хватало любви, что он безоглядно поверил демону, позаботившемуся о нем лишь раз. Ни в чем не уверенный, запуганный этим миром ребенок. Протяни ему руку — удерет или покусает. Потому что будет думать, что рука протянута для удара. Ты загнал его в угол, некромант, и держал там всю жизнь! За одно только это, рыцарь смерти, у меня руки сводит от желания тебе перерезать глотку… Эрхан! А ну не срезать круги!.. Что значит «матросы»?! Перепрыгивай! Слова «не могу» я не знаю! Знаю «не хочу»! Лисёнок, покажи этому дурню, как надо! Бегом!!!
— Будет исполнено, мой командор! — весело крикнул Лёнька и пущенной стрелой сорвался с места.
— Погляди, некромант, на моего ученика. Его любили родители и вообще все вокруг. Бесстрашный, сильный паренек. Порой излишне доверчив, но с опытом это пройдет. Он предан мне, но не побоится против меня пойти. Перечит, зубоскалит и спорит, если ему что-то не по нраву. Когда я его отчитаю, он не опускает глаза и смотрит с вызовом. Твой сын не поднимает головы и обвиняет во всем себя, даже если я неправ.
Нангерат молчал, глядя на двух пареньков. Лисёнок крикнул товарищу:
— Гляди, колдун! — разогнался, прыгнул на стоящую у борта бочку, лихо перемахнул через двоих матросов, специально вставших на пути. Перекатившись по палубе, вскочил и, весело рассмеявшись, помчался дальше.
— Когда вы, ублюдки смерти, накрыли всех селян «подчинением»… Помнишь, некромант? Я уводил от вас принцессу. — Демон пристально взглянул на рыцаря смерти. — Среди тех двадцати умертвий, что я упокоил, был Лёнькин отец. Я так и не смог ему сказать. Я не смог убить его веру в этот мир.
Нангерат сглотнул застрявший в горле ком. Немолодому некроманту нечего было сказать стоящему рядом юноше. Он мог просить прощения, мог начать оправдываться… да много чего мог. Только сейчас он ясно, как никогда, понимал: слова — пустое. А за сочувствие этот Зверь в облике мальчишки убьет.
Юный некромант вслед за старшим товарищем повторил прыжок, и они зашли на новый круг. Лисёнок бежал легко, даже не запыхаясь, и на бегу бросал матросам колкие шуточки. Те решили усложнить мальчишке задачу: двое дюжих мужиков посадили себе на плечи юнгу-въерча. Препятствие выросло в высоту, но ученик демона только азартно оскалился.
— Нам еще две недели плыть, — снова заговорил Альтис. — За оставшееся время позволь Эрхану узнать, что он не безразличен родному отцу. Мне все равно, как ты это сделаешь, колдун. Хоть наизнанку вывернись, но дай своему сыну понять, что ты, великовозрастный придурок, любишь своего ребенка. Даже если это на самом деле не так… Лёнька!.. — вдруг вскрикнул он.
Альтис прыжками помчался к упавшему ученику. В этот раз смешливый Лисёнок потерпел неудачу. Бочка качнулась под его ногой, прыжок вышел неловким, и Лёнька врезался в борт, пропахав дурной головой пару метров.
— Живой? — Демон перевернул ученика на спину, быстро осмотрел на наличие переломов и ушибов. — Как ты, Лисёнок?
— Неудачно я упал, — с трудом фокусируя взгляд, поведал парнишка.
— Дубовая твоя голова! — ругнулся Альтис. — Встать сможешь?
Опираясь на подставленную руку учителя, Лёнька поднялся. Его заметно пошатывало, он припадал на левую ногу, по виску текла кровь. Альтис смерил недобрым взглядом троих матросов, преграждавших парнишке путь, что оставляло им мало надежды выжить.
— Пошли, лечить тебя будем, показушник, — проворчал демон, поддерживая ученика и перекидывая его руку через свое плечо. — Эрхан! Свободен пока.
Лёнька в свои шестнадцать лет заметно перегнал в росте невысокого хрупкого мага и был шире в плечах. Ученик и учитель порой смешно смотрелись рядом.
