— Хотите еще чаю?
— Большое спасибо. С меня хватит, я думаю.
— Хорошо. Тогда пойдемте. Здесь недалеко.
Он хлопнул в ладоши, и собаки тут же явились на зов хозяина. Кор, поднявшись, жестом пригласил Ханну следовать за ним.
Едва выйдя из палатки, она почувствовала, что жара усилилась — на лбу выступили капли пота. Полдень еще не наступил, а было уже невмоготу. Такая жарища, что не дай Бог ступить босой ногой на раскаленные камни. Широко, размеренно шагая, Кор ловко маневрировал в узкой расщелине между скал. Собаки бежали впереди Ханны, не отставая от хозяина. На секунду она остановилась и огляделась. Местность выглядела тоскливо и безнадежно. Долгие годы поисков выработали у Ханны особое чутье. Здешние скалы несли на себе следы эрозии. Если на них когда-то и были рисунки, песок и ветер безвозвратно погубили их. Но она помнила и о другом: не торопись с выводами. Может, тарги желал ей показать вовсе не рисунки.
И она последовала за ним по тесному проходу. Проход сужался; скоро пришлось повернуться боком, чтобы пройти. Фотоаппарат звякнул о камень скалы.
— Черт побери! — невольно вырвалось у Ханны. На корпусе красовалась свежая царапина.
Она положила поверх фотоаппарата руку, чтобы впредь избежать подобного. Еще несколько метров, и стены расступились, открывая вид на котловину. Прежде Ханна полагала, что такое можно встретить лишь в фильмах в жанре фэнтези — окруженная отполированными причудливой формы скалами, вздымавшимися к небу, котловина образовывала почти идеальную окружность. В центре ее расположился сложенный из грубого камня колодец, рядом с которым рос старый, как мир, кипарис. Вот тебе и живая окаменелость, мелькнула у Ханны мысль. Кипарис вместе с колодцем образовывали ансамбль почти неземной красоты.
— Ух ты! Как же так вышло, что об этом месте никто не знает?
— Мы, туареги, стараемся никому о нем не рассказывать. Когда-то здесь брали воду, приходили и те, кто желал воздать молитву богам, однако колодец уже много сотен лет назад пересох, и паломники больше не заходят сюда.
Ханна взялась за фотоаппарат, но тарги протестующе покачал головой:
— Прошу вас, не надо. Это священное место. По законам Корана подобные места нельзя фотографировать. Мне очень жаль…
Ханна была не на шутку разочарована.
— Вот как? Ничего не поделаешь. А между тем это место могло бы прославиться. Один только кипарис чего стоит…
— Именно он и есть самое главное. Вообще-то дело не в Коране. Просто речь идет о покое. Вы представляете себе, во что превратится это место, если мир и на самом деле прознает про него?
Ханна отлично понимала аборигена. Она и сама вдоволь насмотрелась на то, во что туристы превращали святыни. И все же ее не покидало желание поведать миру о своей находке. Тем, кто бы ее понял.
Кор, казалось, читал ее мысли.
— Прошу, подумайте хорошенько, стоит ли рассказывать об этом. И кому именно. Для нас, туарегов, это место на протяжении тысяч лет служило святыней. Так и должно оставаться впредь. Но я вообще-то хотел вам показать кое-что другое. — Кор обернулся к скалам. — Вон там, видите? Трещину за деревом на другой стороне?
Ханна стала всматриваться туда, куда указал тарги. И верно — сначала она приняла это за тень. Давным-давно камень там рассыпался, вероятно, вследствие резкого перепада температур. Ветер и вода отполировали его края, сделав их округлыми. Едва сдерживая любопытство, Ханна приблизилась к трещине. Только подойдя к ней вплотную, она сообразила, что и Кор, и даже его собаки остались стоять поодаль.
— А что же вы не идете?
— Не могу, — ответил туарег с непроницаемым лицом. — Это место кель-эссуф. Запретное. А вот для вас будет очень интересно взглянуть на него.
