– Ты шутишь, мой мальчик? Я перепугался до полусмерти.
Глава 2
Джон-Тому пришлось нагнуться, чтобы не стукнуться головой о притолоку. Клотагорб постарался сделать свой дом максимально удобным для человека, однако не стал прибегать к заклинанию, которое изменило бы высоту комнат и коридоров. Такие заклинания отнимают много времени и сил, а потому, как заявил волшебник, ими пользуются лишь тогда, когда возникают неисправности в канализации или водопроводе. Поэтому юноша, переходя из комнаты в комнату, вынужден был сгибаться чуть ли не в три погибели. Впрочем, нет худа без добра. Подобные гимнастические упражнения, продолжавшиеся из месяца в месяц, закалили Джон-Тома, и теперь, изредка стукаясь лбом о косяк, он лишь досадливо морщился. Юноша полагал, что изучил дупло в стволе дуба как свои пять пальцев, однако коридор, в который свернул Клотагорб, был ему незнаком. Он уводил куда-то вниз.
Впереди замаячила фигура Сорбла. Ученик чародея сжимал в лапе палку, на конец которой был насажен светящийся шар. Несмотря на шар, в коридоре царил зыбкий полумрак – верный признак того, что филин самостоятельно сотворил огнетворное заклинание.
– Я здесь, хозяин.
– И снова в стельку, – буркнул волшебник.
– Нет, учитель, – возразил Сорбл, распрямляясь. – Видите, я не качаюсь. Я различаю и вас, и Джон- Тома.
Юноша присмотрелся к филину. Странно, но факт: глаза фамулуса против обыкновения если и были налиты кровью, то совсем чуть-чуть.
– Это нам не понадобится, – заметил Клотагорб, разумея светильник.
– Как же так, хозяин? Разве мы идем не в погреб?
– В погреб? – переспросил Джон-Том. – А я и не подозревал, что он у вас есть. Почему вы мне его не показывали, сэр?
– Потому что он используется не по прямому назначению. Я бываю там в исключительных случаях.
– Держите, хозяин, – сказал Сорбл, протягивая волшебнику палку с шаром. – Я пошел.
– Интересно знать, куда? Ты идешь с нами, Сорбл. Если все время будешь убегать, так ничему и не научишься.
– Я читаю книги.
– Их недостаточно. Необходима практика.
– Хозяин, я боюсь погреба!
На лице Клотагорба появилась гримаса отвращения. Он упер лапы в бока, то бишь в панцирь: поскольку в силу обстоятельств рождения чародей принадлежал к черепашьему роду, его тело помещалось между щитками роговых пластин.
– Порой мне кажется, что ты никогда не поднимешься выше ученика.
Тем не менее по договору я обязан вбить в твою башку хотя бы крупицы знаний. Если тебе так легче, можешь не гасить свет. – Клотагорб покачал головой. – Надо же: филин – и боится темноты.
– Я боюсь не темноты, хозяин, – возразил Сорбл, набравшись, по всей видимости, мужества, – а того, что в погребе.
– Минуточку, – вмешался Джон-Том, – минуточку. О чем, собственно, речь? Чего ты боишься, Сорбл?
– Ничего, – пробормотал филин, искоса поглядев на юношу.
– Погоди, – не отступал тот, – ты же сказал, что чего-то там боишься. Чего именно?
– Ничего, – повторил Сорбл.
– Да, каши с тобой не сваришь, – фыркнул Джон-Том. – Что его напугало, сэр?
– Ничто, – изрек чародей.
– Благодарю, – криво усмехнулся Джон-Том. – Наконец-то мы все выяснили.
– Сорбл, ты останешься со мной, – заявил Клотагорб, окинув ученика суровым взглядом. – Мне может потребоваться твоя помощь. Иного способа узнать нахождение пертурбатора у нас нет. Это должен понимать каждый.
– Он посмотрел на Джон-Тома. – Не так ли, мой мальчик?
– Разумеется, – отозвался тот без малейшего промедления, а мысленно прибавил: «Знать бы, с чем я соглашаюсь».
– Кроме того, – сообщил волшебник, вновь повернувшись к Сорблу, – ты будешь сопровождать меня в дороге.
– Я? – воскликнул филин. – Но я всего лишь ученик, неопытный подмастерье! И потом, кому-то надо приглядывать за домом, оплачивать счета, забирать…
– Дом приглядит за собой сам, – перебил маг. – Стыдись, Сорбл! Даже Джон-Том идет со мной, как же я могу оставить тебя?
– Ему проще, чем мне.
– Он явился к нам из совершенно иного мира и не имеет ни малейшего желания учиться магии, однако сумел-таки кое-чего добиться. Бери с него пример, ученик! Он того и гляди станет настоящим чаропевцем. Куда подевалось твое честолюбие, твое желание познать тайны Вселенной?
– Может, я лучше позабочусь о стирке? – предложил филин.
– Я брал тебя в ученики, а не в домохозяйки, – фыркнул Клотагорб. – Если бы мне была нужна домохозяйка, я бы нанял кого-нибудь попривлекательнее и противоположного пола. А раз ты мой ученик, то должен идти за мной повсюду, по желанию или без оного. Не забывай, ты подписал договор. Сдается мне, ты пребывал тогда в некотором отупении с похмелья. Да, жаль, что я не знал, какое времяпрепровождение ты предпочитаешь. Но договор есть договор. Я сделаю из тебя волшебника, пускай мы оба в итоге ляжем костьми – один от усердия, а другой от бестолковости.
– Ну и ложитесь, коли вам так хочется, – пробормотал Сорбл себе под нос.
– Вдобавок, – закончил Клотагорб, – вполне может случиться так, что ты окажешься мне полезен.
– Да ну? В смысле, ну да.
– Вот именно, что «ну да». Утром, во время пертурбации, я не заметил у тебя склонности к панике, хотя был вправе предполагать обратное.
– Пертурбация? Что это такое? – Похоже, удивление Сорбла было неподдельным.
– Ты что, не помнишь? – изумился Джон-Том. – Дупло превратилось в пещеру, лес снаружи – в океан, мы с твоим хозяином обернулись голубыми крабами, а ты – противной многоножкой. Ну, вспомнил?
– Ах, это. – Физиономия Сорбла выразила облегчение. – А я-то решил, что и впрямь что-то прозевал. Так на вас тоже нашло?
– Сорбл, – сказал Джон-Том, – ты все перепутал. Это было не наваждение, а пертурбация.
– Серьезно? – Филин поглядел сперва на чародея, затем на молодого человека. Те утвердительно кивнули. – Ну и что? Нашли из-за чего беспокоиться!
– Ну как? – справился Клотагорб у человека, не сводя глаз со своего ученика. – Пожалуй, это – единственное благоприятное последствие злоупотребления алкоголем. Пертурбация не встревожила Сорбла, поскольку он постоянно пребывает в аналогичном состоянии, то бишь вечно пьян в доску.
– Понятно, – проговорил Джон-Том. – Вы хотите сказать, что для него перемена была не столь разительна, потому что он воображал себе во время запоев и не такое?
– У меня не бывает запоев, – возразил с оскорбленным видом Сорбл. – Я знаю меру.
– Ну так вот, мой дорогой ученик, – произнес Клотагорб, – ты привык к галлюцинациям настолько, что перестал обращать на них внимание. Дабы ты и дальше вел себя не менее достойным образом, разрешаю тебе взять в дорогу бочонок вина, которое ты будешь потреблять достаточно свободно, но под моим неусыпным наблюдением. Как там в поговорке: смазанное колесо лучше катится? Похоже, ее сложили про тебя.