Рыцарь смерти проводил эту пару растерянным взглядом. Сказать, что Альтис Пламенный был странным демоном, — значит ничего не сказать. Он походил на бога гораздо больше, чем даже некоторые представители Купола. Не всякий бог сумел бы превратить своих врагов в союзников, причем таких, которые скорее умрут, чем предадут его. Не каждый бог пожертвует собой и рискнет жизнью ради чужих детей, тем более детей врагов. И уж точно ни один демон, кроме него, не стал бы так отчаянно сопротивляться Зверю! Не зря демонологи зовут этого юношу белым сыном Огня.
— И что же мне теперь с тобой делать, Эрх? — вздохнул некромант, повернувшись к подошедшему сыну.
Мальчишка недоуменно посмотрел на отца и ничего не ответил.
Лёнька с перевязанной головой сидел в каюте демона. Он пил обезболивающий и восстанавливающий настой.
— Ал, я все спросить хотел, да как-то не к месту было… Алинка… Это ведь та самая Алинка, которую я знал? Я помню, что тете Карине присылали ее мертвое тело… А тут она… и ты… вы как близнецы… А потом, учитель, ты же демон…
Альтис едва заметно вздрогнул. Сказать правду он не может. Придется врать напропалую. Главное, чтобы ложь была правдоподобной и соответствовала общепринятой легенде. И вообще, надо сделать это вранье официальной для всех версией.
— Ну-ка, припомни, кем Ален приходится Карине?
— Племянником, — сразу ответил Лёнька. — Ты занял его тело, да, учитель? А Алинка откуда взялась? Вот тут я запутался.
— Эх ты, горе-ученик, — по-доброму, с затаенной грустью улыбнулся Альтис. — Она же воевала в моей сотне. Она погибла, но Ален не пожелал отпускать душу любимой сестренки. Когда умер Ален и я остался один, то прятал спящую душу Алинки, пока не стал собой и не смог создать для нее новое тело. Теперь понял?
Рыжий паренек с таким восхищением смотрел на демона, что тому стало слегка не по себе.
— Учитель, а ты точно не бог? Может, ты миром ошибся, когда решил появиться на свет?
— Обалдуй! — рыкнул Альтис. — Я точно не бог и не собираюсь им быть! Я лучше богов, потому что демон!
На следующий день погода, до того баловавшая путников солнцем, испортилась.
— Это не стая Дождя? — поинтересовался Траэллита, глядя на серое небо, затянутое свинцовыми тучами, необычными для открытого моря. — Не нравится мне это. Море тревожится.
— Если это они, то хорошо замаскированы, — ответил Арох. — Даже Жулька их не чует.
У Альтиса было свое предположение. Помолчав, он его все же озвучил:
— Это демон глубин, братцы. Моррий.
— Брось, ему же нет пути на материальный уровень бытия! — отмахнулся Арох.
Стримбор согласно кивнул.
— Я бы не был так уверен, — негромко сказал Траэллита. — Моррий более могущественен, чем хочет казаться. Очень умный и изворотливый враг. Я бы не рискнул повернуться к нему спиной.
— Коган, а что думаешь ты? — Арох взглянул на Ястреба, который пока не вмешивался в разговор.
— Думаю, что погода хреновая, — ответил тот, встопорщив перья. — А еще я думаю, что вы разводите панику на пустом месте. Если предстоит сражение, то надо не языками трепать, а оборону готовить. А потом чайку спокойно попить до нападения.
— Таран в своем репертуаре, — улыбнулся Альтис. — И опять прав. За дело, братцы?
Следующие полдня на корабле кипела бурная деятельность. «Дитя бури» готовили ко всему возможному и невозможному. Такую защиту, пожалуй, еще ни один корабль не получал. Некроманты старались едва ли не больше всех остальных.
Но в этот день никто не напал. Только дождь к вечеру усилился.
Альтис метался по каюте, с рычанием сшибая на пол все, что еще умудрилось устоять или уцелеть. Новая вспышка в сознании заставила его сжать виски и стиснуть зубы. Он сходил с ума. Просить помощи он ни за что не стал бы — не позволяла гордость и намертво въевшаяся привычка держать дистанцию.
