Но глаза Гильзы вспыхнули, губы сами расплылись в улыбке:
— Привет…
Лю улыбнулась в ответ. Правда, показалось, что несколько натянуто.
— Давно не виделись, — произнес Гильза. — Как ты?
— Хорошо, — сказала Лю, проходя мимо, высматривая что-то у него за спиной. — Как твои дела?
— Да ничего… — дрогнувшим голосом сказал Гильза. Радость встречи сменялась растерянностью.
Все сегодня ведут себя странно. Но от Лю он ожидал большего понимания. — Вот, сегодня вернулся из Лагора. Ты не поверишь: за мной целую погоню устроили. Прямо здесь, на ВВЦ…
— Погоню? — Лю бросила на него стремительный взгляд. — Ты хоть не пострадал?
— Да вот, живой… — пробормотал Гильза.
— Слава Создателю… — сказала Лю. И взяла со стола толстую кожаную папку с золотой монограммой. Развязала отдающие золотом тесемки, откинула клапан. Нахмурившись, вгляделась в содержимое.
Гильза ощутил неловкость. Помялся, поглядел в кружку.
— Кстати, не знаешь, кому в Москве нужны империалы? — спросил он.
Просто, чтобы не молчать.
— Мне, — просто сказала Лю.
Захлопнула папку.
— Вот как? — удивился Гильза.
Удивился довольно искренне. Надо же — Лю понадобилась на Земле такая круглая сумма — и ее выделил не кто-то, а Магистрат! И может, даже с подачи самого Верховного Инквизитора. Что-то происходит в мирах, а ему остается лишь удивляться. Вот один из недостатков работы курьера: никто делится с тобой информацией. Потому что ты стоишь в самом низу бюрократической иерархии. Так сказать, простейшее звено пищевой цепочки.
Но Лю с папкой в руках уже направлялась к двери.
— Извини, Гильза, — бросила она. — Должна бежать… Давай позже поговорим, хорошо?
Дверь закрылась.
Гильза чувствовал себя так, словно его окунули в прорубь с ледяной водой. Уж лучше бы он повторил схватку со сригоями. Правда, как оказалось, этим ни на кого не произведешь впечатление. Словно он, Гильза, вдруг стал для всех пустым местом.
«Что же такое происходит?» — мысленно повторял он, механически глотая остывший кофе.
Неожиданная пауза заставила полезть в потрепанную сумку и извлечь под холодный свет люминесцентных ламп увесистую книгу.
Это началось с ним недавно. Наверное, после тех самых событий — с загадочной посылкой, «семенами раздора» и его непосредственном участии в схватке с поднявшим голову злом. Когда мудрый Кшатрий приоткрыл в его сознании туманную завесу прошлого. Непонятно, в чем тут было дело — то ли в стрессе, то ли в воздействии на разум внеземных приборов, но он почувствовал в себе странные, волнующие перемены.
Им овладело жгучее желание чем-то заполнить пугающий вакуум памяти. Ведь именно память составляет личность — так сказал Хорос, вручая курьеру пухлый блокнот и ручку. И если раньше Гильза мог часами пребывать в спокойном оцепенении, изредка заполняя дневник короткими записями и рисунками, то теперь этого стало мало.
Гильза пристрастился к чтению.
Он читал все подряд: объявления на остановках и в вагонах метро, найденные на стойке у Зины глянцевые журналы, потрепанные детективы в ярких обложках — но это проваливалось в бездну пустынной памяти, как тонкий песок меж пальцев.
Однажды в лаборатории Сан Саныча Гильза заметил толстый том, распухший от многочисленных закладок и клейких стикеров — очевидно, с комментариями самого оружейника. У курьера загорелись глаза, и он схватил книгу, даже не подумав спросить разрешения. Сан Саныч был занят созерцанием чего-то крайне любопытного под микроскопом, и не обратил внимания на Гильзин порыв.
Конечно, это не была кража. Гильза просто хотел поглядеть — какие знания использует этот удивительный мастер, просто прикоснуться к таинственному миру технической магии.
Книга была на вид старинная, в кожаном переплете, на котором золотым тиснением было выведено:
ПРАКТИЧЕСКАЯ
КВАНТОВАЯ МЕХАНИКА
Том II
Гильза открыл ее…
И на какое-то время пропал для мира.
Он не понимал ни слова из прочитанного. Но не мог оторваться от созерцания странных слов, непонятных формул и запутанных графиков.
Любой школьник с удовольствием придал бы такой «учебник» огню, как изуверское орудие пытки.
А Гильза читал. Его память, как пылесос, впитывала ничего не значащие для него знания.
Даже не так: он чувствовал значение этих фраз, формул, схем. Не понимал — но ощущал удивительное волнение первооткрывателя.
Это было странно, но довольно захватывающе.
Как-то раз за чтением его застал Чигур. Некоторое время с интересом разглядывал курьера, напряженно сопящего над какой-то зубодробильной формулой. Глянул ему через плечо, сказал задумчиво:
— Может, для начала Жюля Верна, а?
Гильза недоуменно поглядел на регистратора. Потом пробормотал:
— Я… Я просто хочу разобраться в устройстве нашего мира…
— Ну-ну, — скептически сказал Чигур. — Вообще-то, знания в голове дикаря — опасны. Знаешь, как разночинцы, вроде тебя, устроили в России пролетарскую революцию? Конечно, не знаешь. Они ж, как и ты, — просто недоучились немного, учебники по истории выбросили, а сразу схватились за «Капитал»…
— Я и историю почитаю, — упрямо сказал Гильза.
— Похвальное стремление, — кивнул регистратор. — Смотри только, чтобы от такой нагрузки в бедной голове не сдетонировала твоя знаменитая пуля.
— Пуля не может сдетонировть, — рассеянно сказал Гильза.
— М-да… — неопределенно протянул Чигур. — Что ж, будем считать, что тест на вменяемость пройден. Однако ж, тест на чувство юмора запорот напрочь…
…Вот и теперь, Гильза листал страницы, по-прежнему, мало что понимая из текста, зато успокаиваясь и приходя в привычное равновесие с окружающим миром.
Допив кофе, Гильза захлопнул книгу, сунул ее в сумку и вышел в коридор. Навстречу, с охапкой бумаг в руках, яростно сдувая с лица черную челку, семенила Кэт. Гильза несколько оживился: Кэт, все-таки, администратор «Линии» и его босс. Ей просто придется выслушать его отчет о командировке в Лагор.
Гильза попытался, было, обратиться к ней, но та скорым поездом пронеслась мимо, на ходу выкрикнув:
— Не сейчас, Гильза! Я найду тебя позже! Расскажешь, кто там опять за тобой гонялся…
Гильза проводил ее долгим взглядом и потерянно, как сомнамбула, поплелся по коридору. Сам себе он напоминал приведение, всеми забытое, никем не замечаемое.
От тоски, безделья и разочарования решил вломиться в серверную, к айтишникам.
Конечно он не ждал от них понимания, просто в одиночестве становилось слишком тягостно. Вот так и старайся, бейся за жизнь, спасай чужое имущество — никто даже и не оценит.
