– Не желаю слушать очередную мораль! – резко вскинулась Ленка. – Все, я пойду.
– Лена! Куда ты пойдешь? – пожухлым, как прошлогодняя трава, голосом спросила Лариса.
– Я могу предположить, куда она пойдет, – неожиданно вмешался Овсянников. – На сегодняшний день у нее есть три варианта. Или она отправится к Валентину Валентиновичу Катукову, одному своему хорошему другу, или к Сеньке Бронетранспортеру, второму своему хорошему другу. Или – третий вариант – к турецкоподданному с труднозапоминающимся именем Яшар Рахми Тахир, который проживает в гостинице «Советская».
– У нее столько хороших друзей? – приняла пас Элла, наблюдая за тем, как Ленка меняется в лице.
– С момента убийства Игоря Астапова она провела огромную изыскательно-ознакомительную работу.
– В каком смысле? – пробасила Дана.
– В том смысле, что Лена отыскала нужных людей и познакомилась с ними, – мило улыбнулся Овсянников. – Валентин Валентинович Катуков – адвокат, один из лучших, между прочим. Имеет необоримую слабость – неравнодушен к молоденьким девушкам. Сенька Бронетранспортер об этом, конечно, не знает. У Сеньки крепкий сплоченный коллектив, каждый член которого беспрекословно подчиняется приказам босса. Врагов Сеньки частенько находят в реке, а иногда и вообще не находят. А Яшар Рахми Тахир подозревается властями в торговле живым товаром. С его помощью русские девушки определенного сорта испаряются из России, точно роса с листьев клевера.
– Ленка, ты с ума сошла? – закричала Лариса, вскочив на ноги и сжав кулаки. – Хочешь в публичный дом?!
– Ты все время на меня орешь! – топнула ногой та. – Мне надоело это слушать. Я уже давно собираюсь уйти, да все что-то медлю.
– Пусть идет, – сказал Шведов. – Каждый человек имеет право бороться за свою жизнь. Пусть она идет и борется.
Пока Ленка одевалась и обувалась, все молчали и смотрели на нее – дверь в комнату осталась открытой, и коридор был весь как на ладони.
– Элка, нет, ты правда ее отпустишь? – спросила Римма, не выдержав напряжения.
– Не связывать же ее! – буркнула та.
Дверь хлопнула, и Римма тотчас ожила.
– Я немедленно еду к Юрке в больницу! – заявила она.
– Я с тобой, – сказала Дана.
– Я, пожалуй, тоже поеду, – промямлила Лариса уставшим голосом. – Моя сестра едва его не убила. Я ведь ее воспитывала. Хотя бы прощения попросить...
– Послушай, – шепотом спросил Шведов, подойдя к Элле вплотную и наклонившись к самому уху. – Какого черта ты позвала на это импровизированное судилище Екатерину и этого Гаргантюа на диете? Какую ты им роль отводила?
– Роль своих друзей, – пожала плечами Элла. – Им же надо наладить отношения. Но при такой нечеловеческой скромности это не так-то просто.
– Скромности? – не поверил Шведов. – Они только что прошмыгнули на кухню и теперь целуются, навалившись на разделочный стол. Кстати, там лежали помидоры, они их все передавили.
– Тебе что, завидно? – одернула его она.
– Подглядывать за влюбленными, – вмешался подошедший Борис, – старым дуракам типа тебя вредно для здоровья.
– Не понял... – У Шведова вытянулась физиономия. – Да Никита младше меня всего на...
Не дав ему договорить, Борис погнал Диму к вешалке.
– Эля, я тобой горжусь! – сказала на прощание Дана. – Мы еще обсудим с тобой все, что случилось.
– Хорошо, мамочка, когда следствие закончится, я приеду.
– Может, тебя подвезти? – спросил Борис. – Ты ведь у нас без машины. Наверное, тебе все же пока лучше пожить у нас.
