границей империи, хотя владения Ксеркса простирались гораздо дальше. Перейдя Галис, внушительная процессия вступила во Фригию.
Известна романтическая история о беседе Ксеркса с вельможей по имени Пифий, проживавшим в одном из фригийских городов. Перейдя Галис, текущий на север и впадающий в Понт Эвксинский, армия двинулась дальше на запад, пересекла почти всю Фригию и подошла к истокам рек, текущих на запад к Эгейскому морю. Самой известной из этих рек был Меандр. Город был построен точно в том месте, где зарождался Меандр – источник находился на главной площади, оформленный и украшенный как фонтан в современном городе. Город назывался Келены.
Когда армия подошла к Келенам и расположилась лагерем, Пифий устроил роскошные и очень дорогие развлечения для командиров, которых было очень много. Однако Пифию это показалось недостаточным, и он попросил передать царю, что готов обеспечить его военную кампанию всем, чем угодно, и сделает это с превеликим удовольствием.
Такая щедрость и доказательства богатства поразили Ксеркса, и он стал спрашивать своих приближенных, кто такой Пифий. Те ответили, что после Ксеркса он богатейший человек в мире. Более того, он так же щедр, как и богат: в свое время он подарил Дарию прекрасное дерево и виноградную лозу из чистого золота. А по происхождению, добавили придворные, Пифий – лидиец.
Лидия располагалась к западу от Фригии и славилась своими богатствами. Страну пересекала река Пактол, знаменитая золотоносными песками, а поскольку правители и знать монополизировали сокровища, находимые как в реке, так и в горах, откуда она брала начало, некоторые из них стали безмерно богатыми.
Ксеркс, потрясенный рассказами о богатствах Пифия, послал за ним и спросил, каковы размеры его состояния. Это был довольно зловещий вопрос, ибо при таких деспотических правителях, какими были персидские цари, единственным надежным способом сохранения богатства было его утаивание. Расспросы государственных мужей о размерах накопленного подданным состояния часто были прелюдией к их конфискации.
Однако Пифий в ответ на вопрос царя сказал, что без колебаний готов дать полный отчет о своем состоянии: он тщательно все подсчитал, чтобы определить, сколько может внести в военную кампанию Персии. Как оказалось, у него две тысячи талантов (талант – денежная и весовая единица в Древнем мире. –
Даже если бы мы знали сейчас истинную ценность статера, мы не смогли бы определить точную сумму, объявленную Пифием. Ценность денег сильно меняется в разные века. Ученые, специально интересующиеся этим вопросом, пришли к заключению, что количество золотых и серебряных монет, о которых Пифий сообщил Ксерксу, равнялось примерно тридцати миллионам долларов.
Объявив о количестве своего золота и серебра, Пифий добавил, что все это он с радостью отдаст царю на ведение войны, оставив для собственных нужд рабов и фермы.
Щедрость Пифия и его несомненный интерес к царским деяниям доставили Ксерксу колоссальное удовольствие.
– С тех пор как я отправился в поход, ты – единственный человек, – обратился он к Пифию, – который радушно принял меня и мою армию, а кроме гостеприимства, предлагаешь мне все свои богатства. Однако я не лишу тебя твоих сокровищ. Напротив, я прикажу своему казначею заплатить тебе семь тысяч статеров, которых тебе не хватает до четырех миллионов. Если ты всегда будешь так благороден и щедр, как сейчас, тебя никогда не оставят процветание и счастье.
