летательных аппаратах путешествия в те, другие миры, откуда прибыли пришельцы...
- Так значит, это серебристое яйцо... - пробормотал Грон, пораженный удивительным рассказом Колдуна.
- Выслушай до конца, - остановил его Колдун, подняв руку. - В мире много загадочного и необъясненного. Ты даже не можешь себе представить, Гронгард... Хотя многие появления этих летающих тарелок вполне объяснимы. Но есть и множество непонятного. Правда, совсем не обязательно связывать это непонятное со звездными пришельцами. Не всегда стоит умножать количество сущностей. Тут важно другое, Гронгард. Многие люди того мира искренне ПОВЕРИЛИ в то, что летающие тарелки - это корабли существ, прилетевших от других звезд. Понимаешь? По-ве-ри-ли. Что значит поверить в несуществующее? Это значит, представить его, отразить в своем сознании. Вот мы и дошли до сути, до самого главного, Гронгард. Оказывается, наше сознание не только способно представить нечто, не существующее нигде, ни в каких вселенных, но и СОТВОРИТЬ его. Дать ему бытие, реальную жизнь... Понимаешь?
После долгого молчания вольный боец медленно сказал:
- Ты говоришь о странных вещах... Выходит, искренняя вера человека, только вера и ничего более, может породить то, чего никогда не было на свете?
Колдун кивнул.
- Именно так. В самое яблочко.
- Но я никогда не верил ни в какие летающие яйца! Никогда не думал о них. Другое дело - Асканта, в ней я не сомневаюсь, но не слыхивал, что она явилась с небес в летающем яйце...
- Неважно. Дело не в твоей личной вере, Гронгард. Далеко не все люди того мира верили в реальность летающих тарелок. Главное - верили МНОГИЕ. Не знаю, какое количество верящих необходимо для достижения критической точки, - сто тысяч, миллион, миллиард? - но когда дело доходит до нее, совокупная энергия веры, назовем это так, дает бытие несуществующему, приводит в действие какое-то неведомый спусковой механизм - и возникают пришельцы со звезд. На самом деле, ре-аль-но, - возникают пришельцы со звезд. И возможно, по нашим улицам еще совсем недавно действительно ходил вновь воплотившийся царь Иудейский... А потом ушел в другие миры.
- Какой царь?
- Это я так, к слову. - Колдун грустно усмехнулся. - Его уже нет в том мире. А вот пришельцы есть.
Грон долго молчал, глядя прищуренными глазами на танцующее пламя. Потом с запинкой произнес, еще раз пытаясь до конца уяснить слова Колдуна:
- Значит, люди, поверив в тех, кто пришел со звезд, сами сотворили их, и они действительно появились...
- Да, они стали реальностью, и совсем не важно, что лично ты, Гронгард, сын Гронгарда Странника, не веришь в них. Или я, или, скажем, Вальнур Рай. Ты хорошо рассмотрел летающее яйцо? Дотрагивался до него?
Грон молча кивнул, сосредоточенно хмуря брови.
- Оно ведь не было подобно отражению в воде, оно действительно существовало?
- Летающее яйцо такая же явь, как мой меч, - со вздохом подтвердил Грон.
- Ну вот, - удовлетворенно сказал Колдун. - Что и требовалось доказать. Все продемонстрировано очень наглядно. Высокая концентрация энергии веры породила летающее яйцо, и те, кого ты видел внутри, действительно пришельцы со звезд.
- Наваждение... - подавленно пробормотал Грон. - Куда они улетели?
- Не знаю. Хотя мог бы... - Колдун опять замолчал, раздумывая о чем-то.
- А зачем они прилетели сюда? И что это за мир, о котором ты говорил?
Колдун с непонятным любопытством посмотрел на него.
- Вот ты, оказывается, какой, Гронгард, сын Гронгарда Странника. Стремишься получить ответы на все вопросы?
Грон поднял голову, холодно процедил:
- Я не любопытная искалорская торговка. Не хочешь - не отвечай.
Колдун усмехнулся.
