– Неужели я тебе не рассказывал? – изумился Сандерс. – Моя кровь и гордость. Сын. Он у меня пилот, летает по всему свету. И где ни приземлится, всегда сфотографируется на фоне местной достопримечательности и пришлет мне. Ну, чтобы я тоже мир посмотрел… Глянь.
Он протянул одну карточку Мелвину. На фоне ярко-красной пагоды стоял молодой человек в форме гражданской авиации, как две капли воды похожий на шерифа из ранних вестернов Сандерса. Взглянув на брюссельскую открытку, Мелвин мрачно подметил, что с достопримечательностью он не ошибся.
Сандерс прочитал весточки от сына. Но если на первой он фыркал и усмехался, то вторая разом смыла веселье. Щека дернулась. Сандерс одним глотком осушил банку, смял в кулаке и швырнул в сторону мусорного бака. Не попал, и та, звякнув, покатилась по асфальту. Капуста печально проводила банку взглядом.
– Что-то случилось? – всполошился Мелвин.
– Он не приедет, – сказал Сандерс. – Через две недели он должен быть в Париже. Летный график и прочая ерунда. Вот дрянь…
– Э… А что будет через две недели?
– Праздник Воздушных Змеев, – напомнил Сандерс. – Руперт каждый год приезжает… Приезжал.
Его лицо осунулось, морщинки в уголках глаз стали темнее и глубже.
– Ну, может, у него еще сложится? – постарался утешить его Мел-вин. – Есть еще две недели. Аграфики постоянно меняются…
– Руперт очень ответственный. Раз сказал, что не сможет приехать, значит не приедет. И ничего с этим не поделаешь. Я рассказывал, что он три года подряд брал первый приз?
Мелвин покачал головой. Он о существовании Руперта слышал впервые, куда уж знать о его достижениях?
Праздник Воздушных Змеев был главной достопримечательностью Острова. В некоторых путеводителях его ставили в один ряд с Томати-ной, Конфетной Битвой и прочими подобными мероприятиями. День, когда никому не известный городок становится центром мира. Подготовка к празднику шла полным ходом. На пляже собрали трибуны, а Мелвин не раз видел, как дети и взрослые пускают на задних дворах воздушных змеев самых невероятных конструкций. В окне дома, который они снимали с Дианой, каждое утро парил розовый бегемот. Что, кстати, сильно нервировало Ди: ладно бы бегемот только подглядывал, так он еще и ухмылялся во всю огромную пасть.
Журнал, который Мелвин принес вместе с открытками, остался лежать посреди стола. Сандерс словно забыл о его существовании, в который раз перечитывая послание от сына. Мелвин взглянул на обложку: «Мистерио: Невероятное рядом!» На фотографии красовалось светящееся зеленое пятно, по форме отдаленно напоминающее человека. И, дабы у читателей не осталось сомнений, что ждет на страницах, крупный заголовок: «Хит-парад знаменитых привидений! Десятка лучших призраков со всего света!» Обычно читателями подобной макулатуры оказывались старые девы в очках на пол-лица да инфантильные барышни-вегетарианки. Но Сандерс?..
– Интересуетесь призраками? – спросил Мелвин, не из любопытства, а чтобы отвлечь Сандерса от печальных мыслей. Сам он в существование привидений не верил. Давно на собственном опыте убедился: обычно все проще и банальнее.
– А? – встрепенулся Сандерс и перевел взгляд на журнал. – Ты про это! Так сказать, стараюсь быть в курсе.
– Я видел одно привидение, – сказал Мелвин. – Еще в колледже. Проснулся посреди ночи от стука в окно, а там человек летит, весь из себя зеленый и светящийся. И не обычный человек, а сам Уолт Дисней! Потом оказалось: соседи сверху забавлялись. Вымазали восковую фигуру флуоресцентной краской и спустили на веревке… Вроде посвящения в аниматоры.
– Я видел целую стаю привидений, – хмыкнул Сандерс. – И настоящих. Я до сих пор их периодически вижу.
