достаточно большая мишень, трудно промазать с двух метров.
– Почему с двух?
– Еще шаг, и противник вас просто-напросто схватит, – объяснила Фрина. – Давайте лучше сменим тему.
Джек Леонард пустился в рассуждения о достоинствах двигателей «Роллс-Ройса», которые заняли все время до Джилонга.
– Они выдерживали детали двигателя под открытым небом года два, а потом тщательно собирали. Никогда не слышал, чтобы у «Роллс-Ройса» были неполадки с цилиндрами. Потрясающая техника… Ага! А вот и «Фоккер»!
Фрина свернула с дороги и затормозила на ровном поле. Летательный аппарат стоял на земле и был развернут так, что без промедления мог снова взмыть в воздух. Банжи Росс, коротенькая и пухленькая в своем летном костюме, подошла к ним, ухмыляясь.
– Привет, Фрина. Спешу тебя обрадовать: платье произвело настоящий фурор. Я капнула на него только томатным супом, что для меня большое достижение. Я приспособила фару, дорогуша, и теперь могу неплохо освещать дорогу, только для этого мне надо лететь совсем низко. На высоте двадцать-тридцать метров от нее мало толку. Каков рельеф местности по пути отсюда до места назначения? Гор не ожидается?
– Нет, если ты будешь лететь прямо над дорогой. Чуть в сторону – и слева пойдут холмы. Но, если сможешь держаться чуть правее от дороги, – все в порядке.
– Ладно, постараюсь. Как-никак со мной Генри. У него отличный цейсовский бинокль, и он прекрасно ориентируется в воздухе. Что ж, пора испытать наш план. Езжай в сторону Мельбурна, дорогуша, не стоит пачкать наш след.
Фрина капнула небольшое количество краски на дорогу. Потом чуть-чуть отъехала, продолжая капать краску. Так она прокатила метров четыреста, а потом съехала с дороги, остановилась и стала ждать.
Прямо над головой слышался рев мотора «Фоккера». Самолет сделал круг над автомобилем, покачал крыльями и полетел по направлению к Джилонгу.
– Отлично. Сработало. С Банжи не пропадешь. Мы почти на месте. Джек, садись за руль и не забудь, что я тебе говорила.
Джилонг оказался достаточно большим городом, окруженным силосными башнями и складами, с внушительной ратушей и широкими улицами. Здесь рано укладывались спать. Единственный бодрствующий человек, замеченный Фриной, был патрульный полицейский. Мисс Фишер взглянула на луну. Теперь она была круглой и яркой.
– А вот и парк, Джек. Постойте немного на углу у этих высоких вязов. Зажгите сигарету и сделайте вид, что вам нечего делать. Докурите, а потом войдите в парк и остановитесь неподалеку от оркестровой площадки. Если верить карте, она должна быть в трехстах метрах по этой дорожке. Пусть Молли достанет деньги и положит их в пустой пень. Не ждите ничего и не оглядывайтесь, просто бросьте мешок и уходите. Потом заводите машину да жмите посильнее на газ, на случай, если они поблизости. Выезжайте на дорогу и ждите. Может, нам придется прождать всю ночь, так что смотрите не усните. Как увидите самолет, следуйте за ним на почтительной дистанции. Свет фары будет виден на достаточно большом расстоянии. Я думаю, мы поедем в Квинсклиф. Ну, с Богом! – заключила Фрина и скользнула в темноту. В черной одежде она была почти невидима, но на всякий случай остановилась у лужи и вымазала лицо грязью.
Оркестровая ротонда из выкрашенного в белый цвет кованого железа в лунном свете напоминала грудную клетку фантастического чудовища. Фрина подождала, пока ее глаза привыкнут к свету, а потом стала красться по невидимой траве, побулькивая краской в резиновой камере.
К счастью, еще не подморозило, хотя к рассвету температура обязательно снизится. Фрина представила, что она такой же отважный и беспощадный охотник, как египетские кошки, и остановилась, опершись одной рукой о дерево. Потом осторожно, на цыпочках отступила в тень: ни один сучок не должен хрустнуть под ее ногами. Она добралась до ротонды и уже собиралась перейти дорожку, когда заметила огонек и услышала чей-то тихий свист. На ступеньках ротонды сидел мужчина и спокойно курил. Фрина обрадовалась. Он не был похож на матерого похитителя. Возможно, он им и не был, но чего ради нормальному человеку в разгар зимы посреди ночи сидеть на ступенях оркестровой площадки?
