голосом.
— На эту тему я говорить не намерен.
— Ну всё-таки странно, знаете, целый день… — с некоторым вызовом сказал Макс.
— Стоп! Я сказал, что я не намерен об этом говорить, — это было сказано резко и решительно.
В это время к нам подошёл дядька, который выскочил из того автомобиля, который столкнулся с нашим такси.
— Ребята! Как я рад, что вы живы, Господи! — он улыбался. В руке он держал бутылку. Какую-то красивую бутылку. — Мой водитель не смог увернуться. Ужас! Жена до сих пор говорить не может. А у меня сегодня день рождения. Юбилей! Представляете, седьмой десяток разменял. Поехали уже домой, а тут вон как…
— Поздравляем, — сказал Макс и пожал юбиляру руку. — Ас вами, ну там… со всеми всё в порядке?
— Обошлось! Тьфу-тьфу-тьфу. Если бы сошлись лоб в лоб… Всё, ребята, сейчас бы мы с вами не разговаривали… У меня почти танк. Смотри-ка, зацепили-то вас только чуть-чуть, а вас вон как развернуло. Выглядело, как в кино.
— Да! Правда, как в кино, — покивал головой Михаил.
— Вот, братцы, возьмите, — он протянул нам бутылку. — Мне дарят, а я не пью! — Он криво улыбнулся, как будто извинялся за то, что не пьёт. — Я, братцы, своё уже выпил.
Макс из вежливости попрепирался чуть-чуть, и, в итоге, взял бутылку.
— Выпейте за удачу и за то, что нас там, — он указал пальцем в небо, — пока берегут. — И если будет не противно, выпейте и за меня. Всё-таки день рождения!
— А за кого будем пить? — спросил Макс.
— Ах, да! — Он достал из кармана визитные карточки и дал нам всем по одной. — Если чем-то буду полезен — обращайтесь. Звоните, напомните, мол, ночные знакомые с Якиманки. Пока, ребята! Моя машина на ходу, мы поедем. Счастливо!
Мы попрощались, он трусцой побежал к машине, чуть поодаль его ждал высокий крупный мужчина. Охранник или водитель, или и то и другое вместе…
— Хороший дядька, — сказал Макс. — «Правительство России», — читал он визитную карточку. — «Заместитель министра…», — Макс присвистнул и сунул карточку в карман.
С воем отъехала ещё одна «скорая».
— Пойду узнаю, как там наш гонщик. Как бы там его не повязали, — сказал Макс. — Михаил, подождёте немного, пусть Саша посидит ещё, я быстро.
— Конечно подожду, куда я без вас, — сказал Михаил и горько усмехнулся.
— Спасибо, — сказал Макс, сунул мне бутылку и побежал.
— Портфель свой забери, — слабо крикнул я ему вслед.
Возникла тишина. Вокруг, конечно, было много шума, но я ощутил тишину, точнее сказать, молчание. Михаил закурил сигарету. Я оглядел его машину. В машине было чисто, на заднем сидении лежали газеты и большая бутылка минеральной воды. Человек провёл целый день в машине и не захламил её, не засыпал сигаретным пеплом…
Мы молчали.
Из меня как будто откачали весь воздух и силы. Я сидел и совершенно ничего не чувствовал, кроме пустоты внутри. «Позвонить бы Ей», — прозвучало в голове. Хотелось Ей позвонить, ещё хотелось умыться тёплой водой и… захотелось съесть супа. Густого горячего супа.
Мы молчали…
Я поймал себя на том, что испытываю какое-то странное чувство вины перед человеком, который стоит и курит, перед этим высоким и сильным человеком, который существенно меня постарше. Я всегда испытывал что-то подобное рядом с людьми, у которых дела шли плохо, в то время как мои шли хорошо, или рядом с теми, у кого денег было откровенно меньше, чем у меня. Михаилу было точно, хуже, чем мне. Он стоял и курил одну за одной и, очевидно, не чувствовал температуры окружающей среды… А я замёрз ужасно. Шарфа не было, я где-то его потерял, пальто было сырое, помятое, и его нужно было надеть… Нужно было его надеть и застегнуться, а сил не было. Я стал поправлять платок на шее и увидел, что руки в крови. В чужой крови. Рубашка была совсем испачкана… Но всё же я поднялся на ноги, зачерпнул снега и стал тереть руки. Потом надел пальто и снова сел на прежнее место. Мы молчали…
Я стал разглядывать бутылку, которую сунул мне Макс. Коньяк. Название было мне неизвестно, но в этом названии присутствовало очевидно много лишних букв. Коньяк был, наверное, хороший. Плохой коньяк члену правительства на шестьдесят лет не подарят… Михаил продолжал курить.
— Ну всё, можно двигать отсюда, — вернувшись, сказал Макс.
«Портфель при нём», — подумал я.
— А свидетельские показания? — спросил Михаил.
— Всё уже, свидетелей достаточно, я оставил наши телефоны. Вы, если хотите — пожалуйста, а мы пойдем с Саней, — сказал Макс и подмигнул Михаилу.
Тот промолчал. Тогда Макс продолжил:
— Знаете, кто запомнил номер той «ауди»? Наш водитель! Он такой парень оказался! Слышишь, Саня? Запомнил! И говорит мне, мол, вы мне не заплатили. Я даю ему деньги, а он недоволен. Я говорю ему: «Ты же нас не довёз до места, я вообще могу тебе не платить». А он ноет, мол, машину разбили, как теперь быть? А я его спрашиваю: «Ты что, думаешь, что я тебе должен новую купить, что ли?» А он говорит, что он нас вёз, а без нас бы сюда не поехал. Логично, конечно, но какой жук, а? Ну ладно, поехали. Далеко ещё?
— Да нет, мы почти на месте, — ответил я.
— Хорошенькое «почти»! — усмехнулся Макс.
— Тут пешком, вон туда, — я показал рукой, — пять минут идти.
— Садитесь, я вас довезу, всё равно за вами ехать, так что, давайте, — сказал Михаил, — садитесь.
— Спасибо! — сказал Макс. — Это очень любезно! Саня, слышишь?!
— Да, спасибо!
— Только давайте без издевательства! — сказал Михаил. — Садитесь, говорю. Куда ехать?
— Туда, к американскому ресторану. Знаете?… — сказал я.
— Знаю, — ответил он. — Господи, что я делаю? Это же бред! Бред! — тихо, но отчаянно горько сказал он.
Мы поехали молча. Езды действительно было две минуты. Он подвёз нас к ресторану и остановился. Мы сидели с Максом, не выходили и не знали, как себя вести.
— Пойдёмте с нами, кофейку выпьем, — сказал наконец Макс. — А то чего здесь сидеть, всё-таки не так…
— Не пойду, не зовите…
— Ну всё-таки, действительно, — сказал я, — пойдёмте, просто как-то неудобно. Если…
— Прошу вас, — перебил он меня, — не разговаривайте со мной! Я не могу с вами говорить. Я очень устал и могу сорваться. Давайте не будем делать ситуацию глупее и нелепее, чем она есть! Помолчите, пожалуйста!
— Ладно, — сказал Макс. — Но мы собираемся перекусить, может быть, вы…?
— Делайте что хотите, забудьте про меня, Бога ради.
— Но, извините, — всё же сказал я, — как можно забыть, когда вы всё время преследуете…
— Замолчите! — закричал он. — Хватит! Я вас подвёз? Всё! Выходите из моей машины! Убирайтесь отсюда!
Мы немедленно вышли. Макс пожал плечами. У него был в руке портфель, у меня бутылка. Мы шагнули к ресторану. «Мерседес» остался на месте.
26
