Они вышли на лиловую колокольчиковую поляну.
И вдруг Лёня снова увидел знакомые золотые волны… Только сейчас они были неяркие, будто пригасшие. Эти волны шли по колокольчиковой поляне, и колокольчики наклонялись, гасили свой лиловый цвет, закрывались…
Лёня быстро оглянулся — где-то близко проходит Солнышко!
Солнышко тихо проходило стороной. Его золотая одежда светилась, но не слепила глаза.
— Глядите, — негромко сказал Леня, — Солнышко идёт…
— Я вижу, — тотчас отозвалась Аринка, — я вижу, оно колокольчики закрывает!
Ванюшка и Федя начали оглядываться: где идёт? Кто идёт?
Вдруг и Ваня увидел. Идёт по широкой поляне золотое Солнышко в золотой одежде, смотрит на них и улыбается…
— И я вижу! — обрадовался Ванюшка. — Вон оно, смеётся!
— Где? Где? — Федя так и завертелся во все стороны. — Покажите, где?
— Да вот оно! — сказал Лёня. — Неужели не видишь?
— Солнышко, почему ты так тихо идёшь? — спросила Аринка.
— Я устало… — ответило Солнышко. — Много работы было — помогало колосьям наливаться, чтобы хлеб хорошо уродился.
— А почему у тебя платье не сверкает? — спросил Лёня. — Вот я на тебя гляжу, а глазам не больно.
— Потому что к закату иду, — ответило Солнышко, — на отдых.
— А где же твои горячие лучики? — опять спросила Аринка.
— Я их все по полям, по лугам и по рощам раскидало, — ответило Солнышко, — чтобы всё цвело, зеленело, колосилось…
Всё дальше, дальше Солнышко, всё тише его голос, всё бледнее золотые волны. Вот оно улыбнулось в последний раз, взмахнуло светлым рукавом… и пропало.
Ребята молчали, глядели туда, где пропало Солнышко. Даже Дружок присмирел.
— Гляди-ка, уже вечер наступил, — удивился Ванюшка, — а я и не заметил!
— А чего же я никого не видел? — хмуро сказал Федя. — И не слышал ничего?
— Ещё увидишь, — утешил его Лёня, — обязательно увидишь и услышишь!
— Темнеет, домой пора! — напомнила Арника.
Ребята прибавили шагу.
Прошли через луг, через поле, мимо огородов.
Вот и деревня показалась.
— Глядите, наш Корней у околицы стоит! — сказала Аринка. — Лёню подстерегает! Давайте мы ему нашу песню споём!
И ребята дружно запели:
— Испугался я, как же! — сказал Корней-Всех-Умней. — Дурак я, что ли, вас бояться!
Корней показал им кулак, однако в драку не полез.
Да и вряд ли он теперь полезет в драку, вряд ли тронет птицу или белку или обидит маленьких ребят. На их защиту сразу встанут против него Защитники Слабых — благородный отряд Лёни и его товарищей.
В гостях у бабушки Марфы
— Вот какой сегодня нарядный денёк начинается, — сказала мать, — прямо с улицы не хочется уходить!
Она принесла из-под навеса дровец, подкинула в печку, чтобы жарче горело. Слышно было, как затрещала сухая берёста. А потом зашумел самовар — мать развела его горячими углями.
Лёня открыл глаза. В избе розовые от солнца окна светились морозным узором.
— В самый раз сегодня к бабушке сходить, — продолжала мать. — Как думаешь, Алексей?
— А что думать? — сказал Лёня. — Встану на лыжи — и айда!
Лёня откинул одеяло. Но тут у него в ногах зашевелился Кот. Он недавно пришёл с улицы, только успел отогреть лапы, и вот — пожалуйста! — вставать надо.
— И зачем это в такой мороз вставать? — недовольно заворчал Кот. — В постели тепло, мягко. Был бы человеком, спал бы с утра до ночи.
— Вот если бы я был Котом, — сказал Лёня, — так я и спал бы с утра до ночи и с ночи до утра, как ты. А я человек, у меня дела есть!
К завтраку пришли отец и Феня.
— Морозец будь здоров, — сказал отец, — так за руки и хватает, без рукавиц не поработаешь.
— А зато красиво, как на картинке, — сказала Феня, — и ещё во сне так разукрашено бывает!
Лёня мешкать не стал. Позавтракал, оделся и пошёл под навес за лыжами. Денёк и в самом деле был разукрашенный. Снег на улице лежал весь розовый, дорога по снегу совсем синяя, крыши с одной стороны розовые, с другой, где тень, — голубые. И дымки над крышами голубые с розовым. И всё сверкает кругом, всё искрится!
Лёня встал на лыжи, взял палки.
— Эй вы, кони мои, кони, — крикнул он, — застоялись за ночь!
Мать вышла на крыльцо.
— Так не забудь, Алексей, что я наказывала: спроси у бабушки, как её здоровье, не надо ли ей чего. Может, дровишек подвезти. Да скажи, что приедем за ней к празднику, хотим, чтобы Новый год она с нами вместе встречала. Не забудешь?
— Не забуду, — ответил Лёня.
И выкатил на своих «конях» на улицу. Дружок сейчас же выскочил за ним следом.
— А ты куда собрался? — сказал Лёня. — Я в другой колхоз еду, далеко.
— Ну и что же? — ответил Дружок. — И я с тобой.
Пятки отморозишь и заскулишь!
— Не заскулю. Я всё время бегом бежать буду!
— Ты чья собака? — сурово сказал Лёня. — Моя или не моя?
— Твоя… — жалобно тявкнул Дружок.
— Так вот, если ты моя собака, то должен меня слушаться. Назад, в конуру!
Дружок понурил голову, опустил хвост и вернулся во двор. Лёне было очень жалко Дружка. Но как его взять? Ведь до того колхоза, где живёт бабушка, целых пять километров. Отморозит лапы — куда его тогда? На руках ведь не потащишь!
Не успел Лёня выехать на дорогу, как его окликнула Аринка.
— Лёня, и я с тобой!
