Лианн устало откинулась на спинку дивана, поджав под себя ногу.
– Да все то же. Вот только у главной свидетельницы по делу, Агнес Батчелдер, вдруг обнаружилась полная потеря памяти. Прямо в родильной палате. Она ведь сама говорила мне, что Пирс должна была сразу сделать роженице кесарево сечение, а теперь, видите ли, ничегошеньки не помнит! Конечно, на нее нажали, вот она и струсила, старая клуша! Меня они уволить не могут – перевели на ночную смену.
– Думаешь, она придет на заседание суда?
– Если не придет, я не буду держать на нее зла.
– Черта с два!
– Да, ты права, так бы и придушила ее, – рассмеялась Лианн. – Ей два года до пенсии осталось, вот она меня и подставила. – Потягивая лимонад, она добавила: – Деннис, мой адвокат, говорит, что мы можем потребовать ее присутствия на суде, но что толку?
– На какой день назначен суд?
– Его перенесли на середину августа. Точнее, на пятнадцатое.
– Еще четыре месяца. За это время многое может измениться.
Лианн задумчиво кивнула, и Алекс снова почувствовала себя неуютно. Как пройдет праздник? И почему не пригласили мать Лианн? Она хотела уже открыть рот, но тут Лианн спросила:
– А у тебя что новенького? Мы с тобой не виделись недели две, и вдруг ты появляешься на своем «БМВ», как кинозвезда. Я-то думала, ты еле ползаешь после всех приготовлений к празднику.
Алекс вздохнула:
– Пусть тебя не обманывает мой цветущий вид. Макияж и лак для волос – вот и весь секрет.
– Насколько я знаю, основные заботы взяла на себя твоя мама?
– Конечно, но нам приходится не только составлять меню и заказывать цветы. По ходу дела возникают тысячи мелких проблем, которые необходимо решать. Вот хотя бы ссора между нашими мамами.
– Какая ссора? – удивилась Лианн.
– Да так, ничего особенного. – Алекс беспокойно взглянула в окно, за которым простирались соляные топи. – Твою маму почему-то не пригласили на праздник.
– Ты шутишь? Этого не может быть. Мама обязательно сказала бы мне об этом. – Тон и взгляд подруги показались Алекс странными. Лианн поставила бокал на столик, расплескав лимонад на пачку газет, – Что произошло? Она объяснила тебе?
Бурная реакция Лианн застала Алекс врасплох. Почему подруга приняла эту новость так близко к сердцу? Неужели что-то знает?
Скорее всего она что-то подозревает, не более того. Но и этого достаточно, чтобы вспылить. И злится Лианн не только на Берил, но и на отца Алекс. С самого детства подруга боготворила ее отца, который, как она сама говорила, был с ней гораздо ласковее, чем ее собственный. Родители Алекс брали Лианн в семейные поездки, она часто ужинала у них. Лианн и Алекс называли друг друга сестричками, да так оно и было по сути. Китти дружила с Дафной, у Алекс была Лианн. И все же… Алекс не могла отделаться от неприятной мысли, что если бы Лианн представился такой шанс, она бы тут же заняла ее место и не терзалась угрызениями совести.
– Может, твоя мама сама отказалась прийти? – с надеждой предположила Алекс. – Наверное, ей не хотелось оставлять тебя одну.
– Потому что я не могу пойти? Но у меня ведь Тайлер.
Лианн сердито взглянула на Алекс, и та оторопела, поскольку не сказала ничего такого, что могло вызвать вспышку ярости у подруги. Лианн побелела как мел, черты ее исказила злоба и отчаяние.
– Прости, я не хотела…
– Я бы обязательно пришла, ты же знаешь, – перебила ее Лианн. – Но Бет и так делает все, что может. Несправедливо заставлять ее сидеть с Тайлером целые сутки.
У старшей сестры Лианн было двое детей, но она неизменно присматривала за племянником, когда Лианн уезжала на ночные дежурства. В этом вся Бет – добрая, открытая душа, в отличие от скрытной, нервной Лианн.
– Тебе незачем передо мной оправдываться, – заверила подругу Алекс. – Ты тут ни при чем.
Лианн встала, прошлась по комнате, собрала в стопку журналы на столике, подняла с пола носочек Тайлера, поправила картину над телевизором (какая-то третьесортная мазня, изображающая коров, жующих травку на лугу).
– Понятия не имею, из-за чего поругались наши матери, – промолвила она наконец, видимо, успокоившись. – Никто мне ничего не говорил. Наверное, ты права. Как поссорятся, так и помирятся.
– Мы тоже ссорились, – подхватила Алекс, стремясь сменить тему. – Помнишь выпускной класс? Я разозлилась на тебя, потому что ты строила глазки Джиму.
Лианн усмехнулась.
– Ты испортила мой дневник и не разговаривала со мной целую неделю.
– Я не портила его – просто пролила чернила на ту страницу, где Джим написал: «Я благодарен тебе за четыре года, проведенные вместе».
– Держу пари, он писал это всем подряд. – Лианн внимательно посмотрела на подругу. – Неужели ты все еще дуешься на него? Прошло уже два года.
– Спасибо, что напомнила.
