Вздох Шанталь был столь продолжителен, что, казалось, исходил из самых ее подошв.
– Хани, у меня иногда от тебя голова кругом идет. Ты, наверное, пошла в того парня из колледжа, что был твоим папашей, потому что ни на кого из нас ты точно не походишь.
– Мы должны сохранить семью в целости, – яростно проговорила Хани. – Софи ни на что не годится, я слишком мала, чтобы получить приличную работу. И ты, Шанталь, – наша единственная надежда. Как только ты начала работать моделью в универмаге «Данди», сразу стаяло ясно, что ты – лучший шанс из всех, что имела наша семья. Если люди Диснея не купят этот парк, мы будем действовать по-другому. Мы трое – единая семья. И нельзя допустить, чтобы с ней что-нибудь случилось!
Но Шанталь, уставившись в ночное небо, погрузилась в мечтания о браке с кинозвездой и слов ее не слышала.
Глава 2
– И наша новая «Мисс округа Паксавачи-1980»… Шанталь Букер!
Хани вскочила на ноги с безумным пронзительным воплем, перекрывшим аплодисменты аудитории. Громкоговоритель проревел «Мои приветы Бродвею», и Лаура Лиски, прошлогодняя «Мисс округа Паксавачи», возложила корону на голову Шанталь. Шанталь робко улыбнулась. Корона съехала набок, но она этого не заметила.
Хани подпрыгивала на месте, хлопая в ладоши и истошно вопя. Эта кошмарная неделя в конце концов завершилась удачей. Шанталь завоевала титул, несмотря на то что ее дирижирование было, пожалуй, самой худшей демонстрацией талантов
Аплодируя, Хани вознесла благодарственную молитву за то, что у нее хватило ума не настаивать на дирижировании пылающим жезлом. Шанталь с этим огнем причинила бы округу Паксавачи больше вреда, чем вся армия Уильяма Текумае Шеридана.
Десятью минутами позже, пробираясь сквозь толпу к задней сцене школьной аудитории, она намеренно не замечала семейных группок, рассеявшихся по всему залу и не сводивших сияющих глаз с девушек в киношных нарядах, – всех этих полных мамаш и лысеющих отцов, теток с дядьями и бабушек с дедушками. Хами никогда не обращала внимания на семьи, если была такая возможность. Никогда. Некоторые вещи очень трудно выносить.
Хана заметила Шепа Уотли, шерифа округа, с дочерью Амелией. При одном только его виде радостное возбуждение от победы Шанталь слегка поутихло. Не далее как вчера Шеп приколотил на центральных воротах парка объявление о лишении права сдачи под залог, закрыв парк навсегда и так напугав этим Хани, что она всю ночь не сомкнула глаз. Сейчас, когда Шанталь победила на конкурсе, Хани сказала себе, что все это несущественно – и что парк закрыли, и что люди Диснея не ответили ни на одно письмо. Когда эти телевизионные агенты увидят Шанталь, они будут очарованы ею так же, как и судьи на конкурсе. Шанталь начнет заколачивать большие деньги, и тогда они смогут выкупить парк.
Здесь ее воображение дало осечку. Если Шанталь будет кинозвездой в Калифорнии, то как же они смогут опять быть все вместе в парке?
В последнее время у Хани появилась скверная привычка постоянно о чем-то беспокоиться, и она делала все возможное, чтобы избавиться от этого. Ее сердце прямо-таки раздулось от гордости, когда она увидела, как Шанталь беседует с мисс Моникой Уоринг, директором конкурса. Шанталь была так хороша в белом платье, с короной из фальшивых бриллиантов, надетой на чернильно-черные кудри; она кивала и улыбалась всему, что говорила ей мисс Уоринг. Ну разве смогут телевизионщики устоять перед Шанталь?
– Все прекрасно, мисс Уоринг, – сказала Шанталь, когда
Хани подошла поближе. – Мне все равно, какие будут изменения.
– Как мило с вашей стороны, что вы относитесь к нашим проблемам с таким пониманием. – Моника Уоринг, стройная, модно одетая женщина, директор конкурса и одновременно представитель универмага «Данди» по связям с общественностью, была так довольна ответом Шанталь, что Хани немедленно заподозрила что-то неладное.
– В чем дело? – выступила она вперед; в ней все насторожилось, словно нос кролика, почуявшего опасность.
Шанталь, обеспокоенно переводя взгляд с одной женщины на другую, неохотно исполнила обряд представления:
– Мисс Уоринг, это моя двоюродная сестра, Хани Мун.
Моника Уоринг слегка изумилась, как, впрочем, и вообще все люди, впервые слышавшие это имя:
– Что за странное имя!
Если верить Софи, когда родилась Хани, нянька сообщила Кэролайн, что у нее девочка, сладкая, как мед, и Кэролайн тотчас решила, что ей это имя нравится. И лишь когда прибыло свидетельство о рождении, мать Хани, впервые увидев полное имя дочки в напечатанном виде, поняла, что, похоже, допустила некоторую промашку.
Поскольку Хани не хотелось давать повода посторонним думать, что ее мать была глупа, она обычно отвечала им так же, как и сейчас:
– Это семейное имя. Оно переходило от одной старшей дочери к другой. Одна Хани Мун за другой, и так все время вплоть до Гражданской войны.
– Понятно. – Даже если Моника Уоринг и сочла необычным то, что за столь внушительное число поколений ни одна из рожавших женщин не изменила своей фамилии, она не подала вида. Повернувшись к Шанталь, Моника похлопала ее по плечу. – Еще раз примите мои поздравления, дорогая. И я позабочусь об изменениях в понедельник.
