Она принялась осторожно промывать рану. Джошуа напряг челюсть, превозмогая жуткое жжение в плече. Чтобы не думать о рюмке с коньяком, он сосредоточил взгляд на груди, шее и губах Анны. Она нагнулась ближе, опахнув его свежим запахом женского тела. Почувствовав вспышку боли, Джошуа скривился. Руки Анны на мгновение замерли. Она заглянула ему в глаза.
– Тебе в самом деле нужно выпить коньяку.
– Нет.
– Ну, как хочешь.
Когда Анна вставляла нитку в иголку, Харрингтон ушел за магистратом.
Леди Стокфорд подсела к Джошуа и хмуро сдвинула брови.
– Признаюсь, я совершенно сбита с толку. Почему Тимберлейк заставил всех нас поверить в то, что Лили умерла?
– Она сошла с ума, – натянуто сказал внук. – Все эти годы Тимберлейк и Панкхерст держали ее взаперти.
– Но не думайте, что она обезумела из-за Джошуа, – вставила Анна. – . Лили выказывала признаки меланхолии задолго до того, как он с ней познакомился. Ее компаньонка, Кэтрин Лофтус, открыла Джошуа глаза накануне свадьбы.
Потрясенный Кеньон развернулся в кресле и хмуро глянул на Анну.
– Откуда ты знаешь?
– Я сейчас начну шить, так что сиди спокойно, – строго сказала она. – Если сделаю плохой стежок, мне придется его распарывать.
Лорд покорно замер и вцепился в подлокотники кресла, почувствовав первый укол иглы. Чтобы чем-то занять свои мысли, он прорычал:
– Ответь на мой вопрос!
Ее дыхание ласково овевало его кожу.
– Сегодня утром у меня была миссис Лофтус. Она узнала, что ты за мной ухаживаешь, и решила поведать о событиях прошлого, чтобы меня не отпугнула твоя дурная репутация.
Джошуа со свистом выдохнул, пораженный ее словами и острой болью.
– Вот как? – спросила леди Стокфорд, которая следила за процессом, стоически сжав губы. – Значит, это она приезжала в двуколке.
Анна взглянула на вдову.
– Прости, бабушка, что я не сказала тебе об этом раньше.
– Ничего страшного. В тот момент твоя голова была забита множеством разных вещей. Но сейчас я бы хотела услышать эту историю.
Анна легко, аккуратно сшивала края раны, причиняя Джошуа гораздо меньше боли, чем он испытывал в прошлом, подвергаясь грубым манипуляциям Харрингтона. Не отрываясь от работы, она рассказала про ожог Кэтрин.
– Джошуа увез миссис Лофтус из дома Лили и подлечил ей лицо. А еще он подарил этой женщине коттедж и дал немного денег. Миссис Лофтус пожелала, чтобы все происшедшее осталось в тайне, и он обещал молчать.
Джошуа жалел, что не может увидеть лица Анны и понять, как она относится к его поступку. Вызывает ли он у нее восхищение? В его затуманенной болью голове промелькнула мысль: «Кажется, я всерьез влюбился. Никогда раньше меня не волновало, что обо мне думает женщина». Бабушка кашлянула.
– Меня возмущает Тимберлейк, который пожертвовал твоей репутацией, но я рада, что все наконец прояснилось. Я с самого начала знала, что ты не виноват, Джошуа. Я не могла воспитать подлеца.
– Вы воспитали святошу, – подал голос сидевший в тени Фирт.
Джошуа взвился:
– Может быть, вы расскажете бабушке о своем собственном воспитании? Ей будет интересно послушать.
– Этот человек мне совершенно неинтересен, – заявила вдова, холодно взглянув на Фирта. – По правде говоря, меня удивляет, что он до сих пор здесь. Он трус и обманщик.
Фирт допил свой коньяк, поставил рюмку на стол и шагнул к леди Стокфорд.
– А еще я ваш внук.
Обе женщины охнули от удивления. Анна перестала шить и уставилась на Фирта. Леди Стокфорд приосанилась и надменно вздернула подбородок.
Джошуа очень не хотелось их шокировать, но они должны были знать, какую опасность представлял Фирт в своем стремлении отомстить их семье.
– Какая нелепость! – воскликнула леди Стокфорд. – Как вы смели предположить…
– Что ваш сын имел роман на стороне? – закончил Фирт. Он подошел ближе и вперил в нее свои ледяные глаза. – Позвольте, я расскажу, как это случилось. Моя мать была актрисой, невинной девушкой из деревни, которая, по несчастью, встретилась с Джорджем Кеньоном, маркизом Стокфордом. Он забросал ее подарками и обещаниями. Она знала, что этот негодяй женат, но ей казалось, что он ее любит. Когда она сказала ему о будущем ребенке, он ушел от нее навсегда.
– Этого не может быть, – проговорила вдова, медленно покачав головой – Я вам не верю.
