Султанка присела, навострила уши и заскулила. В глазах ее загорелся огонек, мокрым, блестящим в темноте носом она жадно втягивала воздух. Вся дрожа, словно от холода, она напряженно всматривалась в полоску стерни.
Постепенно светлело. Солома на стерне блестела, все более отливая желтизной. Из полумрака проступали верхушки кукурузных стеблей, желтые лепешки подсолнухов, высокие колышки, увитые фасолью.
Перистые облачка засверкали на очистившейся синеве неба, края их золотились. Месяц побледнел, и только утренняя звезда продолжала дрожать в Ьышине. Из кукурузы выпорхнула серая птичка и, хлопая крыльями, улетела в низину.
Охотники поднялись.
Козлев отвел султанку в кукурузное поле на склоне оврага, а Куцар остался на меже.
Когда шага Козлева стихли, Куцар отвязал Фокера.
— А ну ищи! — сказал он, указывая на кукурузу.
Эта же слова он произносил, заставляя Фокера искать заячью шкурку. Пес вспомнил это и полез в кукурузу.
Роса капала ему на спину, свисавшие со стеблей листья кололи морду, и Фокеру совсем не хотелось ходить среди кукурузы. Там не было ничего интересного, пахло травами, землей и чем-то знакомым от фасоли, обвивавшей колышки.
Фокер вернулся к Куцару, но тот снова приказал ему искать в кукурузе.
На этот раз Фокер ощутил особый возбуждающий запах. Он исходил от какого-то места на земле, но потом терялся. Фокер попытался разыскать его, но не смог. Мешал страх потерять из виду хозяина. Пес беспорядочно плутал по полю и от волнения бил хвостом по стеблям. Вдруг он услышал какой-то шорох, испугался и побежал обратно к Куцару.
Хозяин стоял на той же меже, держа в руках ружье, дуло которого блестело в отсвете зари.
— Ищи! — крикнул он и тихонько свистнул. — Чего уставился?
Фокер опустил хвост и уже устремился было к жнивью, залитому веселым утренним солнцем, но услышал тявканье Султанки.
Оно донеслось с того самого кукурузного поля, по которому он только что рыскал. В голосе ее чувствовались радость и нетерпение. Фокер навострил уши и бросился к матери. Он слышал, как она шумно возится и бьет хвостом в кукурузе. Но только он стал пробираться среди тыкв, как Султанка завыла. В мирной тишине утра разнесся ее вой, незаметно перешедший в яростный лай. Зашуршали стебли кукурузы. Что-то метнулось через поле, и лай Султанки неожиданно смолк в ложбине, в которую спустился Козлев.
Все произошло так быстро, что Фокер испугался. Он понимал, что Султанка гонится за каким-то животным, но что это было за животное, он не знал. Все казалось ему необъяснимым и страшным.
Он выскочил на жнивье и огляделся. Куцара поблизости не было. Он заметался, то и дело останавливаясь и скуля. Куда мог подеваться хозяин? Никого не было видно ни тут, ни на кукурузном поле. Фокер присел, готовый заплакать, но, услышав шум позади себя, обернулся.
Серый зверек, длинноухий и длинноногий, несся прямо на него. Он смешно подпрыгивал, точно на пружинах. Еще несколько секунд — и зверек, того гляди, вскочит ему на спину. Фокер взвизгнул и кинулся наутек. Зверек заметил его и, в свою очередь, побежал прочь. В это мгновенье из кукурузы показалась Султанка. Она гналась за зверьком с остервенелым лаем. Фокер осмелел и помчался следом.
Сначала он лаял, вторя ей и не обнюхивая землю, но потом поотстал — уловил запах зайца. Этот запах взволновал его. Ноздри его раздулись, из пасти вырвались хриплые звуки.
Вдруг Султанка взвизгнула как-то по-особому, словно хотела сказать: нет, не здесь, — и вернулась назад. Фокер последовал за ней. Оба они плутали среди широких и жестких тыквенных листьев, поднимая страшный шум. Запах зайца то усиливался, то исчезал, и тогда Султанка раздвигала листья мордой, вертела хвостом и хрипло лаяла. Фокер бестолково гавкал и жался к матери, мешая ей, и она опять схватила его за загривок.
В одном месте она напала на след и принялась шарить в кукурузе. Фокеру надоело вертеться возле нее. Он все ждал, что снова увидит зверька, за которым они гнались, но тот не появлялся. Фокер решил возвратиться к хозяину.