Она убедилась в правильности своей догадки, когда послышался звук приближающейся «ИспаноСюизы». Незнакомец отбросил сигарету и, согнувшись, спрятался за прутьями решетки.
Фрина тоже пригнулась и услышала, как хрустят по гравию шаги Молли, потом до нее донесся стук брошенного в дупло мешка. Шаги Молли стали удаляться, и послышался рев мощного мотора.
Не слишком-то увлекайтесь моей машиной, Джек Леонард, подумала Фрина. Ну что – это тот, кого я жду, или нет? Черт бы его побрал, почему он не двигается? Этак я тут окоченею совсем.
Наконец Сид пошевелился. Он не спеша приблизился к сломанному дереву, выудил мешок и, надорвав его сверху, сунул пригоршню пятифунтовых банкнот в карман, пихнул мешок под мышку и легкой походкой направился по дорожке к другому концу парка, не обратив никакого внимания на следовавшую за ним по пятам тень.
Сидней собирался вернуться в Квинсклиф не для того, чтобы поделить деньги, а чтобы ликвидировать свидетелей. У него в револьвере оставалось еще пять пуль. Хватит, чтобы прикончить Майка, женщину, сидящую в машине, и девчонку. Он вложит пистолет в руку Майка, а потом с пятью тысячами фунтов в кармане сядет на любой корабль, отплывающий из Аделаиды. Сид облизал губы и представил, сколько десятилетних рабынь сможет купить на эти деньги в Турции.
Двигатель «Бентли» не успел остыть, достаточно было повернуть ручку стартера, чтобы он снова заработал. Сидней отправился в обратный путь, даже не посмотрев на Энн.
Фрине не составило никакого труда устроиться за откидным сиденьем. Она высвободила веревку, которая была обмотана вокруг ее талии, и привязала себя сзади к автомобилю, использовав удобные петли, предназначенные для крепления багажа. «Раз он едет налегке, пусть прихватит меня». Усмехнувшись собственной шутке, Фрина уцепилась покрепче, поскольку «Бентли» как раз поворачивал за угол. Резиновая груша с краской благодаря смекалке Дот была привязана ремешками к правому бедру Фрины, так что ей достаточно было слегка нажать на резервуар, чтобы выдавить каплю краски, – та засветится, едва луч света с самолета упадет на нее.
Фрина не проехала и пятидесяти метров, как начала проклинать свою придумку. Спору нет, это в высший степени оригинальный способ, но разве нельзя было добиться того же самого результата, просто привязав грушу к автомобилю? Может, и нет. Фрина не могла определить, как долго они едут, – руки ее были заняты – и не могла достать часы. Плюшевый мишка был надежно припрятан у нее на груди. Фрина стукнула по груше, и очередная капля краски упала на дорогу. Она принялась напевать вполголоса, а автомобиль тем временем мчался вперед, так что холодный ветер хлестал по рукам.
Фрина надавливала на грушу в конце каждой строчки. Если бы ангелы-хранители наблюдали за ней в этот час, они бы услышали:
Фрина надеялась, что этот новаторский способ поможет ей равномерно распределить краску, и самолету будет легко направлять свой курс. Они промчались мимо Джилонга и вскоре снова выехали на равнину. Луна стояла высоко и светила настолько ярко, что Фрина сумела разобрать надпись на табличке, прикрепленной сзади на автомобиле.
Фрине было ужасно неудобно. Она привязалась к откидному сиденью крепко-накрепко, словно Андромеда к скале, чтобы не упасть на дорогу на скорости пятьдесят километров в час. Вряд ли это можно было бы посчитать мягкой посадкой. Пальцы в кожаных перчатках начала сводить судорога. Фрина попыталась слегка ослабить тугие путы и подалась чуть-чуть вперед, но веревки угрожающе заскрипели. Ее ноги были втиснуты над бампером, где создатели автомобиля сделали крошечную полочку длиной в двадцать пять сантиметров.
Машина подскочила на кочке, и руки Фрины невольно разжались. Она поспешно уцепилась за заднюю фару и на миг словно приклеилась к ней, отчаянно нашаривая ногами, во что бы упереться. Наконец она нашла точку опоры и поспешно что есть силы надавила на грушу. Джилонг к этому времени совершенно скрылся во мраке, луна отходила на запад. Где же самолет? Неужели идея с краской не сработала? Это было
