Хрипящее тело свалилось на пол. Командир стражей озабоченно поглядел на свою женщину. Ему вовсе не хотелось ее разбудить. После того как Карающая приняла порошок от простуды вместе со снотворным, следовало спать до утра. Проснется — кашлять будет, чихать, сморкаться. А она этого не умеет. Ни разу в своем Храме не болела. Тяжело ей. То ли дело он… До того как в Храм поступить, где только не побывал, чего только не повидал. Какой только дрянью не болел. Его-то ничем не удивишь.
И таким вот дурацким нападением — тоже.
Еще кто-то упал замертво. Прочие нерешительно отступили, переглядываясь между собой. Похоже, до нападающих только сейчас дошло, что они вляпались во что-то слишком для них сложное.
Их замешательство следовало использовать немедленно. Подхватив два валяющихся на полу кинжала, он совершил стремительный кувырок вперед; две узких полосы стали сверкнули в лунном свете, расходясь в стороны, словно два полумесяца на воде. Темные берега обагрились кровью. Еще один кувырок и вновь двойной взмах… Оставшиеся опрометью бросились наружу. Один рухнул, не добежав двух шагов до двери, с кинжалом в спине. Тех, кто успел выскочить, догнала и упокоила незримая тень. Ей даже оружия не требовалось. Голыми руками тоже можно свернуть шею, особенно если противник перепуган и бежит, не разбирая дороги.
— Все в порядке, учитель? — Мальчишка возник словно из-под земли.
— Ну, конечно, — ответил он. И усмехнулся. Чем дальше, тем больше мальчишка его опекает. Вот из кого со временем наставник вырастет!
— Сколько на твоем счету?
— Трое, учитель.
— А внутрь почему не пошел?
— Не хотел вам мешать, учитель, — почтительно отозвался мальчишка.
— Молодец.
— Но… ваше плечо…
— Плечо? — Он только тут вспомнил про угодивший в него метательный нож. — Ерунда, неглубоко совсем.
— Все равно обработать надо. Потерпите, сейчас я его достану и…
Рана была промыта, обработана и как следует перевязана.
— Порядок.
— Не совсем, — поморщился он. — Трупы остались.
— Трупы? Это мы быстро, — отмахнулся мальчишка. — Сейчас подыщу место, куда их можно свалить, и…
— Подыщи, — кивнул он, направляясь к дому.
— А что это вы тут шумите? — невесть откуда вылез заспанный человечек.
— А ты кто таков, что вопросы задаешь? — откликнулся он, подхватывая за ноги одного из убитых и направляясь к выходу.
— Я хозяин гостиницы, вот и задаю, — ответил человечек. — Имею право.
— Имеешь, — кивнул он. — Отвечаю. Мы здесь, значит, трупы таскаем… трупы, они тяжелые, вот шумно и выходит. Не переживай, как все вытащим, так сразу тихо станет.
— Ах, трупы… — сразу успокоился хозяин. — Тогда ладно. Но как все вытащите, сразу чтобы тихо было. У меня приличное заведение.
Когда все трупы благополучно упокоились в ближайшей глубокой канаве, где и следовало изначально находиться людям, не умеющим обращаться с оружием и все-таки за него хватающимся, а хозяин гостиницы, успокоенный парой золотых монет, вернулся в свой закуток, бывший командир отряда фаласских храмовых стражей вновь открыл заветную дверь, подошел к постели и заботливо поправил одеяло на Карающей. Потом вздохнул и занялся прочей неизбежной уборкой. Следовало стереть кровь с пола, стен, потолка и мебели, умыться, привести себя в порядок — а там и ложиться можно.
Карающая пробудилась внезапно. Резко села, уставившись на него дикими глазами.
— Ты победил моих Господ! Как ты посмел?! — яростно выпалила она, вскакивая с постели. — И… как у тебя это получилось? — На этот раз ее тон был почти жалобным.
— Не думаю, что победил их, — добродушно улыбнулся он, отрывая голову от подушки. — Твои Господа непобедимы. Мне ли не знать — я столько лет служил им верой и правдой… Нет, что ты, я бы никогда не смог их победить. Просто не посмел бы бросить им вызов. Я победил… тебя, наверное.
— Но… я — Карающая! — воскликнула она. — И сил мне дают мои Господа! Если ты победил меня…
— Не думаю, что всесильные Боги Смерти действительно так уж хотели моей гибели, — возразил он, садясь на постели. — Я хорошо им служу. Не так легко будет отыскать столь же способного и достойного слугу.
— Но Боги повелели… — ошеломленно промолвила она и, не договорив, замолчала.
— Разве Боги отдали тебе приказ? Ты получила его от жрецов. Так ведь?
— Но жрецы говорят от имени Богов… — Ее недоумение росло.
— Говорят, — саркастически усмехнулся он.
— Ты хочешь сказать, что они выдают свою волю за волю Богов? — гневно вопросила Карающая.
— Не обязательно. Выдавать одно за другое… это если кто-то вовсе в Богов не верит. А вот неверно истолковывать… сколько угодно. Ошибки случаются не только из-за злого умысла. Кстати, та самая Книга, из-за которой столько шума… Она ведь тоже несет смерть, верно?
— Ну, — буркнула Карающая, в очередной раз подумав, что вряд ли стоило тащить окаянную книгу с собой. Нужно было уничтожить ее на месте.
— Так зачем же за ней охотиться? Для чего уничтожать? — промолвил бывший командир отряда храмовой стражи. — Пусть берут и пользуются, у кого ума хватит.
— Тайное знание всегда принадлежало Храму!.. И будет принадлежать, — уже не столь уверенно добавила Карающая.
— Но ведь твоим Господам нравится смерть. Так разве плохо, если им начнет служить кто-то еще? Если еще кто-то принесет кровавые жертвы на их алтарь?
— Никто, кроме посвященных, не смеет…
— Вот, — прервал он. — Это и есть главное. Боги хотят жертв, а жрецы присвоили себе право их приносить.
— Но жрецы… — Карающая почувствовала себя глупо, объясняя очевидное. Ведь это же само собой разумеется! Небо — вверху, земля — внизу, жрецы выносят приговор, а Карающие его исполняют.
— Ни с кем не хотят делиться, — кивнул он. — Именно это я и хочу до тебя донести. Но люди все равно умирают. Сами по себе, в бою, зарезанные из-за угла. Есть места, где нет ни одного жреца или жрицы Храма Смерти. Есть места, где нет ни одной Карающей. А люди все равно умирают, когда наши соединяющиеся Господа рождают очередной комок темноты. Выбирай, кому ты