Но едва он ступил на грядки с тыквами, как листья раздвинулись, и оттуда с шумом выскочил тот серый зверек, которого он уже видел. Он понесся через кукурузу, и Фокера обдало знакомым возбуждающим запахом. Он громко, совсем как Султанка, взвыл и пустился в погоню, но, потеряв запах, потеряв из виду и самого зверька, остановился. В эту минуту появилась Султанка с высунутым языком, наткнулась на след и завизжала. Фокер побежал за ней. Сила и охотничья страсть переполняли его.
Собаки пронеслись по жнивью мимо человека, который пас двух волов, потом, двигаясь по заячьему следу, снова очутились на кукурузном поле. На краю его, там, где кукуруза росла реже, а стебли ее высохли от жары, Фокер увидел Козлева, который, что-то крича, указывал Султанке на борозду.
Но тут они опять оказались на жнивье. Носились по нему, поднимая пыль, блестела солома, иногда перед их носом взлетала маленькая серая птичка, но Фокер не замечал ничего, он бежал за Султанкой, упиваясь заячьим запахом. Голос его охрип, глаза потемнели и налились кровью. Чем сильнее становился запах, тем громче, яростнее и радостнее был его лай.
Когда они спустились к речке, Султанка свернула в сторону, и Фокер увидел зайца, который бежал, закинув уши на спину. Он выскочил непонятно откуда и теперь летел вверх на пригорок.
Вдруг перед ним появилось белое облачко дыма, послышался гром. Фокер не обратил на это внимания. От лая у него шумело в ушах. Он ощутил запах гари и услышал голос Куцара. Султанка убежала куда-то далеко, потом неожиданно вернулась к Куцару, который указывал на что-то лежащее у его ног. Она остановилась и громко взвизгнула. На соломе виднелись капельки крови.
Заяц убежал по борозде на картофельное поле. Там Султанка замолкла и принялась описывать круг. Но кружила она зря — следы терялись. Тогда она вернулась на то место, где пропал след, чтобы снова пойти по нему. Фокер, усталый, еле поспевал за ней.
Наконец предоставив ей бегать взад и вперед, он лег отдохнуть. Но едва опустился на землю, как почувствовал запах крови и снова насторожился.
Заяц выскочил из-под самых ног пса, словно земля разверзлась и выбросила era Сзади его белая шерсть стала красной, одну ногу он приволакивал.
Фокер догнал его и вцепился в спину.
Раздался громкий жалобный крик. Заяц не сопротивлялся, не пытался кусаться или защищаться, только старался высвободиться из его зубов. Фокер выпустил его. Но тут из кукурузы показалась Султанка. Глаза ее грозно сверкали. Она кинулась на раненого зайца и опрокинула его на спину.
Послышались угрожающие крики бегущего к ним Куцара.
Султанка отпустила зайца и высунула язык, устало дыша. Фокер потянулся, чтобы укусить мертвого зверька, но Султанка зарычала.
Куцар поднял зайца и, погладив Султанку, поднес его к носу Фокера. Тот вильнул хвостом и лизнул мордочку, с которой капали крупные капли крови.
Куцар погладил и Фокера. Потом, сказав что-то ласковое, похлопал по холке.
Козле в ждал их возле подсолнухов. Его длинная шея была обмотана пестрым шарфом.
Он похвалил Фокера и потрепал за ухо.
Они с Куца ром о чем-то заговорили, оживленно жестикулируя. Высунутый язык Султанки двигался в такт дыханию, в раскрытой пасти белели зубы.
Фокер был весь мокрый от росы. Исколотые стерней лапы болели.
Покурив и наговорившись, охотники повели собак к реке, где зеленела высокая свежая кукуруза.
Солнце уже поднялось высоко. С ближних холмов слышался лай собак, время от времени глухо гремели выстрелы. Султанка прислушивалась к ним и скулила. Но, когда она порывалась присоединиться к другим гончим, Козлев приказывал ей сидеть.
Охота началась снова. Теперь Фокер шел за матерью, старательно принюхиваясь к заячьим следам. У реки еще лежала роса. Зайцы играли тут ночью, и повсюду носился их запах. Иногда он был так силен, что Фокер начинал лаять, ожидая, что сейчас откуда-нибудь выскочит заяц. Но никто не выскакивал. Вдруг
