датами на фронтоне светелки-«1924/1950».
— Штаб немецкий стоял в этом доме, оттого и уцелел. Как стали наши постреливать из-за леса, они забеспокоились, забегали. Согнали всю деревню в картофелехранилище, заперли. Это, должно быть, чтобы мы не мешали им по домам шарить да дома поджигать.
Велик же русский характер! Женщина вспоминала не со злобою, а с сожалением, словно она в ответе за то, что бывают на земле войны и нехорошие люди. А ведь ей довелось увидеть остов печи родной избы, когда освободили их из бункера наши и кинулись бабы в деревню, да было уже поздно. Ветер гнал по улице пух вспоротых перин и клубы едкого дыма.
От Петряихи до Барынина рукой подать, а оттуда на Рузу идут автобусы. Вот и закончен наш путь по Старорузскому тракту. Казалось бы, немного мы видели из традиционной народной стройки. Но разве можно было не пройти военной дорогой!
Мы искали приметы плотницкого искусства. Мы верили, что и на Западном направлении от Москвы, несмотря на войну и время, должны были жить примечательные постройки.
Следующее наше путешествие мы предприняли от станции Рассудово недалеко от Наро-Фоминска. Рядом со станцией берет начало живописнейшая Пахра. Путь вниз по реке шел через села Кузнецове, Руднево, Федоровское, Новикове.
В основном застройка прибрежных сел тяготела к началу века, но давно уже основательно перестроенная, поновленная. Неизменной сохранилась лишь планировка селений.
Зачастую в крестьянских усадьбах жилые дома ставили продольно к улице. Так стояли и довоенные и послевоенные строения, в сущности сохранив технику рубки и внутренний вид самой избы.
От Наро-Фоминска мы предприняли вылазку чуть южнее условной нашей границы — в древнейшее село Каменское с белокаменным храмом второй половины XIV века. Как всегда, нами руководила потаенная мысль, а может быть, осталось что-либо в сельской стройке из примет давно ушедшего средневековья: или планировка села, или еще нестершиеся окончательно черты в облике изб. Конечно, реально мы на это не рассчитывали, но были же на наших путях-дорогах встречи с вестниками ушедших строительных эпох. Вспомним избу во Фрянове или же планировку села Благовещенье близ Загорска.
Через 17 километров от Наро-Фоминска нам открылся вид на село Каменское. Речка Нара сонно журчала в своих берегах. А на ее высоком изволоке стоял миниатюрный храм, ровесник Дмитрия Донского. От когда-то большого села Каменского в 300 крестьянских усадеб фашисты оставили лишь семь дворов.
В слободке за речкой у дома № 78 Рожковых стоит крытая соломой банька. Рядом с ней вросший в землю погреб с крышей на четыре ската. Хозяева дома по крестьянской привычке немногословны и чуть смущены нашими восторгами. Для них предметы быта обыденны, а мы не можем надивиться долбленым корытцем, берестяными туесами и прочими ручного производства предметами хозяйственного инвентаря. Мастеровитому хозяину понадобилось что-либо на усадьбе, он и сделает, не откладывая. А нам только удивляться его смекалке.
Остался на селе у дома № 1 Титовых типичный для ушедшего патриархального хозяйства амбар, да еще бог весть как сохранившаяся на лужайке дряхлая избушка № 36 под соломенной крышей. Стоит она одна-одинешенька среди новых, обшитых тесом домов села с шиферными кровлями и лесом телевизионных антенн, напоминая о былой деревне.
Нет, не являлась избушка памятником плотницкого искусства. Рубленная из тонкомера, с низким хозяйственным двором из жердевого леса, напоминала она о резком социальном неравенстве крестьянства в дореволюционной деревне. Вот бы и не торопиться раскатать ее, а оставить на селе вехой времени, разумеется подыскав место хозяйке для нового дома.
Первые впечатления от увиденного напоминают путешествия по южным районам Подмосковья. Планировка селений, встречающиеся соломенные кровли указывают нам на границу между югом и западом. Однако ярко выраженных индивидуальных черт в народной архитектуре западного направления мы еще не можем выделить.
