миокарпа'. И продолжая беседовать, я разыгрываю сцену 'Гулящая рука'. Графиня была как на именинах. До настоящего момента ей встречались только такие мужчины, которые занимались с ней любовью в третьем лице единственного числа, да еще в сослагательном наклонении. Эти всякие фигли-мигли проходят, когда ты рубаешь на обеде у суппрефекта, но когда ты тет-на-тет, здесь все фатально определено. Бывают деликатные моменты, когда ты должен пробудить в себе зверя или хотя бы зверушку, иначе будут страдать твои чувства. Как только ты высокомерно заявляешь даме: 'Не разрешили бы Вы мне Вас обнять?', вместо того, чтобы поцеловать ее взасос, как бы намекая на то, что ее ждет дальше, считай - все пропало. Ты можешь оттягивать пальчик, когда держишь чашку чая, но не тогда, когда ты проверяешь содержимое грузового лифтчика какой-нибудь бабенки. Крутить амуры надо всей пятерней, иначе - это ничего больше, как светская беседа.
После этого Берюрье заказывает третью порцию.
- Толстый, а она красивая, твоя графиня?
Он смеется брюшным смешком.
- Если я ее тебе опишу, ты не поверишь, Сан-А. Послушай, давай сделаем так: ты идешь со мной к ней на обед и там проконстантируешь все своими собственными подручными средствами!
- Мне неудобно, - говорю я. - Вваливаться внезапно к персоне такого ранга просто неприлично.
- Минуточку, - прошептал Берю, вытаскивая из своего кармана замызганный томик в сафьяновом переплете. И стал лихорадочно листать страницы. Я наклоняю голову набок, чтобы снизу прочесть название книги.
'Энциклопедия светских правил', - разбираю я по косточкам. - Ты где ее откопал, Толстый?
- Мне ее всучила графиня.
Он в темпе что-то читает в своей новой Библии и резко захлопывает ее.
- Действительно, - говорит он, - лучше предупредить, я ей сейчас звякну и спрошу разрешения взять тебя со мной.
Он встает, требовательно просит жетон и идет вести переговоры со своей породистой бабой. Воспользовавшись его кратким отсутствием, я листаю его справочник правил приличия: год издания - 1913, автор - некто Кислен де Ноблебуф. Сразу же натыкаюсь на раздел 'Расценки на приданое для новорожденных', где дается описание всех видов приданого, начиная со стоимости в 25 франков (1913 г.) для бедных младенцев и кончая приданым в 2000 франков для богатых. Затем я попадаю на главу под названием 'Искусство говорить монологом , а через несколько страниц мне предлагается список подарков, которые можно дарить священнику. Мне сдается, друзья мои дорогие, что если наш Берю все это ассимилирует, быть ему на Кэ д'Орсе*! Эта графиня чем-то напоминает небезызвестного Пигмалиона, только в своем роде. Во всяком случае она взялась за титанический труд! Легче организовать Крестовый поход, чем воспитать Толстяка!
- Хо'ккей! - голосом жвачного животного извещает мой подчиненный, вернувшись из кабины так- сифона. - Она нас ждет.
Он окидывает меня критическим оком и качает головой.
- У тебя, правда, пиджак в клетку, но для обеда это вполне сойдет, изрекает он с умным видом.
* Для тех. кто плохо знает карту Парижа и его окрестностей, сообщаем, что на набережной д'0рсе располагается министерство иностранных дел Франции. - Примеч. пер.
Глава вторая
В которой Берюрье приводит меня в храм светских манер и как он себя в нем ведет
В то время, как мы рулим в консервной банке в направлении улицы де ля Помп, Берю продолжает свой панегирик о покорении аристократии.
- Ты понимаешь, Сан-А, - говорит он, погрызывая спичку, - это, если можно так выразиться, само Провидение скрестило мой путь с этой бабенкой. С тех пор, как она меня взяла в лапы, я стал вроде гусеницы, которая превращается в бабочку.
Он ввинчивает своим большим пальцем в уголок глаза слезу, в нерешительности повисшую на реснице. - Ты знаешь, она посадила меня на диету!
