Игнатий открыл глаза и медленно выпрямился в кресле. Он открыл переплетенный в кожу дневник, лежавший рядом с ним, и вынул оттуда листок бумаги.
— Возьми его. Мне от него уже никакой пользы не будет.
Эдисон взял бумагу у него из рук. Некоторое время он изучал исписанный листок, затем с сожалением покачал головой.
— Полная чепуха, — сказал он. — Игнатий, в последнее время вы ослабели, иначе бы поняли, что «Книга тайн» не представляет никакой ценности. Это исторический курьез, не более.
— Не будь так самонадеян, Эдисон. — Игнатий откинулся в кресле и снова закрыл глаза. — На протяжении многих поколений в эту книгу заносились величайшие секреты Ванзы. Кто знает, что можно из них почерпнуть?
Наступило продолжительное молчание. Потом Эдисон покинул свое место у камина и, пройдя по комнате, встал рядом с Эммой.
— Идем, — сказал он. — Нам пора;
— Кстати, — пробормотал Игнатий, — что ты сделал с моим юным, нетерпеливым помощником?
— С Джоном Стоунером? — Эдисон сделал паузу. — Я посадил его на корабль, отправлявшийся на Ванзагару. Он сможет научиться истинной Ванзе.
— Я, пожалуй, рад, что ты не убил его. — Игнатий слабо улыбнулся. — Он напоминал мне тебя в этом возрасте.
Эдисон взял Эмму за руку:
— Мы нашли ответы на свои вопросы. Дело закрыто.
— Что такое? — Игнатий даже не потрудился открыть глаза. — Разве ты не хочешь, чтобы меня судили за убийство? А как же правосудие?
— Ты — учитель Ванзы, — спокойно ответил Эдисон. — И ты умираешь. Правосудие свершится и без моего вмешательства.
Игнатий ничего не сказал. Глаза его оставались закрытыми, грудная клетка, казалось, не двигалась.
Эдисон повел Эмму к двери. Что-то заставило девушку оглянуться через плечо, когда они выходили в коридор.
Она увидела, как Игнатий бросил листок бумаги с расшифрованным рецептом из «Книги тайн»в огонь. Языки пламени набросились на него…
Позднее в тот же день, когда Эдисон работал у себя в кабинете, ему сообщили, что Игнатий Лорринг застрелился.
Он дважды прочел записку, а потом очень медленно ее сложил.
Через некоторое время Стоукс спустился в оранжерею. Пересадка золотой орхидеи была в самом разгаре, когда в оранжерею ворвалась Эмма:
— Эдисон, я приехала, как только смогла! Что случилось?
Он смотрел, как она спешит к нему. Эмма раскраснелась и запыхалась. Рыжие кудри выбивались из-под чепца — она даже не надела шляпку. На ногах у нее остались мягкие туфельки, которые дамы носят дома.
— Ты выглядишь так, словно бегом пробежала от крепости досюда, — заметил Эдисон.
— Не совсем. — Эмма подошла и остановилась перед ним. — Я наняла экипаж.
— Понятно. — Стоукс уже коснулся ее щеки и с запозданием вспомнил, что его пальцы грязны после работы с растениями. Он опустил руку. — Почему ты решила, что что-то случилось?
— Просто почувствовала. — Она всмотрелась в его лицо:
— Что такое, Эдисон?
— Лорринг пустил себе пулю в висок сегодня днем. Эмма ничего не сказала, просто обхватила его руками и положила голову ему на плечо.
Эдисон почувствовал, как внутри у него что-то отпустило. Он крепко прижал девушку, впитывая ее тепло.
И так они долго стояли, не разговаривая.
Глава 32
Свадьба стала событием лета. Леди Эксбридж превратила ее в сенсацию. Труда это не составило, потому что весь высший свет с плохо скрываемым нетерпением ждал завершения самой невероятной помолвки сезона. За приглашениями на изысканный завтрак, который должен был состояться после церемонии, открыли настоящую охоту.
Эмма шла к алтарю в белом с золотом платье и в венке из золотистых орхидей. Поймав взгляд сестры, она подмигнула.
Дафна улыбнулась. Сердце Эммы переполнилось радостью при виде счастья на ее лице. Младшая сестра с энтузиазмом влилась в лондонскую жизнь. Однако она гораздо больше интересовалась городскими музеями, театрами и ярмарками, нежели приближающимся сезоном.
Крепость превратилась в дом, полный тепла, света и бурной деятельности, — Виктория руководила подготовкой к; вступлению Дафны в свет.
Эдисон вынес громоздкие свадебные приготовления стоически.
— Гораздо практичнее было бы жениться по специальной лицензии и покончить с этим, — однажды заметил он.
Но Эмма знала, что он мирится с веселым хаосом из-за Виктории, которая светилась радостью и заново наслаждалась жизнью.
Эдисон повернулся, чтобы посмотреть на приближавшуюся Эмму. Ей не нужна была интуиция, чтобы увидеть в его глазах любовь. Все ее чувства смешались. Она лучезарно улыбнулась ему, вставая рядом с ним у алтаря.
Слова свадебной церемонии эхом отзывались в ее сердце: «Беру тебя в жены…»
Позднее, ночью, Эдисон пошевелился рядом с Эммой на залитой лунным светом постели.
— Я так рад, что теперь мы вместе, — застенчиво произнес он. — У меня прежде не было супружеского опыта, но хочу тебя заверить, что приложу все усилия, чтобы справиться.
Эмма мечтательно улыбнулась ему из полумрака:
— Уверяю вас, сэр, вы оправдали мои надежды.
— Если вам понадобятся рекомендации, боюсь, что не смогу представить ни одной.
Приподнявшись на локте, Эмма прильнула к широкой груди Эдисона и заглянула ему в глаза:
— Если мне понадобятся какие-либо рекомендации, я напишу их сама! Я в этом деле мастер.
— И в самом деле. Как же я забыл о твоем великом таланте?
И он притянул жену к себе.
