Они уходят, а я иду по длинному бетонному коридору к широкому квадратному проему. Захожу внутрь, оглядываюсь по сторонам и приближаюсь к одной из стен. Встаю так, чтобы мои руки скрывал кусок плиты, и достаю из кармана на рукаве скафандра черную коробочку накопителя Такая конструкция давным-давно устарела, и чтобы раздобыть ее, Тому-Крысе пришлось изрядно попотеть. Но, к счастью, в заброшенных домах «Гнилого Квартала» при желании можно раздобыть и не такое старье…
– А где же настоящий накопитель? – спрашивает Мартин.
– В Совете ОНГ, – отвечает Григ.
Некоторое время царит молчание, а потом Билл говорит:
– И все же я не понял, Брайан, зачем Паук пытался навязать тебе в напарники Лонга, если он настоящий?
– Чтобы окончательно похоронить историю с тремя миллионами, – отвечаю я. – Паук намеревался прикончить и меня, и Лонга, как только карты окажутся у него.
– Но он мог убить Лонга и раньше, еще в Мегаполисе, – возражает Билл.
– А зачем, когда можно разом избавиться от нас обоих? И вообще, раньше, позже, какая разница. Главное, что мы с Лонгом были обречены.
– Были… А теперь нет? И, кстати, Григ, разве тебя не разыскивает военная полиция? Официально ты же остаешься преступником!
– Да. И мне придется какое-то время скрываться, а потом я добровольно предстану перед международным судом ОНГ и попытаюсь восстановить свое доброе имя, – отвечает он. – А Лонгу и Брайану уже ничего не грозит. Конторе сейчас не до них. Насколько я знаю, чиновники Совета уже послали официальный запрос нашему Правительству и предъявили очень длинный перечень обвинений.
– И что теперь? – спрашивает Мартин, а его пальцы крутят бесполезный накопитель.
– А теперь по домам, – отвечаю я. – Не знаю, как вы, а я так просто мечтаю выспаться.
Но Мартин попадает не домой, а в больницу – у него и впрямь оказывается сломанным ребро и серьезная травма руки. Я, конечно, часто навещаю его, хотя между нами прочно встает стена отчуждения – мне все никак не удается забыть спрятанный им в карман накопитель. Меня неотступно терзает мысль, что Паук все-таки обманул меня, притворившись Мартином, а оставленный на Фиоре лже-Григ был одним из его оперативников. Если это действительно так, то Пауку выгодно переждать международный скандал с картами, спрятавшись под личиной Мартина, ведь Контора наверняка разыскивает его, чтобы сделать козлом отпущения.
Эти мысли мучают меня, и я смотрю на Мартина волком. Он поначалу недоуменно хмурится, а потом замыкается в холодном равнодушии.
К счастью, приближается ежегодный заезд гонки «Кольцо Вселенной», и тренировки на межгалактическом клипере начинают отнимать у меня все силы. Я устаю, как собака, и уже не думаю ни о чем, кроме гонки.
И вот настает великий день. Мы, то есть «Отвязные Стрельцы», собираемся на полигоне, сияя новенькими, пошитыми специально к такому событию гоночными скафандрами, а Хьюго Милано толкает перед нами пламенную тронную речь. А потом Билл прерывает его, говорит: «Пора», – и мы загружаемся в аэробус, который должен доставить нас к болтающемуся на орбите челноку.
Я намереваюсь пробраться к своему сиденью в аэробусе, но Билл внезапно придерживает меня за плечо и тихонько спрашивает, косясь на Мартина:
– Да что с вами такое, а? Словно кошка между вами пробежала!
В ответ бормочу что-то неразборчивое. Билл осуждающе качает головой и в сердцах бросает:
– Вот обормоты, астероид вам в зад!
Огромная предстартовая площадка на одном из астероидов забита гоночными клиперами и людьми – кажется, сюда собрались гонщики со всех уголков обитаемой Вселенной. В этой гонке мы с Мартином не напарники, а соперники. И все же я всей душой желаю ему победы, ведь только так я смогу понять, что это именно он, а не Паук…
Билл собирает «Отвязных Стрельцов» вокруг себя и дает нам последние наставления, а потом мы начинаем расходиться по своим машинам. Я тоже разворачиваюсь, чтобы уйти, но Мартин заступает мне дорогу.
– Брайан, нам надо поговорить.
Отрицательно качаю головой.
– Нет, Мартин. Не сейчас.
– Именно сейчас. Ведь я же не дурак. Я понимаю, что происходит. Ты думаешь, что я – это он?
Еле заметно прищуриваю глаза и хлопаю его по плечу.
– После гонки поговорим, Мартин. После гонки.
Он делает непроницаемое лицо, сухо кивает и идет к своему клиперу, а я смотрю ему вслед и думаю, что трасса сейчас покажет, кто есть кто. Ведь трассу невозможно обмануть – она непременно все расставит на свои места…
Эпилог
Мартин стал победителем гонки «Кольцо Вселенной», а я пришел лишь третьим, но ничуть не расстроился. Мы с Мартином по-прежнему напарники в «Огненной Серии» и закадычные друзья.
Григ Винкс выступал на международном суде в качестве главного свидетеля обвинения против ряда высокопоставленных чиновников и военных Земли-3, а потом сам предстал перед судом уже в качестве обвиняемого. Был оправдан, но на Землю-3 не вернулся. Он уехал на одну из пограничных планет и там под эгидой ОНГ и при оперативной поддержке Внешнего Патруля начал воссоздавать Исток.
Джордан Бинг по прозвищу Лонг пошел служить во Внешний Патруль и сделал там неплохую карьеру.
Виктор Тойер начал работать на Тома Вестона-Крысу. Узнав об этом, Милано объявил Вестону ультиматум: либо тот выдает ему Виктора, либо война. Том выбрал второе. Война между двумя криминальными группировками сотрясала Мегаполис почти целый год и закончилась полной победой Тома. Клуб «Отвязных Стрельцов» перешел к нему в качестве одного из трофеев. Том попытался подарить клуб нам троим – мне, Мартину и Биллу, но мы с Мартином дружно заявили, что у клуба должен быть только один хозяин, и лучше Билла кандидатуры не найти.
Мы с Ирэн поженились и ждем ребенка, мальчика. Григ утверждает, что я передал сыну ген маоли и что, как только Исток будет восстановлен, малыш сможет реализовать свое «право прыжка».
Сятя по-прежнему живет у нас. Он обленился, растолстел и, по словам Мартина, того и гляди, принесет нам многочисленное потомство. Мы с Ирэн уже подумываем перебраться в другую квартиру, в каждой комнате которой будет по два, а то и по три камина, чтобы прокормить весь выводок троглодитиков.
А что сталось с Пауком, я не знаю. Возможно, он погиб на Фиоре. Или сумел-таки починить лайдер и уйти. А может, его там и не было вовсе. Короче, не знаю. Да и, честно признаться, не хочу знать…