Я думаю о трех стаканчиках божоле, которые он пропустил при мне, и с неподдельным недоверием в голосе восклицаю: 'Не может быть!', чем снова подзаряжаю его.
- Слово мужчины! Когда я хаваю у нее, то рубон всеща один и тот же: жареное мясо, лимон и гренки, сейчас сам увидишь.
Он поглаживает свое дынеобразное брюхо, вываливающееся из его штанов.
- Надо признать, что я вовремя спохватился. С таким пасхальным яичком, которое все растет и хорошеет, мне через несколько лет пришлось бы пользоваться зеркалом нижнего вида, чтобы следить за поведением моего шалопая.
- Твоя графиня замужем?
- Вдова! Ее старикан подцепил миксоматоз* в Индокитае, где он был полковником.
Большим и указательным пальцем правой руки Берюрье старательно разглаживает поля своей шляпы.
- Интересно констатировать, что персона из высшего света может быть такой похотливой в интиме. Дама, которая родилась с геральдикой на пеленках, так тебе ставит на болт контрагайку, что лучше чем какая-нибудь профессионалка.
Чем больше я его слушаю, тем больше растет мое любопытство, оно распускается подобно упавшему в воду японскому цветку из бумаги. И мне не терпится засвидетельствовать ей
* В простонародье - кроличья болезнь вирусного происхождения. Симптомы: опухание передней части головы, глаз, наружных половых органов. Примеч. пер.
свое почтение, его похотливой графине. Раз она втюрилась в такого 'красавчика', как мой Боров, то, наверняка, у нее есть какие-нибудь серьезные отклонения. Скорее всего, Берю жалеет меня и ничего мне об этом не говорит: иначе я вообще отказываюсь что-либо понимать! Я вполне допускаю, что она хромает на обе ноги, что у нее сходящееся косоглазие, горб и в дополнение к программе - неаполитанская болезнь. Либо она долгожительница, перевалившая за сто лет, и он забыл об этом сказать. А может, она искательница приключений? Отчаянная женщина, которой уже мало эмоций от дорогостоящей охоты на львов, и она ищет острых ощущений в дрессировке крупномасштабного Берю? Почему бы и нет? О невкусах не спорят, они валяются у нас под ногами, достаточно наклониться и поднять, что тебе нужно.
- Как ее имя? - задаю я еще один вопрос. Опухший пожимает плечами и признается:
- Она мне не сказала.
Я чуть было не подавился адамовым яблоком.
- Ты забавляешься экс-тазом этой замшелой кубышки и не знаешь, как ее зовут?
- Именно так, старик.
Ну, а в минуты блаженства, как ты ее называешь?
Он смотрит на меня удивленным глазом.
- В общем... мадам графиня. А чего ты ко мне причепился! Я, что, зря сношаюсь с высшим светом? По- твоему, я должен называть графиню краснозадой макакой, как жену первого попавшего приятеля?
Действительно, нам открывает дверь лакей в полосатом жилете. Старый, очень худой, очень угловатый, высохший, как мумия, с бакенбардами, желтушным цветом лица и криво поставленной вставной челюстью (как будто во рту у него был назубник, как у боксера). Будь полоски на его жилете нарисованы поперек - вылитый скелет.
- Спасение и братство, Фелиций! - небрежно роняет Толстяк, чтобы продемонстрировать мне, что он здесь на короткой ноге, как коротко знакомый.
Полосатик обозначает курбет. При этом на его пергаментном лице не шевелится ни один мускул - это физически уже невозможно. Когда он загнется, то сделает при жизни самое главное дело. Мир кишит такими людьми, как он, которые, едва став взрослыми, уже начинают сознательно умирать. Они
* Курбет - положение лошади, вставшей на дыбы с согнутыми передними ногами. - Примеч. пер.
учтиво и молчаливо скручиваются, скрючиваются, обезвоживаются, бальзамируются. От них остается только голова покойника. В день 'Д' от них не остается никаких отходов.
Упомянутый Фелиций явно осуждает фамильярность Толстяка. Он не привык к таким развязным манерам. Он прислуживает аристократии со времен Филиппа Красивого, и со временем в его венах неизбежно должна была появиться голубая кровь! Не считая того, что его предки: кучера, прачки, поварихи
