— Мисс Чосер здесь, миледи. Молодой господин ушел с миссис Стюарт несколько часов назад, когда вас не было дома.
Мэдлин почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица, потому что ее обдало холодом.
— Что?!
— Миссис Стюарт — член семьи, мадам. Я уверен, что…
Люк прервал его россыпью вопросов.
— Когда? Как они ушли? Сказала ли Элис Стюарт, куда они идут? Она была одна?
— Я не… не уверен, что знаю, милорд.
Хьюберт запинался, его мясистое лицо выражало испуг.
— Немедленно пришлите сюда гувернантку, прошу вас.
— Да, милорд.
Еще мгновение — и дрожащая Мэдлин оказалась в успокаивающих объятиях. Даже если бы Люк не пришел к ней, такой встревоженный, ей не понравилось бы, что Элис взяла сына и повела куда-то без ее разрешения. Раньше такого никогда не случалось. Самое большое внимание, которое когда-либо родственница Колина проявляла к Тревору, выражалось в том, что она вежливо осведомлялась о его здоровье.
Вспомнив все, Мэдлин поняла в ужасе, что это не заурядное событие. Рыдание сорвалось с ее губ.
Губы Люка коснулись кожи у ее волос, от его рук исходила сила и поддержка.
— Все будет хорошо. Не нужно так пугаться, любовь моя. Майкл велел следить за ее домом. Мы найдем ее и Тревора и привезем его домой.
Майкл Хепберн, маркиз Лонгхейвен? Какое он имеет ко всему этому отношение? Он следит за Элис?
— Зачем ей понадобилось взять Тревора?
Голос Мэдлин был еле слышен. Странно, что Люк вообще ее услышал.
— Я не знаю. — Он обнял ее покрепче. — Но обещаю узнать все.
Здесь могут быть две головоломки, и каждая состоит из многих частей.
Майкл слушал, как дождь стучит по стеклу высокого окна, и обдумывал то, что ему известно.
Ему известно, например, что Роже имел английского помощника, и это была женщина. О ней упоминалось в расшифрованных донесениях, и миссис Стюарт подходила под описания. Она была молода, хороша собой. Хотя она и вращалась в широких светских кругах общества, но на самом деле ничего особенного собой не представляла. У нее были связи, однако она не занимала престижного положения в свете и была небогата, так что ее вполне можно было склонить на предательство. Лорд Бруэр дал ей денег. Майкл теперь был убежден, что именно она была их получателем, потому что она заплатила все свои долги и купила билет в Европу через день после похорон Колина.
Очень возможно, что эта женщина убила своего щедрого родственника. Совпадения во времени были по меньшей мере подозрительными.
А потом она уехала на худшую из войн, ужасы которой продолжались четыре года, и не возвращалась в Англию до тех пор, пока не улеглась вся пыль. Недавно она не только вернулась, но вернулась достаточно богатой, чтобы снять особняк в Лондоне в фешенебельном квартале и начать снова постепенно проникать в общество. И вскоре она выкрала дневник.
Это тоже казалось правдоподобным. Допустим, она не знала о существовании дневника до отъезда, но, вернувшись, обнаружила, что существует такая опасная вещь, и тогда она с легкостью выяснила, где эта вещь хранится, взяла дневник, Просмотрела в поисках каких-то опасных для себя сведений и, не найдя их, оставила дневник в таком месте, где его могли найти.
Только вот она не могла оставить его в клубе, куда женщин не пускали. Где-то у нее был сообщник.
А это уже плохо. Сообщник может заговорить.
Если только он не мертв. Агенты Майкла раскопали, что всего три месяца назад одного молодого официанта из клуба поразила таинственная болезнь, которая, по рассказам, сильно напоминала ту, что быстро свела в могилу лорда Бруэра.
Все это были только предположения, но, собранные вместе, они производили устрашающее впечатление.
Головоломка первая: была ли Элис Стюарт изменницей? Если так, зачем она убила своего родственника? Он дал ей денег, так что она сделала это не ради корысти. Очевидно, он что-то знал, и она боялась, что он запишет это в дневнике. Почему она вернулась в Англию, особой тайны не составляло. Война закончилась, ее миссия была выполнена, и проигравшая Франция не была особенно благоприятным местом для того, чтобы пребывать там после войны.
Головоломка вторая: если она выкрала дневник и он оказался безвреден, почему просто не положить бы его на место? Вероятно, здесь попахивало женской мстительностью — попытаться выставить напоказ тайны супружеской жизни Мэдлин Мей таким косвенным способом… большинству мужчин такое и в голову не пришло бы, по мнению Майкла. Посылка с чулками тоже была злобным поступком, имевшим целью встревожить Мэдлин.
Итак, если сделать выводы, он знает две вещи. Элис Стюарт способна на измену и убийство, и она ненавидит леди Бруэр.
Это не очень хорошее сочетание.
— Дело принимает интересный оборот.
Майкл посмотрел на дверь без всякого удивления.
— Я почти не слышал, как вы вошли.
Лоренс прислонился к дверному косяку, на лице у него было успокаивающее выражение.
— Не будьте таким самодовольным. Я просто не очень старался. У нас проблема. Начинается новая игра.
Глава 27
Гувернантка Тревора, молодая худощавая женщина с вьющимися рыжими волосами, ничего не знала, и по мере того как Люк расспрашивал ее, смущение у нее на лице сменилось страхом.
Несколько часов. Элис Стюарт похитила ребенка несколько часов назад. Люк стал на колени у кресла Мэдлин и взял ее дрожащую руку.
Теперь нужно было что-то делать.
— Я думаю, что логично будет побывать у родственницы вашего мужа, прежде чем мы впадем в панику. Я вернусь или пришлю сообщение сразу же.
Мысли его понеслись вперед… Не задумала ли она шантаж? Еще денег? Или это месть?
Мэдлин подняла пепельное лицо и произнесла слова, не вызвавшие у него удивления.
— Я еду с вами.
— Дорогая, кто-то должен быть здесь на тот случай, если мы подняли тревогу без всяких оснований и Элис приведет мальчика обратно.
Но ни один из них не считал такое возможным. Эти слова не нужно было произносить.
— Я пошлю за мамой.
Когда он разговаривал с гувернанткой ее сына, Мэдлин начала плакать, но молча — слезы катились по фарфоровым щекам, глаза стали огромными.
— Я не могу сидеть здесь и ждать. Я не могу, Люк.
Люк подумал, не взять ли ее на руки, не отнести ли в свою карету и не отвезти ли в просторный дом в Мейфэре, делающий честь богатству семейства Доде, а там подняться наверх в свои апартаменты и приказать ей оставаться там, пригрозив, что велит сторожить ее нескольким дюжим лакеям. Он хотел, чтобы она была в безопасности, но все же не мог поступить как деспот. Для спокойствия его души и сохранности его рассудка ему нужно знать, что ей ничто не грозит; стало быть, сторожа эти нужны ему, а