- Я мог бы сказать, откуда взялось ЭТО яйцо. Но если говорить в общем, обо всех пришельцах... Видишь ли, их поступки не зависят от нас; мы их породили, но влиять на них не можем. Они реальны, как твой меч... Как... призраки!
Колдун внезапно резко поднялся, принялся ходить вокруг костра, задумчиво потирая выбритый подбородок. Грон тоже встал и настороженно следил за ним.
- Призраки ведь тоже реальность, Гронгард! Такое же порождение нашего сознания, нашей веры, как и звездные пришельцы. Призраки, оборотни, домовые, вампиры, ламии-пожирательницы путников... Представляешь этакую змею с женскими головой и грудью? Ты видел когда-нибудь привидение, Гронгард?
- Нет.
- Но веришь в них?
- Как тебе сказать, Колдун... Говорят, накануне поры холодных ветров по развалинам старой крепости в Серой долине бродит призрак Стирга Детоубийцы с окровавленным лицом. Бродит и стонет. - Грон с сомнением взглянул на Колдуна. - Я бывал накануне поры холодных ветров в старой крепости, но ничего не видел. Есть еще Одноглазая Старуха у двугорбого перевала, кое-кто мне о ней рассказывал. Появляется, грозит пальцем. Сам я в тех краях не был. Много разных слухов ходит...
Колдун остановился перед вольным бойцом, поднял голову, вглядываясь в лицо Грона.
- Это не просто слухи, Гронгард. Повторяю, призраки реальны, хотя и бесплотны, они рождены энергией веры. Могу доказать вполне наглядно.
- Кто ты, Колдун? - тихо спросил Грон. - Откуда ты, не из того ли мира? Почему о нем не знают у нас в Искалоре?
- Призраки реальны, - задумчиво повторил Колдун, оставив без внимания вопросы вольного бойца. - А вообще мне пора. Свою точку зрения я изложил и, стало быть, этот пункт плана выполнил. Будем продолжать...
Грон с закипающим раздражением, стиснув зубы, слушал непонятные слова Колдуна.
- А если я заставлю тебя ответить? - глухо и угрожающе сказал он, шагнув к Колдуну.
- Что?
Отрешенно-задумчивый взгляд Колдуна стал изумленным. Он прикоснулся к руке Грона, покачал головой.
- Не надо. Ты ведь не сторонник применения силы, когда того не требуют обстоятельства. Я не прощаюсь. Отдыхай - возможно, скоро тебе предстоит встреча с озерными метателями.
Колдун неторопливо повернулся спиной к Грону и направился в сторону дороги. Поднял руку и, обернувшись, спокойно произнес:
- Распрягай Тинтана и ложись спать. Можешь мне поверить - сейчас тебя никто не потревожит.
И пропал, словно растворился в полумраке.
Грон с силой провел пальцами по глазам и тяжело опустился на траву, ощутив нечто похожее на головокружение. Посидел, глядя на огонь, тряхнул головой и приказал себе ни о чем не думать. Распряг коня, осушил до дня флягу с цветочным вином, растянулся на траве у костра и сразу провалился в черноту. Чернота оказалась плащом Колдуна, глядящего с черного неба, плащ распростерся от горизонта до горизонта, и в вышине кружились серебристые точки, и плавно скользили от звезды к звезде...
4
Он бесконечно долго брел в темноте, то и дело натыкаясь на гладкие мраморные стены, поворачивал из стороны в сторону и даже, кажется, не раз шел назад, блуждая по беззвучному подземному лабиринту. Тупики, повороты, тупики... И вдруг - робкий свет впереди. Он бросился к далекому светлому квадрату, скользя подошвами сапог по мраморному полу, отталкиваясь от стен, заставляя двигаться не желающие слушаться ноги. Дополз и встал, и простер руки к женщине, возникшей в светлом проеме. Женщина держала овальное блюдо, а на блюде стояла глубокая чаша, покрытая непонятными знаками. 'Асканта...' - шепнул он непокорными губами. Женщина подняла голову, отхлынули от лица длинные волосы - и он увидел, что это Инейя, ничуть не изменившаяся с тех давних пор, когда он знал ее. Он замер, не смея подойти к той, чье тело предали огню в страшные времена Черной Беды, истреблявшей и старых, и
