Да, огнестрельного оружия у них вряд ли много. Но у нас тоже. Зато луков хватает — долго ли мы продержимся против ливня отравленных стрел, который они будут из кустов выпускать? Даже не станут лезть на стены — устроят осаду. У них есть корабли, которые будут подвозить по расселине продовольствие, а мы не сможем выходить на промысел. Да и воды здесь хватает только на полторы сотни. Ну может, чуть больше. А нас теперь около двухсот пятидесяти — уже сейчас придется рыть колодцы и разбавлять солоноватой. А ведь двести пятьдесят — очень мало: нам надо усиливаться, если хотим выстоять против черных. Здесь это не получится — остров мал и неудобен. Здесь вообще нет перспектив. Зато на Большом может прожить несколько тысяч, и перспективы там отличные.
— Диксы, — мягко намекнул Эн.
— Диксов там нет, — четко выдал Макс, устроив вторую драматическую паузу.
И опять Олег нарушил ее первым:
— Макс, с тобой точно все в порядке? Не перегрелся? Может, в мозг вода попала, когда нырял к вертолету? Что-то ты странно себя вести начал, а уж говоришь такое…
— Кто из присутствующих за последние три-четыре месяца хоть раз слышал, что на Большом острове кого-нибудь убили диксы?
— Я же тебе рассказывал… — начал Олег.
Макс его перебил:
— Я говорю о Большом острове, а не о рифах по пути к нему или от него, — и без вас знаю, что там на них нарваться легко. Ну? Кто ответит? Молчите? И правильно делаете — я всех потихоньку расспрашивал, и никто такого не припомнил.
— Мы следы на берегу видели, — не сдавался Олег.
— Да. Были следы. Несколько непонятных впадинок на песке. На человеческую ступню совсем не похожи. Их легко мог оставить мелкий тритон или другое животное — на Большом острове их хватает. А кокосы помнишь? Весь берег ими завален. А проверьте любой мелкий островок, каких на рифах полно. Найдете хоть один орех? Нет. А почему? Да потому что диксы их еще зелеными срывают и съедают. А знаете, что раньше было на Большом? То же самое, что и везде: на пальмах пустота. Но все начало меняться примерно полгода назад, когда случаи нападения диксов на экспедиции стали редкостью. А потом и вовсе прекратились. Если и случаются, то по дороге, на большом удалении от острова. Потому что на самом острове их больше нет. Или почти нет.
— Выходит, там теперь можно жить спокойно? — дошло до Геморроя. — Интересно, куда же подевались диксы?
— Их тритоны скушали, — задумчиво предположил Эн.
— Верно, — согласился Макс. — Они оказались сильнее и вытеснили диксов. Я думаю — и на это указывают некоторые факты, что поначалу тритонов на острове было мало. Они не могли плодиться в большом количестве — не хватит еды. И еще — крупных ящеров часто встречают в море, очень далеко от Большого острова. Они могут путешествовать. Не удивлюсь, если приплывают с материка. Раньше они подолгу не задерживались, но все изменилось с появлением светляков. Возле Большого острова много буев, и люди, попав туда, шли к близкому берегу. А тритоны людей есть любят, вот и получилось, что крупные гастролеры оставались там жить. Корма полно: зачем куда-то уходить? Диксы агрессивны, безумны, действуют в одиночку или небольшими стаями. Но они всего лишь люди. При всей своей силе с крупным ящером им ни за что не справиться — им просто нечего ему противопоставить. Шкура у тритонов такая, что копьем костяным пробить трудно. Но и ума отступить обычно у диксов не хватает. Я сам этой ночью видел, как они тупо пытались забраться по корабельному борту, подставляясь под копья. Они не боятся смерти. Разве что самые старые и опытные научились в итоге избегать болот. Да и те давно покинули остров — на рифах им прожить проще.
— Там они вершина пищевой пирамиды, а не середина, — встрял затесавшийся на собрание любознательный Ботан.
