— Я слышал, что Золушки обычно теряют одну туфельку, — проговорил Морис. — А тут весь комплект.
Он протянул туфли Норе, она уложила их в коробку и закрыла крышкой.
— Мы просто… — начала Лиз.
— Ничего, ничего, развлекайтесь, — сказал Морис с улыбкой и пошел вверх по лестнице.
Нора жалобно посмотрела на Лиз.
— Что он теперь обо мне подумает? — сказала она. — Он держал в руках мои старые, поношенные туфли!
— Не такие уж они и поношенные, — успокоила ее Лиз. — Вполне приличные туфли.
Она взяла Нору за руку и потянула вверх по лестнице.
— Пойдем скорее, перерыв уже давно закончился.
В конце рабочего дня Морис подошел к столу Норы.
— Ну что, готова? — спросил он.
— Конечно, — ответила Нора. — Может быть, взять с собой какие-нибудь наши образцы? Рекламные проспекты или что-нибудь еще?
— Главное — взять голову. Образцы они уже видели.
И он жестом пригласил Нору следовать за ним. Когда она встала, Морис посмотрел на ее туфли, потом поднял глаза и заговорщицки подмигнул.
— Хорошо, что я не женщина, — неожиданно сказал он.
— Почему? — удивилась Нора. — То есть, наверное, хорошо, но…
— Потому что мне не приходится носить опасную для жизни обувь. Вроде той, которая была на тебе сегодня днем.
Нора удивилась его наблюдательности и почувствовала себя польщенной таким вниманием. Но все же интересно, куда он смотрел — на туфли или на ноги?
Презентация была такой же, как тысячи других презентаций: строительная компания на все лады расхваливала качество и скорость своей работы, были представлены фотографии уже построенных объектов и макеты запланированных. Наибольшее внимание уделялось бизнес-центру, который, действительно являл собой нечто необычное.
Архитектор, разработавший этот проект, по-видимому, обладал очень богатым воображением, а в детстве наверняка увлекался космической фантастикой. Здание было похоже на летающую тарелку: обтекаемые формы, огромные поверхности из затемненного стекла, закругленные углы комнат и прозрачные лифты.
Нора поделилась своими наблюдениями с Морисом и услышала:
— Ты сама можешь все сказать архитектору, он сейчас как раз направляется к нам.
Архитектор оказался именно таким, каким Нора его себе представила. Он выделялся среди торжественно одетой публики своими потертыми джинсами и свободным свитером. Длинные волосы непослушными прядями падали ему на лицо, а легкая небритость завершала образ свободного художника.
Морис представил их друг другу и выразил свое восхищение:
— Ты просто превзошел все ожидания! Это лучший проект, который я видел за последние годы.
Тот махнул рукой.
— Это уже в прошлом. Вот то, что я делаю сейчас, действительно интересно.
И он стал рассказывать о гостинице на берегу моря, нависающей над самым обрывом, над проектом которой он сейчас работает.
После того, как архитектор ушел, к Морису подходило огромное количество разных людей. Кого-то из них Нора знала раньше, но большинство из них видела впервые. Она удивлялась: откуда у него столько знакомых, ведь он совсем недавно в Лондоне, всего несколько месяцев…
Когда она спросила его об этом, он ответил:
— Просто я уже успел побывать на всех значимых мероприятиях и познакомиться со всеми нужными людьми. А кого-то я знал и раньше. Я ведь не только в Нью-Йорке жил, а вообще много перемещался по всему миру.
— Понятно. А когда же мы начнем работу? По-моему, скоро все закончится.
Действительно, фуршет подходил к концу и кто-то уже уходил, на прощание, выражая свое восхищение организаторам мероприятия.
— Мы уже работаем, — сказал Морис. — Знакомства, общение с людьми — это тоже наша работа.
— Вряд ли это моя работа, — сказала Нора, разглядывая пузырьки в своем бокале с шампанским. — Мое дело — сидеть за компьютером и напрягать воображение.
— Я думал, тебе здесь понравится.
— Было довольно интересно, — отозвалась Нора. — Только я немного устала. К тому же тут душно.
— Мне еще нужно сказать пару слов директору, — сказал Морис, — но это позже, а пока мы можем выйти на балкон. Ты заметила, тут длинные балконы вокруг всего здания.
Нора кивнула и направилась к стеклянной двери. Вечерняя прохлада приятно освежила ее разгоряченное лицо. Она поставила бокал с шампанским на широкие перила и повернулась к Морису. Из холла доносились негромкие звуки музыки, приглушенные голоса, смех и звон бокалов, но они были отгорожены от всего этого стеклянной стеной. Они были одни.
— Забыл тебе сказать, что ты потрясающе выглядишь. — Морис подошел вплотную к Норе, она немного отодвинулась. — Не только сегодня. Всегда.
Нора улыбнулась загадочной улыбкой Джоконды и промолчала.
Морис поднял свой бокал с шампанским.
— Предлагаю выпить за твои прекрасные глаза.
Нора взяла свой бокал, приблизила его к бокалу Мориса, раздался еле слышный звон, и пузырящаяся жидкость покачнулась. Нора сделала несколько глотков, ухватившись за ножку бокала, как за спасательный круг. На нее неожиданно напала сковывающая растерянность. Она не знала, как вести себя, что говорить. Она боялась даже взглянуть на Мориса.
Когда она мечтала о том, чтобы добиться его внимания, когда представляла, как он говорит ей красивые слова в романтической обстановке, все было легко и непринужденно. Но в реальности, все оказалось не совсем так. Почему у нее предательски дрожат колени и язык прилип к небу? Она не хочет показаться Морису неуклюжей и неспособной связать несколько слов…
— Мне бы хотелось узнать тебя получше. Что ты любишь, чем увлекаешься, как проводишь свободное время… — сказал Морис.
— Мне тоже! — вырвалось у Норы. — Мне тоже хотелось бы узнать что-нибудь о тебе.
— И что именно тебе хотелось бы узнать?
— Ну… какой у тебя любимый цвет?
О господи, что я несу! — подумала Нора.
— Цвет? — удивился Морис. — Ну, не знаю. Смотря для чего. Вообще-то я люблю белый. И черный. Да, мне нравится сочетание этих цветов. А тебе? — спросил он с улыбкой.
— Я люблю, когда зеленый смешан с голубым, — выпалила Нора.
— Бирюзовый? — уточнил Морис.
— Нет, немного больше голубого.
— Тогда лазурный?
— Чуть-чуть зеленее. — Нора уже не могла остановиться.
Морис помолчал, а потом сказал серьезно:
— Нора, ты самая необычная девушка из всех, кого я встречал. Правда. И мне очень нравится твоя необычность.
Нора рассмеялась.
— Я такой смешной? — спросил Морис.
