шпили и башенки, казался естественным продолжением ландшафта, а цветы, росшие повсюду в совершенном беспорядке, создавали ощущение праздника и человеческого тепла.
Антонио вышел из машины и открыл дверцу для Джаннет. Дверь дома распахнулась, и на площадку вышли мужчина и женщина. Хотя они и были уже преклонного возраста, что-то в их лицах заставляло забыть об этом. Серебряные пряди в волосах добавляли им того особого очарования, бывающего только у людей, которые уже многое видели, многое поняли, но не потеряли веру в жизнь и в любовь.
— Пойдем, Ангел, я представлю тебя своим родителям. — Антонио улыбнулся, взял Джаннет за руку и повел вверх по лестнице.
— Мама, папа, я рад представить вам свою невесту Джаннет. Джаннет, познакомься, это моя мама, Катарина Бреттоли, а это мой отец Джованни Бреттоли.
— Милая, можешь пока называть меня так, как тебе удобнее, а после свадьбы я тебя попрошу, обращаясь ко мне, называть мамой. — Катарина тепло улыбнулась Джаннет и протянула ей руку.
— Девочка, мы очень рады видеть тебя в нашем доме, особенно в качестве невесты нашего сына. Добро пожаловать в «Ласточкин дом». — Джованни жестом пригласил Джаннет войти в дом.
Джаннет убедилась, что дом, выглядевший огромным снаружи, внутри был мил и уютен. В небольшом холле стояли маленький столик для почты и пара кресел. Деревянная лестница, украшенная резьбой, вела наверх. В распахнутые двери комнаты, расположенной прямо напротив входа, виднелся камин и книжные полки.
— Джаннет, чуть позже я проведу для тебя экскурсию по дому, а пока предлагаю подняться в твою комнату и привести себя в порядок с дороги. Катарина приготовила на обед потрясающего гуся с гречневой кашей, я советую тебе не пропустить такое чудо. — Джованни схватил в одну руку сумку гостьи, другой подхватил под руку ее саму и увлек вверх по лестнице.
Окна комнаты, отведенной Джаннет, выходили на океан, его запах, казалось, пропитал деревянные панели, которыми были обшиты стены, и Джаннет с улыбкой подумала, что здесь она ни за что не сможет забыть о своем женихе. Джованни успел рассказать Джаннет, как пройти в их комнату, в комнату Антонио, на кухню, почему нельзя оставлять шторы открытыми днем и как он купил этот участок, пока его почти насильно не увела Катарина.
Когда они ушли, Антонио рассмеялся.
— Мои родители все те же! Я очень рад, что вернулся домой, мне этого не хватало.
— Что ты имеешь в виду?
— Отец никогда не мог пройти мимо красивой девушки и не похвалиться своими достижениями, а мама сейчас просто в ужасном положении: не будешь же ревновать своего мужа к невесте родного сына! Да и несколько бестактное поведение отца ее раздражает.
— По-моему, твой отец просто весьма гостеприимен.
— Ангел мой, ты очень мила, но папа тоже не совсем прав: сначала предложить человеку отдохнуть с дороги, а потом пятнадцать минут расписывать сделку купли-продажи этого участка, как-то нехорошо. Однако ты действительно слегка устала. Отец рассказал тебе даже про погреб, но забыл сказать, что именно эта дверь ведет в ванную комнату. Я зайду за тобой минут через двадцать. — Антонио ободряюще улыбнулся ей и вышел из комнаты.
Джаннет подошла к окну, которое занимало почти всю стену и было таким огромным, что казалось, будто из него можно сразу шагнуть в океан. Девушка представила, как было бы здорово жить здесь и смотреть на океан: как он спокойно плещется в дневном солнечном мареве, как шепчет в лунном свете, как сердится в зимний шторм. Она подумала, что Антонио тоже похож на океан: в минуты радости он просто сияет и посылает вокруг свои улыбки как солнечные блики. Когда он шепчет ей на ушко разные милые глупости, она даже не может вспомнить, что он ей говорит, потому что слушает только музыку его голоса. А уж если Антонио рассержен, не поможет ни один, даже самый крепкий, спасательный круг — однажды Джаннет видела, как он отчитывал провинившегося менеджера.
Она улыбнулась и отошла от окна. Самое время выбрать платье для обеда.