Если бы мы могли закончить на этом наш рассказ о Пифии и Ксерксе, какими щедрыми и благородными остались бы они в нашей памяти! Но увы! Как часто щедрость и благородство властителей превращается при ближайшем рассмотрении в эгоизм и лицемерие. Пифий был одним из самых безжалостных тиранов, живших на земле. Всех людей, обитавших в его обширных владениях, он держал в унизительном рабстве, заставляя тяжко трудиться в своих шахтах. Умножая богатства Пифия, сами рабы жили в жуткой нищете. Несчастные приходили с жалобами к жене Пифия. Она жалела их, но ничем не могла облегчить их положение. Однажды она решилась продемонстрировать мужу суетность и глупость жизни, цель которой лишь накопление серебра и золота, показать, как ничтожна власть богатства в удовлетворении человеческих нужд. Она устроила роскошный праздник: прекрасная посуда и мебель из серебра и золота, но… почти никакой еды. Все ласкало глаз, только нечем было утолить голод. Знатный гость сидел, страдая от голода посреди непревзойденной роскоши, так как невозможно
Что касается заверений Ксеркса в благодарности и дружбе, им пришлось пройти жестокое испытание очень скоро после описанной беседы. У Пифия было пять сыновей. Все они служили в армии Ксеркса и должны были отправиться в дальний и опасный поход вместе с царем, оставив отца в одиночестве. Учитывая заверения Ксеркса, Пифий решился положиться на его искренность и попросил оставить одного из сыновей дома.
Услышав эту просьбу, Ксеркс пришел в ярость.
– Да как ты смеешь, – воскликнул он, – являться ко мне с такой просьбой? Ты и все, кто принадлежит тебе, – мои рабы и должны повиноваться мне безропотно. За такую наглую просьбу ты заслуживаешь самой строгой кары. Однако, учитывая твое хорошее поведение в прошлом, я не стану карать тебя, как ты того заслуживаешь. Я прикажу убить того из твоих сыновей, которого ты так нежно любишь. Остальных я пощажу.
И разъяренный царь приказал убить сына, которого Пифий надеялся удержать дома, на глазах отца, а затем велел разрубить тело пополам и бросить одну половину вправо от дороги, а другую – влево, чтобы его армия могла «промаршировать между ними».
Покинув Фригию, войска двинулись на запад. Их ближайшей целью, как уже говорилось, были Сарды, где они должны были задержаться до наступления весны. Историк упоминает ряд объектов, привлекавших внимание Ксеркса и его полководцев во время марша. Эти заметки дают нам представление о географических особенностях страны и, в некоторой степени, идеях и манерах того времени.
Например, упоминается один город, расположенный не в истоках реки, как Келены, а в месте, где река, один из притоков Меандра, исчезает. Река спускалась с гор, как и многие другие, а затем в том месте, где находился город, неожиданно срывалась в глубокое ущелье и исчезала. Она появлялась значительно ниже и спокойно текла к Меандру.
На границе между Фригией и Лидией дорога разветвлялась. Одна дорога поворачивала на север, в Лидию, другая – на юг, в Карию. На развилке стоял монумент, воздвигнутый Крёзом, великим царем Лидии и современником Кира, для обозначения восточных границ своего царства. Персы с интересом разглядывали веху, отмечавшую в более древние времена восточную границу владений Крёза и западную границу их собственной империи.
В тех местах росла особая порода деревьев – платаны. Один платан, огромный и прекрасный, так восхитил Ксеркса, что он объявил себя владельцем дерева, украсил его золотыми цепями и поставил около него охрану. Это обожествление, вернее, преклонение перед деревом является замечательным примером ребяческих капризов, которыми часто руководствовались в своих действиях древние деспоты.
На своем пути армия сталкивалась и с другими достопримечательностями и чудесами. В одной из областей народ делал искусственный мед из зерна, в другой население выпаривало воду соленого озера и получало соль, а еще встречались серебряные и золотые шахты. Все это развлекало и удивляло персов, однако не мешало их неуклонному продвижению. Наконец, армия благополучно дошла до великого города Сарды, где Ксеркс стал ждать наступления весны.
А пока он послал гонцов в Грецию с призывом покориться. Это была обычная формальность, выполняемая перед тем, как армия собиралась атаковать город, крепость или царство. Гонцы Ксеркса переправились через Эгейское море и передали требования царя греческим властителям. Как и ожидалось, призыв оказался тщетным. Гонцы вернулись, принеся от греков не согласие подчиниться персам, а непреклонные изъявления враждебности и неповиновения. Разумеется, обеим сторонам не оставалось ничего другого, как готовиться к грядущему столкновению.
Глава 5
