– Это не подвергается сомнению, но где вы служите?
– Он ведь джентльмен, мисс Кенвуд, – хмыкнул Верджил. Быть джентльменом означало не делать ничего, что приносило бы доход. Рафинированный молодой человек рядом с ней вдруг показался Бьянке таким же непонятным и далеким, как индейцы, которых она видела как-то раз, когда мать возила ее по пограничным городам. Именно это имела в виду бабушка Эдит, предупреждая ее: страна во многом покажется ей знакомой, но в некоторых отношениях она очень странная.
– Полагаю, в Соединенных Штатах тоже есть джентльмены… – попыталась сгладить неловкость Пенелопа.
– У нас есть люди с большим состоянием и высоким положением. Там есть такие же обширные поместья, как это. Но человек, который не работает… Понимаете, это считается почти грехом.
Бьянка тотчас пожалела о своих словах. Праздность, по ее мнению, являлась признаком серьезного изъяна в характере, но она вовсе не хотела никого оскорбить.
Наконец виконт нарушил молчание:
– Очень интересно и… необычно. Но ваша страна еще так молода…
Последуй подобное заявление от кого-то другого, Бьянка пропустила бы его мимо ушей.
– На примере старой Англии мы уже знаем, что сила за молодыми!
– Вы имеете в виду нашу последнюю войну? Поверьте, если бы не Бонапарт, эта небольшая стычка закончилась бы иначе.
Бьянке с трудом удавалось сохранить вежливый тон.
– Мой отец погиб в этой, как вы выразились, стычке, мистер Дюклерк.
Снова воцарилось молчание, затем Пенелопа, слабо улыбнувшись, поднялась и спросила как можно более приветливо:
– А почему бы нам не пообедать?
Во время обеда Данте всячески старался привлечь внимание Бьянки. Виконт говорил мало. Бьянка несколько раз поднимала глаза и замечала на себе его пристальный, изучающий взгляд, как будто он подводил итоги. «Пока ничего, кроме неприятностей, – хотелось ей ответить. – Нужно немедленно отправить меня собирать вещи».
После обеда Бьянка намеревалась подойти к виконту с разговором, но, как только они перешли в гостиную, Верджил, извинившись, удалился. Данте остался и сел играть с девушками в карты. Было заметно, что он хвалил игру Бьянки намного больше, чем она того заслуживала, а его улыбка все откровеннее выдавала разгорающуюся страсть.
В душе Бьянки шевельнулось подозрение, что Верджил намеренно избегает ее, используя для отвода глаз Данте.
– А где же виконт? – наконец спросила Шарлотта. – Может, он захочет заменить меня.
– Думаю, он в библиотеке или в своем кабинете.
Бьянка поднялась.
– Прошу извинить меня. Пойду попрошу его присоединиться к нам. – Не дожидаясь позволения, она вышла из гостиной и направилась по коридору в библиотеку.
Она не ошиблась – виконт сидел за письменным столом в библиотеке и сосредоточенно изучал какой-то большой фолиант. Подняв глаза й увидев в дверях Бьянку, он привстал.
– Мое появление вас, кажется, очень удивило. Возможно, я поступила неверно? Нужно было просить аудиенции? – Девушка постаралась скрыть улыбку.
– Конечно, нет. Я подумал, что брат и сестры займут вас на весь вечер, вот и все.
– Я не люблю, когда мне постоянно подыгрывают. Если бы мы играли на деньги, я уже выиграла бы у вашего брата все его состояние. В итоге я решила дать отдых его гордости и щедрости.
– Данте старается вести себя как радушный хозяин… и все же я рад, что вы отыскали меня. Должен извиниться за мое неосторожное замечание в гостиной – я не предполагал, что вы лично пострадали от войны, и никоим образом не хотел преуменьшить жертву, принесенную вашим отцом.
Искренность этого заявления обезоружила Бьянку: Верджил даже показался ей совсем не таким мрачным и суровым, как обычно.
– Возможно, теперь вы понимаете, отчего долгое пребывание в деревне мне претит, мистер Дюклерк, и отчего я не желаю появляться в обществе, к чему ваша сестра старается меня подготовить. Я хочу вернуться в Лондон и как можно скорее заняться собственными делами.
– Война давно окончена, мисс Кенвуд, и наши страны снова сосуществуют в мире. Что же до ваших дел, я сам ими займусь. – Верджил сказал это с холодной улыбкой, свидетельствующей о том, что, по его мнению, данной темы лучше не касаться.
– Вероятно, прибыв в Англию, я совершила ошибку. Мне нужно было последовать своему первому побуждению и попросить мистера Уильямса распродать все ценные бумаги, которые я унаследовала.
– Вряд ли это осуществимо – большая их часть находится в доверительной собственности. Подача петиции в суд – процесс весьма длительный, на это уйдут годы. Нарушить условия невозможно.
– Мистер Уильямс тоже так сказал. Моим вторым побуждением было попросить его организовать все так, чтобы доход присылали мне прямо в Балтимор.
– Отчего ж вы этого не сделали? Тем более что теперь вы вините нас в ваших затруднениях?
– Как я вам уже объяснила, у меня были свои причины для приезда в Лондон.
