течение Янцзы, образуя три ущелья. Башуй: часть Янцзы на той территории Сычуани, которая раньше именовалась Саньба (Три Ба). Хуанню: гора с ущельем того же названия на севере совр. пров. Хубэй около Янцзы, возле которой обычно устраивали привал путники, и лодочники проплывали мимо, напевая сычуаньскую песенку «Утром вышел к Хуанню, ночь провел у Хуанню, три утра, три ночи, а Хуанню как была, так и есть» — характеристика долгого пути.
Я ночь провел под Колдовской горой, Вой обезьян в мои врывался сны, А персики наряд цветастый свой Роняли к дамбе Цуй в лучах луны. Порывом тучку унесло на юг — Там чуский князь когда-то ждал ее. Высокий холм… Сун Юя вспомнив вдруг, Слезой я платье омочил свое. 725 г.
Колдовская гора (Ушань): находится на территории уезда Ушань совр. пров. Сычуань, перегораживая реку Янцзы и образуя знаменитые Три ущелья (Санься); с ней связано предание о любострастных свиданиях чуского князя Сяна с феей этой горы, которая прилетала на свидания тучкой и проливалась дождем. Цуй: дамба на Янцзы в районе Трех ущелий, одно из которых (Цуйтан ся) названо по имени этой дамбы. Высокий холм: название одной из вершин Колдовской горы, где и жила фея. Сун Юй: поэт, современник (и, по преданию, младший брат) великого Цюй Юаня; сюжет о свидании князя с феей взят из оды Сун Юя.
«Крохотная лодочка металась среди трех ущелий Санься, точно рыбешка. Стоя на носу, Ли Бо во все глаза смотрел на красоты обеих берегов. Но все затмевала, надвигаясь издалека, вершина девы-феи Колдовской горы Ушань. „Уж не фея ли там с Колдовской горы?“ — спросил Ли Бо. „Верно, — ответил лодочник. — Она и есть! Яоцзи, Яшмовая дама, дочь Небесного владыки. В легендах говорится, что она стоит на вершине горы, чтобы оберегать путников и путешествующих по реке. Увидишь ее — и на сердце спокойней. Это хранительница нас, лодочников!“ А вот Сун Юй в оде „Святая фея“ изобразил ее развратной бабой, которая слетает чускому князю на постель утром тучкой, а вечером — дождем. Что за чушь! Ли Бо почувствовал раздражение. Ох, уж этот Сун Юй! Чтобы угодить чускому князю, так поступить с прекрасной феей, это ни на что не похоже! Я должен ответить репликой Сун Юю! И подумав, Ли Бо начал импровизировать: „Яоцзи, дочь Небесного владыки, / ее душа обернулась цветастой утренней тучкой, / чтобы влетать в ночные сны людей, / и вовсе не думала она о чуском князе…“».
«И снова я под Колдовской горой…»
И снова я под Колдовской горой, У Башни солнца, где ищу преданье, Но тучки нет, чист небосвод ночной, Даль принесла нам свежее дыханье. Волшебной девы и в помине нет, Где чуский князь, никто сейчас не знает, Давно уж канул блуд в пучину лет… Лишь пастухи о них тут и вздыхают. (58-е стихотворение цикла «Дух старины»)
759 г.
Башня солнца: сооружение на одноименной горе в том же, что и Колдовская, районе.
Шел на гору Дайтянь к даосу, да не застал его
На водопад собака лает, Роса на персиках лежит, Среди стволов олень мелькает, Не слышен колокол в глуши. Разбили мглу стволы бамбука, С лазурных гор бежит ручей… Кто скажет, где найти мне друга? В пустынных соснах грусть сильней. 718 г.
Дайтянь: гора в совр. пров. Сычуань, уезд Цзянъю, другое название Дакуан шань (Куанские горы), на ней стояли даоские монастыри и буддийский монастырь Дамин. Монастырский колокол обычно бьет в полдень, но в глуби леса его не слышно.
Лазоревых вершин предутренний зигзаг, Лиан обители качанье на ветру. Я много тут бродил в сопутствии собак 
