- Значит, нам повезло, - Тайсон пригнулся, отодвигая в сторону очередную ветку.
- Не всем, - напомнил Алексей.
- Это война.
Тайсон замер - огромный, тяжелый, с уродливым шрамом на месте уха и двумя автоматами по бокам.
- Это война, - повторил он. - На войне убивают.
Беглецы подошли и остановились рядом:
- Куда теперь?
- Все. Привал. Отдыхаем!
... Перед заходом солнца они второй раз покинули лес, чтобы утром добраться до перевалов.
'Самый страшный стыд - это стыд за страну... Стыд уравновешивался гордостью, когда были причины гордиться. Гордость и стыд, как мне кажется, соединенные вместе, составляют любовь. Я хочу сказать, что это патриотические чувства. Одна сплошная гордость ещё не является любовью к родине.'
А. Житинский. Дитя эпохи.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
- Спасибо. Очень вкусно.
В конце концов, Алексей все-таки справился с тошнотой. И заставил себя проглотить то, что ещё оставалось во рту:
- Хотя, конечно, гадость...
- А чего такого? Чистый белок.
Алексей отвел взгляд, чтобы только не видеть, как могучие челюсти Тайсона медленно перемалывают пищу:
- Мужики, меня сейчас вывернет.
- Ну и зря. Саня, дай-ка ему закусить!
Алексей не заметил, когда именно бывшие легионеры начали называть спутника просто по имени. Это вышло само собой, без какого-либо уговора так же естественно, как то, что в руках у российского подполковника до сих пор оставалась винтовка, добытая им в бою со спецназом.
- Пожалуйста, десерт!
Алексей посмотрел на протянутый плод - нечто среднее между орехом и сливой. Повертел его перед носом, понюхал:
- Не отравимся, командир?
- Птицы клевали, я видел, - пожал плечами Тайсон.
Мякоть ягоды или фрукта оказалась довольно приятной на вкус. Алексей взял сразу несколько штук и одну за другой обсосал их до косточек. Есть, почему-то, не расхотелось.
- Надо было побольше нарвать.
- Смотри, не увлекайся. Как бы с этих-то не пронесло...
Через несколько минут Тайсон передал по кругу фляжку:
- По четыре глотка!
- Одно хорошо - посуду не надо мыть. - Вытер губы Алексей. - Курить у нас точно нечего?
- Между прочим, вредная привычка.
- Сам знаю.
- Пойди, посмотри, что там делается, - приказал Тайсон. - Только тихо...
...Вход в пещеру зарос так, снаружи его было не разглядеть.
Собственно, они бы тоже прошли мимо, если бы не здоровенная ящерица, сдуру выскочившая погреться на солнышке.
- Здравствуй. милая! - Поприветствовал её Тайсон и вместо благодарности перешиб пополам деревянным прикладом. Так они получили разом и убежище, и пищу, которую можно зажарить...
Стараясь не нарушать естественную маскировку, Алексей протиснулся наружу. Еще только начинало темнеть, и можно было без труда разглядеть нависающие со всех сторон горные склоны, большую скалу, за которой они набрели на родник, и даже кусочек дороги внизу.
Вокруг все казалось пустынным и тихим, но теперь Алексей не обманывался. Их искали - искали по- настоящему. Вспомнилось утро, разорванное нарастающим рокотом военно-транспортных самолетов и серые облачка многочисленных парашютов.
- Здравствуй, Легион... Давно не виделись.
- Ваши ребята? - Уточнил тогда подполковник.
- Скорее всего, это первый полк... Парашютисты. И горные стрелки, своих недавних товарищей по оружию Алексей не спутал бы никогда и ни с кем.
Как обычно, казалось, что десантники падают прямо на голову людям, лежащим внизу.
- Красиво работают.
- Наверное, французы все-таки договорились. На высшем уровне.
- Прямо, войсковая операция.
- В общем, разумно. Теперь они оседлают тут все перевалы и горные тропы...
Прячась в трещине между камнями, все трое какое-то время без слов наблюдали за тем, как медленно и неохотно пустеет небо. Наконец, последний французский солдат скрылся из виду на другой стороне, за хребтами.
- Сотни полторы?
- Да побольше, наверное... Ладно, пошли. Не отставать!
А потом ещё пришлось прятаться от вертолетов, нарезавших круги на ущельями...
Алексей почувствовал неприятную тяжесть в желудке - да уж, покушали. Свежатинки... Нормальной дичи вокруг было не так уж много, но пару раз Алексей с трудом удерживался от того, чтобы выхватить у 'журналиста' винтовку. В конце концов, он прошел неплохую снайперскую подготовку и без труда снял бы с первого выстрела какого-нибудь козла, показавшегося на скале.
Хотя, наверное, правильно, что Тайсон запретил шуметь. Судя по тому, что они ещё живы, этот человек оринтировался в горах, как у себя дома хотя, впрочем, вряд ли у него когда-нибудь был свой дом.
Жаль, конечно, что не нарвали хотя бы побольше ягод...
Что-то прошелестело над ухом, и Алексей совершенно некстати подумал о змеях и пауках, которые запросто могут здесь жить. Он повернулся и медленно, старясь не задевать ни за что, пополз обратно - туда, где за поворотом пещеры еле угадывался огонек костра...
- Все спокойно.
- А на дороге? - Поинтересовался Тайсон.
- Никого не видать. Ни вверху, ни внизу.
Пламени больше не было, и убежище освещали только тлеющие угольки. Даже когда глаза понемногу привыкли, Алексей с трудом различал только огромную фигуру Тайсона и винтовку, с которой до этого не расставался их спутник.
- Саня, ты где?
- Здесь, - послышалось из темноты.
- Спишь?
- Нет.
Алексея вдруг потянуло на разговоры. Времени до наступления ночи было ещё очень много, и его все равно следовало как-то убить.
- Слушай... Скажи, ну какого черта им всем гоняться за этой машинкой? Я не знаю, но можно ведь просто коды сменить, и вообще...
Ответ все-таки прозвучал, хотя и не сразу:
- Да, но принципы, логика, математический аппарат... Если догадаться, с какого конца торчит ниточка, распутать весь клубок уже не составляет труда. И потом...
Собеседник откашлялся и продолжил:
- Ты представляешь, что будет, если американцы прочитают все, что ими раньше перехвачено? Ладно - разные там доклады, обзоры и прочую дребедень, которую пересылают в Москву наши дипломаты. Хотя, конечно, тоже - для грамотного аналитика... А сообщения зарубежных резидентур? Указания Центра?
- Они разве тоже идут по каналам посольства?
