Когда первый шок прошел, стало нестерпимо стыдно за свое поведение. Но как загладить свою вину? Она, дурочка, ничего лучшего не придумала, как постараться избегать его. Через некоторое время жена Сола, Ибер, тактично объяснила ей, что, чураясь Алана, она лишь усугубляет в нем чувство вины. Поощряемая невесткой, девочка наконец нашла в себе мужество извиниться перед ним.
– Это не твоя вина, Алан!
– Возможно.
Он пожал мощными плечами, и больше к этой теме они не возвращались. Алан Кольт принадлежал к той категории людей, которые относятся к своим обязанностям предельно серьезно. С его точки зрения, он предпринял не все необходимые меры, чтобы предотвратить несчастье. И никакая логика не в силах перебороть то, что сам он ощущал в своей душе.
Подавив очередной зевок, девушка посмотрела на Алана, который подошел к окну и снова выглянул на улицу. Из-за его широкой спины она видела, что большие пушистые хлопья продолжают кружить в воздухе, словно и не собираясь прекращать свой веселый хоровод.
Губы девушки растянулись в довольной улыбке.
Ближе к вечеру Алан зажег фонарь. Небо по-прежнему было затянуто низкими серыми облаками, не переставая валил снег. Темнота подступила незаметно, исподволь. Дневной свет, который из-за погоды даже в полдень был слабым, угасал так незаметно, что обитатели хижины очень удивились, когда вдруг обнаружили, что на дворе совсем темно.
Алан открыл банку с перцем и поставил ее на плиту подогреваться, затем вышел проверить лошадь. Вернулся мрачным.
– Снег падает с удвоенной силой, и ветер усиливается.
Та, к кому были обращены слова, постаралась принять озабоченный вид.
– У нас достаточный запас еды?
– Да. – Он снял куртку, повесил ее на гвоздь и подошел к печке погреть руки. – На задней веранде приличный запас дров, а в конюшне достаточно корма для Монтаны.
– Тогда нам не о чем беспокоиться. – Перехватив мрачный взгляд мужчины, девушка поняла, что несколько переборщила с оптимизмом, и добавила: – Если снег прекратится сегодня ночью, мы сможем отправиться завтра. По крайней мере, будем надеяться на это.
Алан воспринял ее слова скептически, но промолчал.
На ужин они ели фаршированный перец с галетами. Трэлла вызвалась вымыть посуду водой, подогретой на печи. Если ее и пугали неудобства, то только отсутствие в хижине туалета. Одна мысль о том, чтобы идти к отдельно стоящей будочке несколько метров, вызвала холодную дрожь. Когда девушка вернулась в хижину, у нее было ощущение, что она промерзла насквозь. Алан помог ей снять куртку и подтолкнул к печке.
– Между прочим, на задней террасе стоит специальный горшок, – заметил он сердито.
– Я лучше умру.
– Очередная женская глупость.
– Я тоже женщина, если ты еще этого не заметил. И имею право на собственные глупости.
– Я заметил. – Слова Алана прозвучали не очень ласково, ну да шут с ним, не до обид. Хоть в такой форме, но он признал ее за женщину.
Судя по всему, Алан не был расположен к дружеской беседе, поэтому Трэлла взялась за прошлогодний журнал, оставленный здесь, очевидно, ее невесткой Ибер. Есть статейка достойная внимания, один заголовок чего стоит: «Как показать мужчине, что вы хотите его». Большинство нехитрых советов, содержащихся в ней, обязательно включали горящие свечи и шелковое нижнее белье. Свечи она еще могла найти, но вот с красивым бельем дело обстояло сложнее. Был и сомнительный совет сделать мужчине массаж всего тела. Так прямо и подставит ей свое тело этот упрямый осел. Она украдкой посмотрела в сторону Алана.
А тот сидел за столом, склонившись над газетой месячной давности. Похоже, ломал голову над кроссвордом. Прекрасное тело – широкие плечи, тренированные бугристые мускулы. Ведь надо же, была дурехой восьми лет от роду, а как угадала человека, который и сейчас для нее – ну, лучше не придумаешь. Этого мужчину отличала какая-то особая колдовская красота. Мужественные, но не резкие черты лица. А глаза… В прозрачную их голубизну так и хотелось окунуться.
– У меня что, испачкано лицо? – Неожиданный вопрос заставил девушку осознать, что глаза, которыми она только что восхищалась, вопросительно смотрят на нее.
– Нет. Я… я просто думала о только что прочитанной статье. – И она спряталась за журнальную обложку, надеясь, что Алан не заметил, как покраснели ее щеки.
Итак, повелитель настаивал, чтобы она спала на кровати, а сам собирался укладываться на полу. Он был безапелляционен, заявляя, что в спальном мешке и на надувном матраце будет чувствовать себя не хуже, чем на перине.
Заняться было нечем, поэтому спать легли рано. Алан надеялся, что когда погасит фонарь и не будет видеть девушку, то сможет снова воспринимать ее как младшую сестру Сола, а не как привлекательную женщину, которая вызывала у него совсем нежелательные мысли.
– Алан?
– Да.
– Я не поблагодарила тебя.
– За что? – Тот намеренно произнес это грубоватым тоном, чтобы не поощрять девушку к продолжению разговора. Было что-то интимное в том, что он лежал с ней в одной комнате, хоть и на разных постелях. В этой не совсем безобидной ситуации ему вспоминалась ее шелковистая кожа, а то, что Трэлла младшая сестра его лучшего друга, как-то уходило на второй план.
– Как за что? Ты спас мне жизнь. И не отказывайся!
– Ладно, не буду.
– Спасибо.
– На здоровье.
Снова молчание. Но Алан чувствовал, что она его рано или поздно нарушит.
– Спокойной ночи, – услышал он и вздохнул.
– Спокойной ночи.
Снег… Алан решительно отбросил мысли о женщине, лежащей в нескольких метрах от него, и решил думать о погоде. Он почти преуспел в своем намерении, когда снова прозвучал голос:
– Алан!
– Да?
– Я читала, что в некоторых странах есть странный обычай: если ты спас кому-то жизнь, то ты до конца дней несешь ответственность за этого человека.
– Похоже, кто-то придумал новую сказку.
– Может быть. Но мне кажется, что-то в этом справедливое есть. – Трэлла немного помолчала, а затем добавила: – Я подумала, что ты уже второй раз спас мне жизнь. Поэтому вдвойне отвечаешь за меня.
– А может, второй раз аннулирует первый? Помнишь игру с ромашкой: любит – не любит. Так и здесь: отвечаю – не отвечаю.
Алан чувствовал, что если повернет голову в сторону Трэллы, то в полумраке увидит, как она улыбается. Но он не хотел смотреть в ее сторону, чтобы не думать, какое маленькое расстояние их разделяет.
– Ну, если следовать этой теории, то, спасая мне жизнь в третий раз, ты снова будешь нести ответственность за меня.
– А как насчет того, чтобы больше не попадать в переделки, и тогда мне не придется без конца спасать тебе жизнь.
– Я постараюсь. Но мне неожиданно пришло в голову, что сегодня ты спас меня в третий раз.
– Да ну!
– Первый раз, когда ты снял меня с ветряной мельницы. Мне тогда было восемь лет. Помнишь?
– Помню. Но я не думаю, что тот случай можно считать спасением жизни. Если бы я не оказался около мельницы в тот момент, тебя бы снял Сол.
