коротким путем, и поэтому, стараясь убежать от мрачной процессии, я спешил к новой встрече с ними.
Я свернул на главную улицу, но не успел пройти и ста метров, как та же самая четверка вышла из переулка прямо на меня. Я еще ускорил шаг, а они, по-прежнему вовсе не торопясь, двинулись по мостовой. Я шел вперед них и, оборачиваясь на каждом шагу, смотрел и смотрел прямо в худое лицо, видел тонкий нос и бумажный мундштук папиросы, которую арестант все еще жевал. Мое отвратительное любопытство здесь, на главной улице, разделяли еще несколько прохожих, и это скрадывало часть вины.
Куда его ведут?.. Только теперь я догадался задать себе этот вопрос и тут же увидел отгадку. Городской суд - гласила вывеска на ближайшем доме.
Серый, коротко стриженный человек, прямой, как жердь, с вывернутыми руками и сведенными лопатками, жуя свою папиросу, медленно шел по залитой солнцем улице, шел на свидание с моей новой знакомой - с моложавой женщиной в светлом нарядном костюме, которая только что ела окрошку с огурцом, на свидание с супругой доктора по имени Антон Павлович.
июнъ 1968 - декабрь 1970
Продолжаем наш концерт...
Прошу вас, милостивые государи, обратить особенное внимание на предыдущий номер... Дело в том, что автор наш, вернее, рассказчик, вовсе не часто является на страницах собственной своей персоной. Он предпочитает не высовывать носа, все время норовит скрыться в пестрой толпе персонажей, в их базарной разноголосице...
Ну-с, а теперь позвольте мне...
Нст-нет... Виноват, еще два слова... Мне пришло сейчас в голову, что 'Цистерна' все же название неподходящее. Само по себе оно не такое уж плохое. И, конечно, вполне бы сгодилось, кабы ему удалось осуществить свой замысел...
Ну а как же бы наименовать то, что получилось?
Не знаю... Может быть, как-нибудь так: история одной неудачи. Эдакий новейший жанр...
Бесспорно он - неудачник... Да, честно говоря, здесь присутствуют теперь целых два неудачника - молодой и старый. Старый и молодой...
Но - продолжаем наш концерт...
А городок между тем прелестный - весь иссечен оврагами и вздыбился буграми, дома и сады то карабкаются на самый верх, то прячутся в низинах... Петляют и горбятся улицы, поросшие травою, по ним расхаживают степенные куры и горластые петухи...
Окна все с резными наличниками, на фасадах под крышами игрушечные балкончики - гуляночки... Всюду лавочки, крылечки, на них сидят соседки, глазеют друг на друга и на прохожих, щелкают семечки, судачат обо всем на свете и на своей улице и, отгоняя комаров, ритмически обмахиваются березовыми ветками...
Особняк на бывшей Дворянской улице. Каменная кладка, два этажа, чугунное крыльцо, навес над парадной дверью. Все хорошо, но почему-то торчит поперек тротуара несообразно большой балкон с массивными каменными кронштейнами - эдакая тяжелая нижняя челюсть, выпяченный подбородок...
Здесь помещалась частная женская гимназия Гидройц-Юраго.
А под балконом скамеечка, а на скамеечке - старичок, старушечка и беленькая кошечка с розовым хвостиком. Всей семьей гуляют, дышат вечерней прохладою...
И почти у каждого деревянного домика над крыльцом пристроена низенькая верандочка. Там обычно обитают молодые пареньки и девчонки на выданье, оттуда по вечерам подрываются пластинки и магнитофончики:
Хмуриться не над-да, Лад-да,
Хмуриться не над-да, Лад-да!
НА ТОЛКУЧКЕ
- А-а-а... Сегодня это что за базар?.. Вот в прошлое воскресенье...
- А куда она мне?
- Бери, бери! Чего смотришь?
- Ну и нечего глядеть!
- Вы говорите такую цену и не стесняетесь?!
- Это ведь шуба, не пальто...
- Дырявая шуба.
- Сам ты дырявый!
- Кругом одна дырка!
- Постыдились бы бесстыдство свое показывать!
- Это что это у вас лохматое? Шиньон?
- Шиньон.
- Ну, и сколько?
- Тридцать рублей... Его расчесать можно.
- Да ты померяй, померяй... Самый сейчас модный сапог!..
- В прошлое-то воскресенье тепло было...
- Бог-то, видать, совсем уж старый стал. Все путает - когда дождь надо, когда чего...
- У меня была ротонда на лисьем меху...
- Ротонда? Это что за ротонда?
- Все я продала, все у меня было. Какие у меня были сережки с бирюзой и с аметистом. Я работала в поликлинике, и лучше меня из сестер никто не одевался. Потому что мне сестра из Москвы присылала. Эх, всего я поносила, всего покушала. Икорку кушала и рыбку...
- Рыбка-то вон и сейчас есть. Треска..
- Да и той нет...
- Если бы у меня был жив зять, я бы так не бедствовала...
- Вот, бери одеяло...
- Нужно оно мне, как на Петровку варежки!
- Да ты мне ее так отдай, впридачу...
- У меня давалка-то не на палке, была бы на жерде, совал бы везде!..
- Это сестрина кофта. Болела она крепко. Теперь схоронили... Осталась я одна, как куст обкошенный...
- А деньги-то на поминки приготовила ли? Припасла?
- А куда они мне? Я уж есть не захочу... Завоняю - придут, похоронят...
- Поверх земли-то не положут...
- Где этот цыган-то тут вертелся? Не видали? Я ведь ему полтинник за двугривенный сдала!..
-Уж он убег...
- Вы скажите, какая ваша цена?
- Ну, рублишку я дам..
- Рублишку?..
- Это же рухлядь, рвань!
- Ведь это - бывалочная вещь...
- Ей, может, сто годов!
- Самому тебе - сто годов!
- Вот всегда так. Пойдешь на базар, какая-нибудь очередь прицепится. Ну и стоишь...
- Я себе в питании не отказываю. Я тогда только себе отказываю, как придет пост. А в мясоед я себе ни в чем не отказываю.
- Я всех схоронила. Одним раком. Семь человек умерли одним раком.
- Меня все лечил еврей, да пользы никакой. Он терапеи лечит.
- У вас, говорит, рак в шестом, в седьмом поколении в крови.
- Вот она - хозяйка.
- Шапка беличья. На нее дождь пойдет, высохнет, и опять она такая же...
- Да больно дорого...
- Купи в магазине...
- Бульдозер на Луну запустить - это мы можем, а чтоб шапки свободно были, это мы не можем...
- Видал у галки свигалку...
- Он уж, почитай, с третьей живет...
- А чего тут дивного? Как раньше у цыгана лошади, так теперь у мужиков бабы...
