– О, коммодор-сахиб, – ответил пленный, – это толко Хаттаб знает. До этого он был Грозный, Шали, Аргун, Гудермес – задачу моджахеды ставил. Говорил: город захватит надо, двое-трое суток федералы удерживать. Чтоби все нашу силу видели! Тепер сюда пришел…
– А здесь, в этой глуши, что вы собрались захватывать? – Седой спросил, уже зная ответ на свой вопрос. Но араб вдруг заюлил, преданно заглядывая Седому в глаза:
– Килянус, коммодор-сахиб, не знаю! Хаттаб знает – я не знаю! Увайс болшой работа будет делат, на весь мир греметь будет!
Слушая пленного, Седой все время думал о том, что здесь, в этом глухом горном районе, где нет ни военных, ни хозяйственных объектов, способных заинтересовать террориста такого масштаба, как Хаттаб, боевикам делать нечего. Но узнав, что Увайс Саидов, один из самых жестоких и непримиримых полевых командиров, будет проводить свою акцию именно здесь, почти наверное вычислил и цель Саидова.
Две недели назад разведчики сопроводили от границы с Дагестаном колонну гражданских «КамАЗов» с необычным грузом: германскими сборными конструкциями и отделочными материалами для строительства школы в селении Замай-Юрт. Немецкие специалисты обещали построить школу в подарок чеченским ребятишкам к началу учебного года. На торжественное открытие школы в селение должны прибыть высокие гости: правительство Чечни в полном составе, руководители региональных органов власти. Ожидались также представители высшего командного звена группировки.
Седой понял, что на этом празднике жизни боевики и задумали показать, «кто в доме хозяин». Значит, вот зачем нужны Хаттабу люди Саидова. Жестокий и беспринципный Увайс Саидов, которого боялись и ненавидели сами чеченцы, выполнит любую грязную работу, если ему хорошо за нее заплатят. Он имел «кровников» практически в каждом населенном пункте Чечни, и терять ему и его боевикам было нечего. Фактически они были вне закона как для федеральных сил, так и для мирного населения республики.
Задумавшись, Седой невольно отвлекся от пленника и, когда вновь взглянул на него, поразился перемене в его глазах. Недавно такие просящие и заискивающие, они холодно и оценивающе смотрели теперь на него. Но язык по-прежнему заискивал:
– Ну что, коммодор-сахиб, что еще тебе интересовает?
Седой давно сообразил, что араб – не простой наемник. Уже одно знание русского языка в таком объеме говорило об этом. К тому же иногда он забывался и говорил практически без акцента. И он обладал информацией, недоступной простому боевику.
– Ты кто такой? – обратился он к пленнику. – Назови себя.
Араб загрустил и отвернулся. Его спина напряглась, как будто в ожидании удара.
– Где его вещи, документы? – спросил Седой Кума.
– А ничего не было, – ответил тот, – только АПС с двумя магазинами.
Пленный заерзал и собирался что-то сказать, но тут у Седого и у командиров троек в наушниках раздался тональный сигнал раций, обозначающий «внимание – противник приближается». Седой тут же передал сигнал «общий сбор». Не прошло и двух минут, как с постов наблюдения возвратились все разведчики.
– В лагере какой-то шухер, – доложил Вано, мельком взглянув на пленного. – Кого-то ищут, я так понимаю, что его, – Вано кивнул головой в сторону араба. – Человек тридцать «духов» построил какой-то тип в «арафатке», быстро озадачил их, и они тройками ломанули в лес. Причем большинство – в нашу сторону.
– Уходим на восток и пересекаем грунтовую дорогу. Кум, ведете с Юрой пленного! Сеня и Вано, уберете все следы нашего пребывания и догоняйте! – приказал Седой.
Кум проворно засунул кляп в рот арабу, и группа разведчиков исчезла, растворившись в зелени леса.
Начальник разведки, выйдя из кабинета военного коменданта, направился к радистам.
Дежурный, посмотрев на вошедшего, только отрицательно покачал головой. Он тоже переживал: с «Каскадом» ушел его земляк и лучший друг – радист группы связи Саня Мирошников.
– Выйди на «спецов» ВВ, – приказал Болтнев. – Пусть разыщут начальника разведки отряда и предупредят, что я выехал к ним. Буду в их расположении через час.