Если пройти от села Каменского по границе Московской области, то выйдем к деревне Деденево на речке Истье. Дом под № 16 Чернышевых построен в конце прошлого века. Он обветшал. Не помогла ему и позднейшая перестройка. Но сохранившиеся следы от традиционных деталей в интерьере говорят о незаурядности первоначального облика дома. На бревенчатых стенах видны врубки от полатей и воронцов. Но особенно хороши матичные балки с профилями-калевками! Им, конечно, не потягаться с высокохудожественными балками церкви села Васильевского, но и они, выполненные зрелым мастером, хотя и скромны, но изящны.
И над всем главенствует русская печь, покоящаяся на рубленом опечке. Печь сложена из крупного, ручного изготовления кирпича и до сих пор хорошо держит тепло.
Из Деденева близок путь до нового маршрута автостанции Нефедове. То приближаясь, то удаляясь от речки Истьи, мы доехали до села Рождества, где сохранилось деревянное здание на кирпичном подклете бывшей школы-семинарии. В селе любопытны еще два дома начала XX века с типичной трехчастной планировкой. Стоят они под № 1 и 27. Скромный декор прорезной резьбы, четырехскатные вальмовые крыши все еще мало нам говорят о специфических чертах в народном зодчестве нашего западного направления.
В самом Наро-Фоминске уцелели после войны деревянные дома на Колхозной улице (№ 26 и 27) и в Пролетарском переулке (№ 2), Выделяются они типично провинциальным обличьем домишек уездного городка. Начиная с причелин крылечек на худосочных резных столбиках вплоть до неясной по замыслу резьбы наличников окон — все выдавало вкус городского мещанина, оторвавшегося от корней деревенской земли и так не обретшего в городе своего лица. А впереди лежала необозримая земля Подмосковья с древнейшими русскими городами. Дорога от Наро-Фоминска, правда, не обрадовала встречами с народным творчеством. Почти все виденные из окон автобуса деревянные дома, амбары и прочие строения имели солидный новый вид, и вряд ли их появление было ранее войны.
Не уцелела деревянная церковь конца XVIII столетия в селе Таширове. Война не обошла ее.
Проезжая село Слепушкино, мы отметили после скромной кирпичной церквушки 1803 года, чьи формы по-провинциальному толковали классицизм в архитектуре, группу домов-шестистенков с крупными оплечьями наличников. Сработанные из широких досок наличники напоминали подобные оконные украшения на светелках в Павловском Посаде.
Монотонность ли дороги, или некоторое однообразие построек просто убаюкивают. Все селения кажутся одинаковыми. Однако необходимо отметить живучесть традиции в постоянно меняющемся облике сельской архитектуры. Та же двух-трехчастная планировка дома, только меньше встретишь хозяйственных построек.
Жилье стало как бы аккуратнее! Сейчас редкость встретить развитую усадьбу. Новые кровельные материалы — рубероид, шифер, железо — благодаря своей легкости не требуют сильного выноса фронтона, высокой стропильной системы. Это снижает художественную выразительность жилых домов на селе.
Индивидуальная покраска и обшивка домов придают облику современного села вид разношерстный, колористически дробный. Безликость внешнего вида селений увеличивают сопутствующие детали: расширенные проемы окон, террасы, штакетники оград палисадов и прочее из арсенала дачного строителя. Но тем не менее встречается на пути ряд форм сугубо традиционных для народной стройки, жизненно необходимых и сейчас.
Как и каждый мало-мальски значительный город, Верея стоит на своей реке — Протве. Ныне это тихий городок, что в большей степени объясняется отсутствием железной дороги. А ведь Верея ровесница и Дмитрову и Загорску.
Верея не прельстит вас архитектурными ансамблями. — От старого деревянного городка осталось немного. В основном это купеческие дома с просторными каменными подклетами.
В Верее особенно ярко проявляется провинциальный модерн на домах в Боровском переулке (№ 13, 15) на улице Ленина (дом Глушкова), на улице Красной (№ 38 и 46).
На Спартаковской улице, 32, находится, пожалуй, единственная в Верее целиком сохранившаяся городская усадьба конца XIX века. Здесь примечателен полный набор хозяйственных построек словно и сейчас владельцы усадьбы пользуются гужевой тягой, хранят в погребах соленья и варенья, а в житнице тяжко струится по сусекам зерно.
