— Даже слишком. Рита знала о прошлом хозяйки дома. Подозреваю, что и вы уже в курсе. А такие дамочки всегда внушают опасение, когда они тесно общаются с вашим супругом.
— Вы хотите сказать, что между Батуевым и Эльзой Ференсас могла быть некая связь?
— Почему «могла быть»? Эльза была не просто известной «дамой» в Паланге. Ее неплохо знали и в Москве, куда она часто прилетала за валютой.
— Откуда вам это известно?
— Я работал в Витебске несколько лет назад и тогда впервые услышал про Эльзу. Тогда у нее была совсем другая фамилия. И кличка — Эльза-паровоз. Знаете, почему паровоз? Она могла вывезти на себе любую встречу. Там, где другие девушки откровенно «динамили», она работала за двоих. Ну а потом, в Москве, она познакомилась с Ференсасом. Кстати, не без участия Артема Батуева. Ну а Рита, которой муж наверняка рассказал о прошлом Эльзы, все время злилась, не отпуская его одного, когда он ехал на встречу с Арнольдом.
— Эльза знала о том, что вам известно о ее прошлом?
— Конечно, знала. Все знали.
— Вы сказали в разговоре со мной, что с такой дамочкой лучше не связываться. А если свяжешься, потом будешь иметь неприятности. Что-то в этом роде. Что конкретно вы имели в виду?
— Я так сказал? — удивился Мошерский. — Ну, возможно, я просто хотел выразиться метафорично.
— Перестаньте паясничать, Мошерский, — строго одернул его Абуладзе, — я старше вас по возрасту, по званию и по опыту. Если не хотите отвечать, не отвечайте, только не паясничайте.
— А вы не задавайте глупых вопросов. Что я имел в виду, то и имел. Слава Богу, у меня с этой стервочкой ничего не было. А вот у нашего шефа вы можете узнать некоторые подробности. Вас интересуют еще какие-нибудь вопросы?
— Интересуют, — кивнул Абуладзе, — вчера ночью я слышал, как вы прогуливались у дома. И невольно стал свидетелем вашего разговора с Ольгой. Она уговаривала вас что-то рассказать, говорила, что будет хуже. А вы обещали это сделать как можно быстрее.
— Поздравляю, — невесело усмехнулся Мошерский, — значит, вы еще и подслушивали.
— Вы не ответили на мой вопрос, — терпеливо напомнил Абуладзе.
— И не буду отвечать. Это мое личное дело.
— Вы же профессионал, Мошерский. Неужели вы не понимаете, как глупо вы выглядите?
— Я хотел сказать о своем уходе, — зло признался Мошерский, — мне надоело подтирать за моими хозяевами, сколько бы они мне ни платили. Надоело с ними возиться, выслушивать их претензии. Один — бывший фарцовщик, а другая — бывшая проститутка. А я должен делать вид, что ничего не знаю, не ведаю. Все, видите ли, лорды и леди. Противно и глупо! В общем, я хотел сказать, что ухожу от них. Уже нашел себе другую работу и ухожу от них. Оля боялась, что Батуев не разрешит мне уйти.
— У вас с ней близкие отношения?
— У меня с ней хорошие отношения. Я больше вам не нужен?
— Нужны. Последние несколько вопросов. Где вы были в тот момент, когда закричала Рита Батуева?
— На лестнице. Поднимался к себе наверх.
— Вы никого не видели?
— Нет, никого. Услышал крик, побежал обратно. Потом с хозяином дома выбежал на улицу, и мы начали спускаться вниз. Кстати, я порвал брюки, кто мне их будет оплачивать? Батуев или Ференсас, как вы думаете?
Абуладзе поморщился. Но задал следующий вопрос:
— Как по-вашему, кто мог столкнуть Эльзу Ференсас с веранды?
— Вы спрашиваете меня? — удивился Мошерский. — Понятия не имею. Кто угодно. Ее муж, который хотел от нее избавиться. Наша Маргарита, которая ее не очень любила. Артем Батуев, который тоже мог иметь основания для подобного акта. Да кто угодно!
— А вы?
— А мне зачем? — усмехнулся Мошерский. — У меня с ней не было личных столкновений.
— Но они были у Ольги. За обедом девушка вся в слезах покинула стол. Возможно, вы решили отомстить бывшей проститутке таким вот образом за то, что та оскорбила вашу девушку.
— Глупость какая, — нервно заметил Мошерский, — во-первых, Ольга не моя девушка. Во-вторых, зачем мне было ее убивать. Только из-за того, что она нахамила Оле? Так эти особы хамят каждый день. Тогда вообще нужно взять винтовку и устроить их отстрел. Как ворон.
— Спасибо, — еще раз поморщился Абуладзе, — вы мне больше не нужны.
Мошерский поднялся, сделал несколько шагов к двери, потом обернулся.
— Я вам не нравлюсь, — сказал он.
— Да, — кивнул Абуладзе, — не нравитесь. Если вы работаете охранником у людей, которых презираете, это еще не значит, что вы должны ненавидеть весь мир из-за своей несостоятельности. Согласитесь, вас душит комплекс неполноценности.
Мошерский ни слова не говоря вышел из кабинета, хлопнув дверью. Абуладзе, оставшись один, покачал головой.
— Чем дальше, тем хуже, — прошептал он. — Нужно поговорить с Батуевым, — решил Тенгиз и, выйдя из кабинета, громко позвал Артема Батуева.
Глава восьмая
В кабинет Ференсаса Батуев вошел достаточно уверенно, подчеркивая свое хладнокровие. Сел в кресло, достал сигареты, закурив, размашисто бросил пачку сигарет и зажигалку на столик. Улыбнувшись, подмигнул Абуладзе и сказал:
— Вот видите, в какую разборку мы вас втравили.
— Да, — согласился Абуладзе, — только пока мы еще не разобрались.
— Вы думаете, я могу вам помочь? — чуть рисуясь, спросил Батуев.
— Уверен, что можете.
— Почему это вы так уверены? — зло спросил Батуев.
— Мне стали известны некоторые обстоятельства, которые вынуждают меня задать вам несколько неприятных вопросов.
— Именно мне?
— Именно вам.
— Какие вопросы? Что вы хотите у меня узнать?
— У вас были близкие отношения с Эльзой Ференсас?
— Что? — едва не поперхнулся Батуев. — Да как вы смеете! В этом доме. Я сейчас позову хозяина…
— Я задал вам вопрос, — спокойно сказал Абуладзе, — скажите — да или нет.
Батуев курил сигарету, упрямо сжав губы. Потом, чуть успокоившись, спросил:
— При чем тут мои отношения?
— Это важно, — настаивал Абуладзе, — вы были с ней в близких отношениях?
Батуев оглянулся. Потом вполголоса спросил:
— Кто вам рассказал? Мошерский или Арнольд?
— Не важно. Вы были с ней знакомы?
— Она была девочкой по вызову. Ну а я раньше пользовался ее услугами. Несколько раз.
— Насколько раньше?
— До того, как она познакомилась с Арнольдом. Вообще она редко бывала в Москве, за последние полгода только три раза.