– Пра-астите! – выступил вперед Овсянников. – Она никуда не поедет. Нам нужно обсудить массу вопросов. Например, вопрос об оплате труда.
– Да, конечно! – воскликнула Элла. – Я же работала на него! Как я могла забыть? Если поделить обещанную зарплату на трудодни, получится, что он должен мне рублей двести или триста. Хватит на колготки «Омса», пакет креветок и банку пива «Балтика».
Борис вышел, выразительно закатив глаза. Последними помещение покинули влюбленные, которые не понимали ни одного слова из тех, с которыми к ним обращались, и виртуально улыбались в ответ.
– Итак, – сказала Элла, когда дверь захлопнулась и они с Овсянниковым остались одни. – Откуда ты узнал про Катукова, Бронетранспортера и турецкоподданного?
– Я сыщик, милая, а это говорит само за себя! – хвастливо заявил Овсянников, заталкивая ее на кухню. – Господи, помидоры действительно передавили!
– Ты тоже заподозрил Ленку? Но ты о ней даже не говорил! Как тебе удалось на нее выйти?
– Ну, что ты так кипятишься, солнышко? Ты шла к разгадке своим путем, а я – своим.
– Каким это – своим?
– Параллельным.
– А рассказать?
– Да мне и рассказывать-то нечего! – засмущался Овсянников. – Помнишь, тебя кирпичом по голове стукнули?
– Ну?
– Я как раз возвращался домой. Хотел тебя догнать, и тут – девица с кирпичом. Я за ней пошел...
– Так ты меня бросил?! – не поверила Элла.
– Тихо-тихо! Я же видел, что «филолог» едет. По крайней мере, помощь тебе окажут.
– Но ты же почти сразу вернулся домой! Мы перед подъездом встретились.
– Выяснил, кто такая эта девчонка, и вернулся.
– Как это ты так быстро выяснил? – не поверила Элла, которая на месте Овсянникова следила бы за Ленкой до самого ее дома.
– Организовал маленькую катастрофу. Налетел на нее, будто бы зазевался, сумочку из рук выбил. Пока она визжала, вытащил из кармашка студенческий билет. Вот, собственно, и все.
– И с тех пор, – зловещим шепотом начала Элла, – ты знал, что Ленка покушалась на мою жизнь? И ничего не сделал? Не предупредил меня...
– Я же видел, что ты перепугалась. Стала на такси разъезжать... Кроме того, я ведь тоже без дела не сидел!
– Но если бы ты вовремя сказал, что это Ленка на меня напала, с Юркой бы ничего не случилось!
– Откуда я мог знать про Юрку? – развел руками Овсянников. – О том, что он видел ее с Астаповым и принял за Ларису? О том, что позвонил и поперся на свидание?
– Но ты врал, что не занимаешься расследованием убийства, а ищешь Эллу Астапову!
– Зачем мне было искать Эллу Астапову, когда каждый вечер я лицезрел ее на кухне, раскрашенную, как новогодний керамический горшок! Ты меня держала за дурака, я не хотел тебя разочаровывать.
– Ты что, сразу догадался, что я – Элла Астапова? – покраснела она.
– Сыщики не догадываются, они строят версии и ищут доказательства.
– И откуда же появилась версия, что я – та, кого ты ищешь?
– Понимаешь, деточка, я был премного наслышан о твоей способности притягивать к себе неприятности.
– И что? – с подозрением спросила Элла, которая положила массу сил и здоровья на то, чтобы не дать Овсянникову заподозрить что-нибудь в этом роде.
– Начнем с того, что у тебя все время болел живот, – Элла фыркнула. – Затем, после того, как ты поселилась у меня, сломался кран на кухне, сгорел чайник, засорился мусоропровод и кто-то насмерть заварил мой почтовый ящик. Да, и еще кактус зацвел! Первый раз в жизни. В общем, обстановка сложилась, прямо скажем, аномальная. Раньше такого никогда не было. Я по жизни – счастливчик!
