все, что находится между камней. Я приготовился удирать. Дождался, пока не услышал шорох, будто кто-то карабкается на дерево, и выскочил на гнедом как ветер. Ну и мчались же мы, скажу тебе! Они открыли огонь, но опоздали. — Он расхохотался. — Потом повстречался ты и дал им перцу. Молодец! — небрежно похвалил мальчишка.
— Лучше скажи, где дом твоей мачехи, — перебил его Том.
— Что толку? Когда Хосе Капра уже лежал мертвый, один из этих кричал, пытаясь его купить. Дошел до трех тысяч долларов, и я стал благодарить Бога, что Капры нет в живых!
— Ты что, не доверился бы ему как другу?
— За три тысячи долларов нет. В Аргентине при таких деньгах можно стать богатым ранчеро. Но все дело в том, что тот, который кричал, назвал себя, — это был старший ковбой с ранчо моей мачехи.
— Тогда ты мог бы послать с ним сообщение мачехе? — изумленно воскликнул Том.
— Послушай, — грубо возразил мальчишка, — что я могу ей сообщить, когда она наняла его убить меня?
— Твоя мачеха?
— Именно она стоит за всем этим делом. Всегда стояла и будет стоять!
Том Глостер замолк. Мальчишка добавил:
— У нее тоже есть сын. Отсюда все ясно.
— Не понимаю, — озадаченно промолвил Том.
Парнишка раздраженно заерзал в седле:
— Что тут непонятного? Все ясно как день!
— Что ясно?
— Ну-у… — Малыш помолчал. — Ладно, — продолжил, — объясню тебе в двух словах. Постараюсь, чтобы ты понял. Предположим, умирает отец. Я получаю половину его имения.
— Разумеется.
— Это для тебя разумеется. А она так не считает. Думает о собственном парне. Хочет, чтобы все досталось ему.
— Разве там мало на двоих?
— Нет. Там примерно шестьдесят квадратных миль.
— Я бы сказал, это уйма земли.
— Только не у отца, который сорит деньгами и живет за счет закладных. Перебиваемся кое-как, только и всего.
— Она тебя выгнала?
— Она сказала, раз мы с отцом американцы, мне надо ехать сюда, на север, и пожить у нее на ранчо. Оно досталось ей от деда. В ней тоже есть капля американской крови, хотя никогда не подумаешь. Имелось в виду, что я еду сюда учиться. Я понял, куда она клонит, и умолял отца не посылать меня. Но он отправил, правда, послал со мной своего лучшего слугу Хосе Капру. Теперь Хосе нет и достать меня им не составит большого труда.
Глостер тяжело вздохнул. Такой оборот дела заставил его задуматься. Ему самому в жизни немало досталось, он был в состоянии понять положение парня.
— Поезжай к шерифу, — посоветовал уверенно.
— Эту дорожку они не упустят. Угостят пулей у самых дверей.
Глостер вздрогнул:
— Выходит, тебя некому защитить?
— Отец какое-то время мог бы. Но мне к нему не вернуться.
— Почему?
— Потому что они следят за кораблями, идущими на юг. А потом, у меня мало денег.
— Продай коня.
— У него побиты ноги. Большее пятидесяти долларов не дадут.
— Но можно много выручить за эту серую. Продай ее.
— Почему я? Это лошадь Капры.
— Но раз он умер, она переходит к тебе.
— Ко мне? Почему? Какие у меня на нее права? — горько бросил паренек.
— Вот что, — после долгого раздумья сказал Том Глостер, — я не вижу ничего, что помешало бы тебе продать кобылу.
Мальчик не ответил. Продолжал ехать, не сводя глаз со спутника. Они вступили в узкий каньон, рядом, переливаясь в лунном свете, журчал ручеек, меж камней тут и там торчали стволы деревьев.
— Ты серьезно? — наконец спросил мальчишка.
— Само собой разумеется.
Дэвид Пэрри вдруг расхохотался, как-то хрипло, совсем не по-детски:
— Не получится! Ни за что не получится! Они схватят меня до того, как я доберусь до дому. Однако положим, мне удастся высадиться на берег…
— Почему бы и нет?
— Да у них глаза повсюду!
— Не могут же они везде иметь своих людей.
— Она что стервятник. Видит там, где никто не видит. Очень скоро будет знать, что я задумал! Однажды ночью мне всадят в спину нож и бросят за борт.
— Теперь послушай меня, — внезапно решился Глостер. — Предположим, я еду с тобой и буду прикрывать тебя со спины.
— Ты со мной?
— Мне больше нечем заняться.
Мальчик, ничего не ответив, ехал в полном молчании целую четверть мили. И вдруг, вскинув руки, воскликнул:
— Ах, какой же я дурак! Мне с тобой так повезло, а я хотел от тебя отделаться! Сеньор, амиго, с тобой я в конце концов доберусь до дому! О, как она заговорит, когда увидит меня? Что тогда скажет моему отцу?
Глава 8
ВОТ ЭТО ЛОШАДКА… БЕЗ ДУРАКОВ!
Ввязавшись неожиданно для себя в такую невиданную по масштабам авантюру, Том Глостер обнаружил, что странный юнец полностью переменился и предстал совсем в ином свете. Еще минуту назад полный циничной озлобленности и отчаяния, юный Дэвид теперь пылал безудержным энтузиазмом. Он принимал все решения о предстоящих действиях, хотя выглядело это так, будто все они исходили от старшего компаньона.
В самом начале, когда они придумали, куда ехать, мальчик спросил:
— С чего начнем?
— Надо хорошенько помозговать, — произнес Том.
— Ведь мы хотим попасть в Аргентину?
— Конечно. Надо ехать туда.
— Поедем по суше, через Мексику, потом Центральную Америку, Колумбию, Эквадор, Перу, Боливию и дальше на юг? Или отправимся по воде?
— Похоже, по суше будет слишком долго, — согласился Том.
— Значит, ты решаешь, что отправляемся по воде? Тогда придется подаваться или в Новый Орлеан, или в Сан-Франциско.
— Должно быть, так.
— В какой из этих городов? Если подадимся в Новый Орлеан, каждое судно наверняка будет под наблюдением. Она, конечно, рассчитывает, что мы отправимся этим путем.
— Тогда, полагаю, Сан-Франциско.
— Продадим лошадей здесь, пока не сбили им ноги, или сначала проскачем двенадцать — тринадцать сотен миль до Фриско?
— Надо бы продать их здесь.