Ханна невольно улыбнулась. Как он мог знать, если сам ни разу там не бывал?
— Вы так считаете? Вообще-то мне понадобился бы опытный проводник. Разумеется, и я в долгу не осталась бы.
Кор махнул рукой:
— Бросьте ваши хлопоты. Спокойно отправляйтесь одна, здесь недалеко. Скорее всего вам будет не до бесед со мной, стоит только войти в эту расщелину. Так что я отправлюсь в горы Айр, точнее, к Монтань-Блё, Синим горам. Та местность летом прохладнее. Очень был бы рад, если бы вы смогли как- нибудь выбраться туда и рассказать мне, что нашли интересного. Я оставлю вам воды у кипариса, ее надолго хватит. Всего доброго, Ханна Петерс. Да хранит вас Аллах.
— И вам желаю того же. Большое спасибо за все. Алла эз маладек!
Она подняла руку, но Кор уже тронулся в обратный путь.
Ханна обернулась к трещине. С бьющимся сердцем она вошла в таинственный полумрак. Скалы походили на дубленую кожу. Проведя ладонью по шершавой поверхности, Ханна почувствовала, как в ней клокочет любопытство. Отчего Кор повел себя так загадочно? Что могло быть в этой расщелине?
Высоко над плато дул ветер. Откуда-то донесся жалобный вой, эхом отразившийся от отвесных каменных стен. Словно неведомые голоса призывали ее. Иногда Ханне даже казалось, что они шепчут ей прямо в ухо, потом шепот вновь сменялся призывами издали. Резко обернувшись, она никого не увидела. По спине побежали мурашки. Неудивительно, что туареги верили, будто здесь обитают духи. Она сосредоточилась на физическом смысле явления. Отвесные каменные стены окружают столб воздуха, приводимый в движение дующим сверху ветром. И голоса эти — не что иное, как резонирующие молекулы воздуха. Все предельно просто. И все же она не могла отделаться от чувства, что не одна здесь. «Ханна, Ханна», — слышались ей призывы. Скрестив руки на груди, она бесстрашно двинулась дальше. Шаг, еще один, еще. С каждым метром чувство неясной тревоги возрастало. Ни с чем подобным раньше Ханне сталкиваться не приходилось. И зачем только она послушала Кора? Почему он не пошел с ней? Может, хотел ее запугать? Если это так, то старик туарег достиг цели. Она уже была готова броситься прочь, как вдруг увидела… Нечто похожее на тень протянулось по скале. И вон там, чуть правее, еще. Руки, ноги, тела. Бог ты мой, какие они огромные, это ведь…
Ханна затаила дыхание. Их было неимоверно много. Они покрывали все каменные стены, насколько хватало глаз. Тридцать, сорок. Исполинские создания давным-давно минувших тысячелетий. И казалось, все уставились на нее, как будто с незапамятных пор дожидались ее прихода. «Ханна, Ханна», — призывали голоса.
Спотыкаясь, она брела вперед, с каждым шагом убеждаясь, что тарги не обманул. И что ей скорее всего придется поступить вопреки его желанию. Нет, слишком уж значительно обнаруженное ею здесь, чтобы скрывать это от всех.
Нечто неосязаемое навалилось на нее, сковало ее волю. Существа из далеких времен. Ханна чувствовала, что погружается в мир мифов и легенд, уходит в него с головой. Образы на скалах передавали ей истории, шептали о главной тайне, крывшейся в конце расщелины. И Ханна окунулась в схоронившийся от взоров мир, туда, где кончалось знание, уступая место легенде.
Глава 2
Миновало шесть месяцев…
Приближающееся с севера облако пыли, изгибаясь, уподобилось гигантской змее из песка, километр за километром ползущей по равнине. От летнего зноя воздух словно звенел, усугубляя впечатление, что на них надвигается живое, надсадно дышащее огромное создание.
— Ханна, давай быстрее, ты не поверишь…
