настаивала на сверхъестественных версиях, доказывая, что дух Бетховена еще вернется и будет мстить, а зверей похитили инопланетяне. Кайзер искал связь между происшествиями и видел ее в наличии и там и тут таинственного желтого яблока. Марго решила, что следует ограбить ветеринара еще на одну бутылку, Кайзер хотел поцеловать ее за эту идею, забыв о ранах, но не смог побороть боль. Марго пошла за пивом в кабинет ветеринара, и тут заметила телефон на столе. Это ее отвлекло от стремления к пиву. Она ждала до тридцати гудков, и когда трубку не взяли, набрала другой номер. - Ну!?- раздалось на том конце провода. - Ника? Это Марго. Еще не спишь? - Пишу. - О чем? - О пенсиях для престарелых переселенцах. О том, что их решили не учреждать. - Очень интересно... Но скажи мне, Ника, сегодня ведь день выхода газеты? - Да... Марго, ты пьяная? - Я? Нет. Просто немного пива. - Не пей много, я уже по голосу... - Да не пью я, Ника. Не перебивай меня. Лучше скажи, может ли быть, что в день выхода газеты Плавунец-Окаймленный не сидит в кабинете и не переворачивает все полосы с ног на голову? - Быть такого не может. Позвони в отдел к Коржику. И в корректуру, и... И я посмотрю сам... -Хорошо-хорошо!- Марго честно набрала номер за номером. Трубку подняли только в отделе мелких новостей - и это был опять-таки Ника. - Марго? - Да. - Чертовщина какая-та. Тут такое... Перезвони. - Не клади трубку, Ника! Ни-ка!.. - Але,- неуверенно сказали в трубку после серии неясных шумов, грохота и бормотаний. Марго его сразу узнала. - Серго-го? Сережка? - спросила она. - Я,- ответили тихо. - Серго-го, это Марго-го. Передай Окаймленному, что я утром принесу потрясный материал. Оставьте мне подвал на первой. - Марго... - сказали ей и умолкли. - Сережка... Это действительно ты? - Да, только вот... - Как тебе такой заголовок - 'Тигру недокладывали мяса, и тигра не стало'... - Марго, - прервали ее, - ты только не волнуйся, но у нас несчастье. Плавунец-Окаймленный исчез из своего кабинета. Зашел минут пять назад, а Маришка занесла полосы, и его нет нигде. Испарился. Маришка вышла от него вся белая, ей дали воды, она выпила и говорит, что и под столом смотрела, и в шкафу, и даже в окно выглядывала... Но это не самое страшное. - Серго, ты не обижайся, но вы просто не заметили, что он вышел. И вообще вы что-то перепутали. Это из зоопарка звери пропали, а из нашей редакции ни один зверь пропасть не может, тем более начальствующий. -Три человека в приемной - и не заметили? - Серго стал немного заикаться,Марго, я не шучу. И знаешь, почему я уверен, что дело серьезное? - Почему? - Говорят, сегодня исчезли многие. Сначала по телевизору передавали, невнятно очень, а теперь по всем каналам одна музыка и виды природы. Ходят слухи, что исчезают не все подряд, а только руководители. - Кто? - Ну, как наш Плавунец-Окаймленный - начальники, руководящие лица, директора... И очень таинственно исчезают: просто растворяются в воздухе. Говорят, даже сам... Недослушав, Марго бросила трубку, пошла к холодильнику, взяла бутылку , откупорила о край стола и отпила несколько глотков. Когда она оторвалась от горлышка, в дверях стоял Ян Кайзер и внимательно на нее смотрел. - Очень пить хочется, - пожаловалась Марго. - Еще что-нибудь случилось?- спросил Ян Кайзер, и Марго кивнула. Ян опустил взгляд, как будто ему стало стыдно, и сказал: - У меня там тоже. Эти, которые напились,- двое из них испарились. - Ушли,- без надежды предположила Марго, уже зная ответ. -Да нет же,- вздохнул Ян.- Я смотрю - они есть. И вдруг сделались прозрачными, ненастоящими. И вот их нет. - Ты потрясен?- спросила Марго. - Да. Потрясен.- кивнул Ян. - Значит, можно взять еще одну бутылку пива,- заключила Марго. -Может не надо?- на лице Яна Кайзера проступил ужас,- Может лучше уйдем? Вдруг здесь опасно, какая-нибудь инфекция или излучение... Бактерии... А мы тут их пиво будем пить... - Не беспокойся,- вздохнула Марго.- Нас это не коснется. Нам не страшно, ведь мы никакие не начальники. - В каком смысле? -Обыкновенно. Если я делаю правильные выводы, а я этим только и занимаюсь всю жизнь, то исчезают только шишки, руководящие работники. Вот скажи, пока меня не было, исчез именно директор зоопарка? Ян кивнул. - А с ним,- продолжала Марго,- дай угадаю, главный ветеринар. Ян снова кивнул. - А у меня испарился редактор. И ходят упорные слухи - ничем, правда, не подтвержденные, но от этого не менее упорные,- что даже в правительстве... Кайзер вдруг весь напрягся и набросился на телефон. Он стал делать то же, что и Марго минуту назад - набирал номер за номером и долго ждал. Марго уже знала, чем все закончится (приблизительно). Наконец, Кайзеру ответили. - Где... где Олег Артурович? - спросил он. - Где майор Оганесян? На связь не выходил? Как, не знаете?.. А генерал-лейтенант Фритьоф Кайзер?.. Да, да, это Ян спрашивает... Пропа... Сами не понима... Все?.. Он опустил трубку. -Куда они все подевались? - со злостью спросил он, глядя на Марго, как на главную виновницу.- Я тебя спрашиваю! Где мой отец? Где Олег Артурович? Что происходит?! Ян замолчал, потом повернулся к Марго спиной и сел на стол. Ему было страшно оставаться жить в этом мире в одиночку.
