продают туристам вместе с сушеными головами.
– Карты нет.
– Давай, что у тебя есть?
Я достал из кармана письмо и протянул ему. Он с трудом читал, выискивая факты среди цветистых фраз и высокопарного стиля. Потом посмотрел на меня и постучал по конверту:
– Подлинник?
– Да. Какой смысл подделывать? Достаточно одного телефонного звонка, чтобы выяснить правду.
Мэнни кивнул: это он мог осилить.
– Так-так, вроде все сходится. Но этого недостаточно. В письме ни слова о том, что монета с этого корабля.
– Я же сказал, я – историк. В мои обязанности входит сбор, оценка и определение значимости исторического материала. Я собрал достаточно доказательств, чтобы утверждать, что галеон потерпел кораблекрушение рядом с тем местом, где я нашел монету.
– И где оно?
Теперь я был уверен, он уже больше не размахивал своей сигарой. Я читал в его глазах алчность, интерес и расчет лавочника, прикидывающего расходы, доходы и процент выгоды. Теперь я мог действовать более решительно, как рыбак, подтянувший к лодке уставшую рыбу. Поэтому резко оборвал его:
– Это мой секрет. Монету нашел я и не собираюсь открывать места, пока мы не пришли к соглашению и не подписали все бумажки.
– Сколько ты хочешь?
– Тысячу фунтов на все расходы – и половина клада твоя.
Итак, рулетка была запущена, фишки расставлены по своим местам: все, что можно было сказать, я сказал. Очередь за Мэнни Маниксом.
Но он не был готов принять решение. У него оставались вопросы.
– Предположим мы нашли корабль, сколько мы будем с этого иметь?
– В письме говорится о двадцати сундуках с золотом. Трудно сказать точно, сколько это будет стоить...
– Вот именно! Может быть, монету подбросили, и тогда мы останемся с носом.
– Возможно, – согласился я. – Только не в этом случае. Эту монету мы нашли с женой.
Мэнни бросил вопросительный взгляд.
– Ты не говорил, что женат.
– Она умерла через месяц после свадьбы.
– Паршиво, – прокудахтал Мэнни и сделал новый заход. – Говоришь, тысяча на все расходы? Что это за расходы, командир?
– Можно обойтись и меньшей суммой, но тогда прибавится работы.
– Что сюда войдет?
Мэнни был так заинтересован, что бросил торговаться и стал мыслить практически. Я потерял всякую осторожность:
– Пятьсот, чтобы купить остров: ты получаешь права на землю, воду и обходишь закон о разделе клада с государством. Затем яхта, подводное снаряжение, съестные припасы и, возможно, профессиональный водолаз на последнем этапе операции. Могу составить список, когда мы к этому подойдем.
Я радостно подрубил сук, на котором сидел, но тогда еще не понимал этого. Осознание пришло позже. В тот же момент я даже не догадывался, почему он улыбается. Когда он отвернулся, чтобы налить по третьей, я подумал, что он решил обмыть нашу сделку. Еще одно доказательство, что я абсолютно его не знал и был тем, за кого он меня принимал – простым историком, который не мог понять элементарного: история, прежде всего, – тщеславные желания мужчин и непостоянство женщин. И еще, неудачник никогда не получает половины, потому что он этого не заслужил.
Мэнни вернулся с напитками. Мы подняли бокалы и улыбнулись друг другу. Потом чуть слышно он сказал:
– Извини, командир, я не играю!
Его слова ударили меня как пощечина. А он все улыбался и улыбался. Мне было не до смеха. Я чувствовал себя усталым, больным, униженным и хотел поскорее уйти. В этот момент Мэнни нанес решающий удар.
– Знаешь, командир, чтобы между нами не оставалось никаких обид, я куплю твою монету за тридцатку. Она украсит браслет моей девушки.
Я рассмеялся. Черт его знает почему, но мне было смешно. Подбросил монету, поймал ее и ответил:
– Вечер в баре – и она твоя.
Мэнни оглядел меня с холодным презрением, подошел к резному столу, отсчитал тридцать фунтов в новеньких хрустящих банкнотах, перетянул их резинкой и положил в мою протянутую руку.
– Если у тебя, командир, осталась хоть капля разума, ты будешь держаться подальше от карт и застрянешь в баре. Выпивка за счет заведения, как ты хотел.
