какая машина. Такие раньше только по телевизору показывали.
Черная, огромная… Ну надо же! Сел и поехал. Тоже небось бандит!.. Они теперь все — бандиты. Мафиозники, одним словом.
…Когда Иван очнулся, Глеб пересчитывал долларовые бумажки.
— Ваня, вставай! — сказал он, увидев, что друг открыл глаза. — По пять штук баксов мы с тобой заработали! То-то наши бабы обрадуются!
— Ты задержал его? — спросил Иван, поднимаясь.
— Не, браток, он сбег. Но на прощание сделал нам подарок! Гляди, десять тысяч долларов как одна копейка!
— Ты взял взятку? — возмутился Иван.
— Что ты! — отмахнулся Глеб. — Он выронил эти деньги, убегая. Я считаю, они — наша законная добыча.
— Законная… — пробормотал Иван. — Только очень похоже на взятку…
— Брось! Знаешь, я рад, что мы не схватили этого парня! Ты был прав: не виноват он ни в чем. То-то на него ориентировки нет.
— А зачем нам вообще велели взять его?
— Думаю, шлюшку свою он увел у какого-то московского «крестного отца», тот и взбеленился. Так я предполагаю. Недаром же нам приказали задержать и девку, причем обращаться с ней, как сказали, «очень нежно». Ты успел ее разглядеть?
— Нет.
— А я глянул, когда к почте шли. Через лобовое стекло «ЗИЛа» не больно много увидишь, но я заметил: телка — красавица просто неописуемая! Из-за такой немудрено сцепиться двум мужикам… Пусть этот Леша и его любовница гуляют себе! А мы тоже погуляем — на их денежки!
— Ты уверен, что доллары не фальшивые?
— Вряд ли фальшивые. Впрочем, айда проверим!
Они зашли в ближайший пункт обмена валюты и, предъявив удостоверения, чтобы не вызывать лишних толков, потребовали проверить подлинность купюр. Деньги оказались настоящими.
— Вот видишь! — сказал Глеб другу, выйдя на улицу. — Не обманул гражданин Разоров! И совесть наша чиста!
— Ну ладно, если так… — вздохнул Иван.
Глава 4
Боковые окошки «ЗИЛа» были закрыты шторками, поэтому Маша ничего не видела, тем более что драка длилась всего несколько минут. Однако шум наконец заинтересовал девушку, и она выглянула из машины. Как раз в этот момент Алексей подлетел к автомобилю и прыгнул за руль.
— Что случилось? — спросила Маша встревоженно.
— Нападение. Чуть не повязали меня. Пришлось немного помахать руками. Удачно получилось.
— Почему не позвал?! — возмутилась Маша. — Я бы вынесла ствол!
— Нельзя было. Нападали менты. Я не хотел тебя подставлять. Да и Бог тебя знает, как бы ты поступила. Ты же шальная, сама говорила. Обиженная, злая, оскорбленная. Не смотришь на меня. Хорошо бы я выглядел, если б начал звать тебя на помощь, а ты — ни ответа ни привета!
— Идиот! — выкрикнула Маша. — За кого ты меня держишь?! Вот идиот чертов! По морде бы тебе съездить!..
— Извини, Маш, — улыбнулся Алексей. — Я же шучу, не чувствуешь?
— Дурные шутки!
— Ну извини. Я действительно просто не хотел тебя подставлять. Менты есть менты. Да и стрелять в них нельзя — тогда нам на хвост сядет вся милиция Союза… тьфу, Росфедерации! Слава Богу, они были не вооружены!
— Почему? — удивилась девушка.
— Потому что Го… — Он осекся, помолчал. — … Говорю же, менты. Видимо, тот, кто их послал, знал, что стрелять я в них не стану. А я очень кому-то нужен живым.
— Зачем?
— Конкурентам Астахова захватить меня — все равно что клад найти. Я же знаю все секреты Петра Васильевича — два года находился при нем неотлучно. С помощью моей информации разгромить группировку Голована — раз плюнуть.
— Вот как! — Мария лукаво улыбнулась. — А ты, оказывается, большой человек! — произнесла она насмешливо. — Шишка на ровном месте! Наш пострел везде поспел! Только с женщиной — воробушек, а так — орел!
— Маша, перестань издеваться, — серьезно сказал Алексей. — У меня есть к тебе очень важный разговор. Очень важный.
— Говори. Послушаю.
— Не сейчас. Давай доберемся до какого-нибудь спокойного места. Там и поговорим. Но прежде надо избавиться от этой машины — продать ее и приобрести другую. Эта засвечена.
— Продавать нельзя, — возразила Мария, — тачка больно приметная. Менты нас сразу накроют.
— Пожалуй, — согласился Алексей. — Тогда нужно хотя бы сменить номера.
Он догадывался, как Голован выслеживает его — через ГАИ. Астахов и раньше так делал не раз.
— Номера сменить? — с сомнением переспросила Маша. — Может, лучше просто бросить и купить новую? Говорю же, машина очень приметная, ездить на такой опасно, если нас кто-то пасет…
— Бросать нельзя — без колес останемся, — объяснил Алексей. — У нас не так много денег. Купим машину — не на что будет жить. Ведь нам понадобятся деньги там, куда мы едем…
— А если позвонить Головану и просить выслать бабки?
— Очень опасно! — не раздумывая сказал Алексей и мельком взглянул на Марию. — Можем лишний раз подставиться его конкурентам. Они же следят за ним! Мы должны оторваться от преследования!
— Что ж, тогда рискнем! — махнула она рукой. — Даже здорово! Наконец-то в моей жизни появилось разнообразие! — В голосе можно было уловить иронию. — Наконец-то я живу в полный рост! Кончилось мое благополучное рабство! Пошла романтика! Жаль, мужик рядом трусоватый, а то был бы абсолютный кайф!
Алексей промолчал. «Подожди еще чуть-чуть, девочка, — печально подумал он. — Скоро ты все узнаешь… И тогда Бог тебе судья!»
Номера он сменил, остановившись на пустынной лесной дороге. Имелись и документы соответствующие. Хотя было ясно, что если ГАИ пасет, то при первой же проверке сразу его вычислит — имя-то известно. Однако попадаться дуриком, без документов, тоже не хотелось.
Гаишникам, по всей видимости, не давали команду задерживать его. Они только отслеживают передвижение определенного автомобиля. Брать поручено другим. Обычная практика Голована.
«Ничего! — подумал Алексей. — Ментов я скоро отсеку. Слава Богу, знаю, как это сделать. Но прежде надо решить вопрос с Марией. В конце концов, объясниться с ней — сейчас самое важное. Если ничего хорошего из разговора не получится… Что ж, тогда все дальнейшее просто не имеет значения. Оставлю Машеньку в гостинице, позвоню Головану, пусть присылает «шестерок»… А сам нырну на дно… Правда, я могу раньше поймать пулю. Ну да Бог даст, пронесет. А прикончат — значит, судьба. Помирать так помирать. По крайней мере, еще нескольких подонков уберу из этого мира. Не страшит смерть, даже странно… Впрочем, почему странно? Что у меня осталось в жизни? Последнее — любовь. Потеряю ее — и нет ничего, пусто…»
Алексей не жалел себя, нет. Он был по натуре борцом. Всю жизнь отстаивал независимость, боролся за справедливость… Воевал, воевал… Сначала против «моталок», казанских группировок. Не входил ни в одну, не признавал никаких авторитетов, презирал этих гадов… Ну и конечно, приходилось отстаивать свои принципы кулаками.