2. ЛЕЧЕБНАЯ ТРЕВОГА
Долгий месяц после Дня Исчезания суровые гвардейцы продолжали нести службу, охраняя Дом Правительства - опустевший, обезлюдевший, обезправителевший. Приказов им никаких, естественно, не поступало. Как и заработной платы. Еще бы, ведь исчезли все начальники, руководители, директора, президенты, председатели, редактора, министры, режиссеры, полководцы и все специалисты, пишущиеся с приставкой 'глав-', все капитаны и возглавители, командующие и администраторы... Вскоре охранники решили обжить место службы. В зале заседаний Дома Правительства стали крутить кино для оставшегося в наличии населения Перекатиполиса, выбирая фильмы путем тайного или открытого (в зависимости от неизвестных обстоятельств) голосования. Между сеансами гвардейцы сбывали запасы из правительственного буфета, устраивали аукционы и в целом неплохо проводили время. После аукционов в Доме Правительства стало очень мало мебели и комнатных пальм (их продавали как 'ананасы'). Быстро разошлись и кресла из зала заседаний - крутящиеся и на колесиках. Поэтому вместо кинотеатра здесь еженощно стали устраивать дискотеки. Но к зиме весь паркет пошел на дрова вместе с кафедрами и трибунами. Перезимовав, гвардейцы продали стекла и кровельное железо, сантехнику и люстры, телефоны и электронный стенд для голосования. Вскоре они задумались над составом цемента, скрепляющего камни в кладке правительственных стен. Очень хорошо пошли камни. Их покупали переселенцы, которым давно хотелось перебраться из гуманитарных палаток в надежные жилища. Постепенно стены Дома Правительства 'подтаяли', а потом и вовсе сравнялись с землей. На месте бывшей правительственной обители вырос целый квартал одноэтажных домиков. Палаточного городка переселенцев на отшибе Перекатиполиса не стало. Теперь переселенцы жили в центре, а палатки установили (чтобы добро не пропадало) на плоских крышах своих домов и сдавали в почасовую аренду - как комнату на двоих . В проходах между домиками бегали дети, целовались влюбленные, дымились костры и печки, сушилось белье, размножались кошки. В самый последний предел весны Марго-го, Ладо-до и Серго-го сидели в одной из таких палаток на крыше переселенского домика, пили чай из чабреца и земляничных листьев и привычно маялись философской дурью, пытаясь анализировать события последнего полугодия. Любимой темой была теория происхождения переселенцев. Марго-го: Они говорили, что пришли из разных мест, и что мы скоро узнаем про эти места. Серго-го: Поэтому их сначала так испугались... Ладо-до: Разве именно с переселенцев все началось? Серго-го: Конечно! До переселенцев в Перекатиполисе не происходило ничего странного. Да вообще ничего не происходило. Марго-го: Если не считать моего рождения. Серго-го: Марго, не надо иронии. У нас же серьезное изыскание... У нас дискуссия! Марго-го: И я серьезно. Мое появление на свет связано с тайной. Ладо-до: Давай про переселенцев все-таки закончим... Марго-го: Значит так, в день, когда я родилась... Серго-го: Марго, я тебя придушу! Марго-го: Но именно в тот день, двадцать седьмого ноября, ровно через двадцать восемь лет после моего рождения, день в день, переселенцы провозгласили своего Пехотинца! Ладо-до: О чем это говорит? Серго-го: О полной безответственности Марго по отношению к серьезности вопроса. Марго-го: Ты дурак. Серго-го: Не надо комплиментов, пожалуйста. Ладо-до: Между прочим, это первый и единственный руководящий работник, назначенный после Дня Исчезания. Марго-го: Ребята, я знаю точно, что дело тут и во мне тоже. Понимаете, после Пехотинца, на следующий день, 28 ноября, еще несколько человек решились самопровозгласиться или назначиться. Но как только они раскомандовались, тут же их не стало. Исчезли, как все остальные начальники и командиры со Дня Исчезания - и по сей день.Значит... Ладо-до: ...Значит, либо день 27 ноября чем-то отличается от всех остальных дней, и переселенцы об этом знают. Либо на переселенцев законы Исчезания не действуют. Серго-го: Это случайность. Или Пехотинец - не настоящий руководитель. Марго-го: А ты спроси у него самого - правда он начальник или прикидывается! Серго-го: Сама спрашивай. Ты ведь журналистка! Марго-го: Хреновая из меня журналистка. Да и ты не лучше, тоже мне, гордость 'Вестника Перекатиполиса'... Ладо-до: Значит так. Пришли переселенцы. Потом исчезло все начальство... Марго-го: Ты забыл зоопарк. Ладо-до: Не вижу связи. ---Полог палатки откинулся, и в нее просунула голову Росянка, девушка из переселенцев. - Яника здесь нет? - спросила она, румяная и веселая. - Нет,- ответила Марго, всем своим видом показывая, что старается сдержать свою неприязнь под маской холодной вежливости, и что ей это не очень удается. - Жаль, - хихикнула Росянка. - Я его хотела забрать на южную окраину, в парк. Там сейчас столько бутылок