Эльдар, начальник разведки отряда специального назначения, круглолицый крепыш родом из Калмыкии, встретил Влада на КПП. Он предложил пообедать, но Болтнев отказался, сославшись на важность визита, и они направились в палатку разведчиков. Эльдар отправил бойца за чаем, и они уселись за стол.
– Ну, коллега, что привело тебя к нам? – спросил Эльдар. – В гости ты не приезжаешь, несмотря на приглашения; значит, в нашем районе какое-то ЧП. Я прав?
– К сожалению, прав, – ответил Влад. – Пропала связь с нашей разведгруппой. Ушли 14-го, вышли в район поиска, о чем доложили в штаб, и как в воду канули. 15 опытнейших разведчиков, настоящих асов военной разведки… В голове не укладывается…
– А Седой с ними? – спросил Эльдар.
– Конечно, – ответил Болтнев, – мог бы и не спрашивать.
– А откуда они выходили на связь?
Влад разложил на столе карту района и показал точку, откуда велась передача разведчиками.
– Вот контрольная точка, – пояснил он Эльдару. – Отсюда они должны были двигаться в глубь квадрата 77–03 с выходом на законсервированную базу Хаттаба. Но воздушная разведка, после того как прошел срок выхода на связь, группу не обнаружила. Хоть как-то они должны были обозначить себя, понимают же, что мы их ищем…
Эльдар широко ухмыльнулся, сверкнув белыми как снег зубами. Болтнев удивленно посмотрел на товарища, и тот пояснил:
– Ты помнишь, мы в мае проводили совместную операцию по отряду Маги Беспалого? А-а, нет, ты тогда был в отпуске. Так вот, мы закрывали перевал, а «каскадеры» шли по лесу, по замыслу операции выдавливая «духов» на нас. Но Мага к тому времени уже был на пути в Грузию, мы опоздали буквально на пару дней. Суть не в этом… Суть в том, что лежу я на горушке, в бинокль созерцаю окрестности в поисках «духов», и вдруг меня кто-то толкает в плечо. Я оборачиваюсь и потихоньку шизею, поскольку рядом со мной лежит Седой и что-то мне объясняет. А я его совершенно не воспринимаю – в голове только одна мысль: как «шкаф» такой комплекции смог совершенно бесшумно подобраться ко мне незамеченным? Короче, объяснил он мне, что лагерь боевиков оставлен, банда ушла. Спускаемся мы с моего НП в лощину, и я шизею еще больше: человек десять «каскадеров» сидят в зарослях мушмулы, курят, тихонько переговариваются… Я вызываю по рации свое боевое охранение, спрашиваю обстановку; мне докладывают, что никаких движений не зафиксировано. Тогда я вызываю командира группы, находившейся в охранении, и он, видя «каскадеров», неизвестно как проникших в наше расположение, шизеет вместе со мной. Я спрашиваю Седого: как? Он так спокойно отвечает: дескать, чтоб ненароком не попасть под ваш огонь, мы просочились через ваши порядки… А у меня ведь тоже ребята не подарки. И ты, брат мой, хочешь, чтоб «Каскад» засекли с воздуха? Да их обнаружишь, лишь когда физически с ними столкнешься…
– Да знаю я их возможности, сам не раз ходил с ними в поиск. Просто не можем понять и объяснить отсутствие связи. И это пугает.
– Ладно, Влад, я не думаю, что разведчики такого уровня, как «каскадеры», могли попасть в какую-то западню. Но все же давай по карте пробежимся, прикинем варианты…
Некоторое время они работали с картой, рассматривая различные маршруты передвижения разведгруппы, и вскоре сошлись во мнении, что группа все еще находится в лесном массиве в квадрате поиска. Так как в противном случае разведчики «засветились» бы на выходе из «зеленки». В районе довольно высокая плотность войсковых расположений, на выходе из леса – множество дорог и ряд населенных пунктов. Если бы разведчики вышли из леса, их наверняка увидели бы военнослужащие какого-либо подразделения. Уверенность в этом подкрепил вызванный Эльдаром командир разведвзвода, который доложил, что две группы специального назначения два дня работали в квадрате 77–03, по информации чеченского ОМОНа, и никаких следов боя не видели. Естественно, что если бы в квадрате возникла перестрелка, разведчики бы наверняка отреагировали.
– Стоп! – вдруг хлопнул себя ладонью по лбу Эльдар. По поводу информации чеченских омоновцев: тут вполне возможна взаимосвязь с нашим случаем. Они просили людей, чтоб «зачистить» Турты-Хутор. По их