Когда Антонио зашел за Джаннет, чтобы вместе спуститься к обеду, она уже успела принять душ и переодеться в длинное лиловое платье, которое выгодно подчеркивало прекрасный цвет ее кожи. Как всегда, Джаннет пренебрегла косметикой, только в капельке духов она не смогла себе отказать.
— Ангел мой, ты прекрасна! Я так рад, что мы вместе. — Антонио наклонился, чтобы поцеловать ее руку.
— А ты, оказывается, дамский угодник! Но мне это нравится. Я так поняла, что нам пора идти в столовую?
— Ты совершенно права, моя радость. Хотя лично я предпочел бы остаться в твоей комнате и…
— Ну уж нет, молчи, а то я не знаю, чем может закончиться этот разговор! Мы договорились, что ты будешь держать себя в руках.
— Я рад, что ты веришь в мою честность.
— Пойдем уже, я думаю, твои родители заждались нас.
Они спустились в столовую. Джаннет была очень удивлена тем, что в кухне, совмещенной со столовой, не было прислуги. Катарина Бреттоли, как самая обычная домохозяйка, суетилась то возле стола, то у плиты. Джаннет поняла, что в этом доме она найдет то, о чем всегда мечтала: настоящую крепкую семью.
— Джаннет, Антонио, мы уже заждались вас! — закричал, увидев их, Джованни. — Садитесь скорее за стол, а то мамин гусь остынет! Этого я просто не переживу! Представляешь, моя милая Джаннет, Катарина не готовила гуся уже полгода, только благодаря тебе я смогу вновь насладиться кулинарными способностями собственной жены. — Джованни доверительно подмигнул Джаннет, как бы призывая ее принять сторону главы семейства.
Катарина в долгу не осталась.
— Конечно! Понимаешь, милая, Джованни вот уже тридцать четыре года, с тех пор как родился Антонио, считает себя несправедливо обиженным недостатком моего внимания, так что не обращай внимания на его жалобы, скоро ты к этому привыкнешь. А сейчас все садитесь за стол. Я просто уверена, что вы безумно проголодались. — Катарина отправилась в кухню, чтобы принести главное блюдо сегодняшнего вечера.
Джаннет сковала непривычная робость. Ей так хотелось понравиться этим людям! Она прекрасно понимала, что уже произвела на родителей Антонио прекрасное впечатление, но ведь часто первому впечатлению не доверяют, что вполне оправдано. Значит, во время этого обеда ей предстоит закрепить произведенный эффект. Джаннет ужасно боялась сделать или сказать что-то не то. Она посмотрела на Антонио, ища у него поддержки. Антонио ласково улыбнулся ей.
— А вот и гусь! — шумно обрадовался Джованни. — Давайте скорее начинать, мне кажется, что всю неделю я жил исключительно в ожидании этого момента! Джаннет, в нашей семье это блюдо считается чем-то вроде обязательного для любого важного семейного события. Я думаю, Катарина обязательно научит тебя готовить гуся с гречневой кашей. В принципе, это единственное блюдо, которое важно уметь готовить любой девушке, — сказал Джованни, поясняя для Джаннет свой идеал женщины и жены.
— Отец, я думаю, ты не прав, — возразил Антонио. — Гусь действительно важен, но не для любой девушки, а только для той, которая собирается стать еще одной миссис Бреттоли.
Джаннет не знала, шутят они или говорят совершенно серьезно. Она неуверенно улыбнулась и беспомощно посмотрела на Катарину, спрашивая у нее взглядом совета, как реагировать на разговор мужчин.
— Прекратите пугать бедную девочку! — решительно потребовала Катарина. — Джаннет, даже если ты никогда в жизни не сможешь приготовить этого несчастного гуся, мы будем рады видеть тебя в своей семье. Когда я выходила замуж за Джованни, я умела только отварить макароны. Но ради любимого мужа стала прекрасным поваром.
— Вот и я говорю о том же! — подхватил Джованни. — Запомни, детка: наш Антонио любит вкусно поесть. И желательно почаще, — добавил он, едва сдерживая смех.
— Папа, зачем ты выдаешь мои маленькие секреты?! — шутливо возмутился Антонио. — После твоих откровений Джаннет может решить, что я слишком прожорлив и она не справится с моими аппетитами.
