестоко поступившую с нами. Настанет час! Только не сойти с ума, не спиться, не покончить с собой. Слишком много условий...
Так что там Питерс? - Роберт сел, сжал голову руками и закачался, совсем как Лиз. - Питерс... Да, он замучил нас своими разговорами о важности сплочения, он убеждал нас в необходимости учиться, дабы не переводились специалисты, способные устранить любую техническую неполадку в нашем 'общем доме', как любит выражаться Джордж О'Рэйли, он буквально из кожи лез, стараясь прекратить непрерывную грызню...'
И что же? Роберт был готов поспорить с кем угодно, что в Круглый зал придет не больше полутора десятка человек. Впрочем, кто знает, может быть, довольно редкое зрелище - других-то без всяких панихид просто запускали в стальных ящиках подальше от Базы, - довольно редкое зрелище привлечет и побольше любопытствующих. Он-то, конечно, пойдет - куда-то же нужно себя деть! Хотя... Скотина Жорж наверняка тоже придет туда, он падок до любых развлечений. И черт с ним, с Жоржем!
Роберт рывком поднялся и похлопал себя по груди. Кастет был на месте, в закрытом на 'молнию' кармане. Роберт ощутил его угловатую твердость и уверенно засмеялся. За себя он сумеет постоять! Главное, что он опять довольно прочно держится на ногах, а голова скоро будет как новенькая. Ну что ж, надо пойти отдать последний долг усопшему, упокой, господи, душу его!
Он выбрался из своего убежища, вышел в безлюдный и тихий, как всегда, центральный коридор и долго с наслаждением пил воду в ближайшей умывальной кабинке. Потом сунул под кран голову и почувствовал себя почти совсем хорошо.
Он неторопливо шел, глядя под ноги, и размышлял, куда же угодила душа Питерса - в ад или в рай - и выходило, что кроме рая ей некуда было деться, потому что, насколько Роберт знал, Питерс не баловался наркотиками, не развратничал и даже не пил, а все больше ходил по каморкам со своими призывами, да еще писал историю Базы, или, как он однажды цветисто выразился, 'повествование о робинзонах, выброшенных коммунистической бурей с родины отцов, а также об их славных потомках'.
Вообще Потере питал пристрастие к красивым фразам, видно от того, что на Земле он был вроде проповедником или там попом, черт его знает! Из тех, что под сутаной прячут кольт и способны пустить его в ход, если потребуется. Во время той заварухи в Штатах, в которой участвовал и предок наркомана Леннокса, кольт Питерса без работы не оставался. Как рассказывал всезнайка Паркинсон, старикашка