Мелвин решил, что лучше промолчать. Сандерс сорвал целлофановую обертку и бегло просмотрел журнал.
– Сейчас «Мистерио» испортился, – сказал он. – Раньше здесь печатали настоящие истории, а сейчас… Только деньги гребут.
Он показал Мелвину большую рекламу травяного чая.
– За что, спрашивается, я плачу? Чтобы знать, каких травок они намешали, чтобы получилась эта гадость? Я ее в жизни в рот не брал и не собираюсь!
– Как ни странно, кто-то заплатил денег, чтобы ты это знал. Такой вот парадокс.
– Бред, а не парадокс, – буркнул Сандерс. – Как если б к тебе заявился коммивояжер и дал денег, чтобы ты послушал его белиберду про патентованные открывалки. А так ты заплатил ему – за то, что слушаешь.
– Все достанется соседу, который этого парня ко мне спровадил, – сказал Мелвин. – Но в целом, да, похоже.
– Я и говорю – бред.
Сандерс перевернул пару страниц, рассматривая смазанные фотографии и таинственные блок- схемы.
Мелвин взял за уголок недоделанную фигурку-оригами. Сейчас она больше напоминала лягушку, повстречавшую дорожный каток. Мелвин решил переделать ее в утку – но кто знает, куда заведут дальнейшие переплетения сгибов и складок?
– Или еще… Конкурс! – не в силах сдержать возмущение, Сандерс швырнул журнал на столик. – Ну как это называется?
– Привлечение новых читателей? – предложил Мелвин. Три сгиба – и лягушка стала похожа на ящерку. Темпы эволюции салфетки воодушевляли, хотя от эффекта «дорожного катка» избавиться пока не удавалось.
– Лишь бы побольше денег захапать! Сфотографируй привидение и выиграй поездку в Париж! Они думают, настоящие исследователи будут ловить призраков ради поездки в Париж!
– Кто-нибудь да найдется, – пожал плечами Мелвин.
– Найдутся дилетанты и шарлатаны, – хмуро ответил Сандерс.
– Так вы сами поучаствуйте, – предложил Мелвин, в надежде закрыть эту тему. – Вы же не дилетант и не шарлатан?
Он заговорщицки подмигнул Сандерсу. Тот наградил его взглядом, полным такого сочувствия к его умственным способностям, что Мел-вин растерялся.
– Э… Сфотографируйте ту стаю привидений, которую, говорите, вы видели.
– Ради поездки в Париж?
– Почему… Ради науки. Сразу поставите на место шарлатанов. К тому же Париж – красивый город. Аесли постараться, может, встретите своего Руперта в аэропорту Де Голля. Представляете, какой будет сюрприз?
Сандерс молча посмотрел на Мелвина. Затем взял журнал – осторожно, словно боялся, что тот вспыхнет у него в руке – и перечитал заметку про конкурс.
Мелвин отложил злополучное оригами. Фигурка, честно сказать, получилась не ахти. Уткой ее мог назвать только человек с очень богатым воображением. Все-таки отношения с бумагой у Мелвина не складывались. Не пластилин – здесь нет и капли ощущения органической материи под пальцами.
– И что это? – нахмурился Сандерс, обратив внимание на творение Мелвина.
Под взглядом Сандерса Мелвину захотелось поскорее скомкать птицу и выбросить в урну.
– Райская птица. Вообще-то, изначально я думал, это будет утка… Но не получилось.
– Райская птица, – повторил Сандерс, не спуская глаз с фигурки.
– Ну, если присмотреться… – начал Мелвин. Сандерс перебил его взмахом руки.
– Это знак!
Не утруждая себя объяснениями, он встал и зашагал вниз по улице.
О глупейшей идее поохотиться на призраков Мелвин пожалел через день, когда Сандерс не пришел на озвучку. Что странно само по себе – прежде тот не задерживался больше чем на пять минут. Однако минуло полтора часа против назначенного времени, а от Сандерса ни слуху ни