— Да, именно так.
— Нам от этого не легче, — заметил Староста. — Что диксы, что тритоны — не все ли равно?
Макс возразил:
— Диксы гораздо опаснее. Даже в нынешней ситуации придется взять под контроль все буи вокруг острова, не позволяя им снова там расплодиться. А ящер — всего лишь зверь, обычный зверь. У нас есть немного оружия, есть материалы, чтобы наделать его еще больше. У нас даже есть настоящий охотник, который убивал африканских львов. Он вроде бы из племени масаев. Диковат и странноват, и мы почти не понимаем его языка, но я уверен: чтобы справиться с ящером, ему достаточно копья. Видел его в бою — не завидую дичи. И тритонов крупных не может быть много: диксы прибывают не толпами.
— Они там не только диксов, но и нормальных едят, — заметил Геморрой.
— Да — тех, кто не переродился, тоже съедают. Новичкам там не выжить без поддержки, особенно в первые дни. И на экспедиции нападают. Но все равно не поверю, что на небольшом острове живет сотня восьмиметровых ящеров.
— Остров не маленький — его не зря Большим назвали, — заметил Бизон.
— То, что я видел, это не больше десяти километров. Ну пусть будет десять на десять или пятнадцать на пятнадцать — и что? Максимум — чуть больше двухсот квадратных километров. Ерунда: большим животным надо много места.
— Мы перебьем ящеров, и опять вернутся диксы, — грустно произнес Сашок.
— Старым зачем возвращаться? А новым мы не дадим заводиться. Сделаем как здесь — пост возле каждого буя. Сколько их в окрестностях?
— Я знаю о шести, — ответил Бизон.
— Ну вот, для начала шесть, а там разведаем остальные.
— Стремно как-то… — неуверенно произнес Дедал.
Макс, повернувшись к нему, спросил:
— Помнишь прошлую ночь? Когда четыре дикса напали на «Челленджер»?
— Конечно.
— Троих убили. Куда делся четвертый?
— Не знаю. Просто развернулся и удрал на рифы. Может, старый был, опытный, понял, что надо ноги уносить.
— Нет. Это я его заставил уйти. Олег! Помолчи! Не надо третий раз за вечер ставить под сомнение мое душевное здоровье! Вот!
Макс достал свисток, который вытащил из кармана Люца.
— Стар, скажи, что это такое?
— Свистулька это. Люц ее с собой таскал.
— Он ею слух проверял у девочек, — тихо произнесла Дина. — Пищит еле-еле — если кто не слышал, то мог наказать.
Макс пояснил:
— Звук у этого свистка очень сильный, так что услышать трудно не из-за этого. Просто он ультразвуковой. Девчонки и дети еще могут различить, а такие, как я, уже нет — медведь уши отдавил.
Дунул несколько раз, подтверждая свои слова.
— И к чему ты это рассказываешь? — не понял Дедал.
— Когда Люц умирал, он… Он поделился со мной информацией по этому свистку. К сожалению, не всей. Этой ночью я решил проверить его действие на диксах. Пока не свистнул в него сигнал SOS, все было как всегда — они пытались забраться на корабль, не обращая внимания на опасность. А потом четвертый, который плавал у борта, замер. Я свистнул еще раз, и он повернул обратно. Посвистел беспорядочно, и он поплыл быстрее. Опять свистнул — он поплыл еще быстрее. Свистнул слабо — и ничего не изменилось. И я понял, о чем намекал Люц: они боятся источников ультразвука. Уходят от них. Его слова про сигналы — это попытка напоследок ввести в заблуждение: твари просто боятся громкого звука на этих частотах. И без разницы, что именно насвистывать.
— Люц рассказывал, что его слушаются диксы, — хмуро произнес Стар. — Правда, он много чего странного говорил…
— Мы разгоним диксов свистулькой? — хмыкнул Олег.
