прожекторов. А с земли, к которой неудержимо приближаются десантники, доносится бешеный лай собак.
Куда же они приземляются — на лес или на поле? Вон виднеется извилистая лента дороги, по которой беспрестанно проносятся автомобили, вдали блестит светлое пятно пруда. Еще секунда — и ноги упираются в земную твердь.
Собрать парашют как положено нет времени, и Васил прижимает его купол к земле тяжестью собственного тела. Рядом приземляется Миша Турис. Они быстро находят друг друга и, объединив усилия, закапывают парашюты.
Пробираясь сквозь заросли, Киш и Турис отправляются на поиски товарищей. Мельника, Малышева и Петросяна находят за тропинкой, в черничнике, а шагах в пятидесяти от них — повредившего себе ногу при приземлении Морякова. Остальных решают не искать, справедливо полагая, что, заметив зловещий свет прожекторов, пилот и штурман выброс десанта наверняка задержали.
Десантники пытаются сориентироваться, но это оказывается делом непростым. Если в соответствии с заданным курсом «Дуглас» пересек Шумаву в юго-западном направлении, то тогда они, скорее всего, в Верхней Австрии. Стало быть, надо пробираться на север, к границам Чехии.
Холодно, и все время моросит. Над заболоченной местностью поднимается туман. Десантникам это на руку — легче будет уйти от погони. Очень беспокоит их состояние Морякова: хотя ногу ему туго перевязали, она здорово распухла.
На рассвете со стороны болота раздается громкий собачий лай. Выглянув из укрытия, десантники обнаруживают, что к ним, рассредоточившись цепью, приближаются гитлеровцы. Их каски зловеще поблескивают в тусклом свете нарождающегося дня.
— Ну, Вася, кажется, сейчас кому-то не поздоровится, — на удивление спокойно произносит майор Мельник, а Моряков грозит приближающимся фашистам огромным кулачищем.
— К бою! — командует Васил. — Берегите патроны. Гитлеровцев подпускайте как можно ближе.
Десантники занимают круговую оборону и готовятся отстреливаться до последнего патрона. Фашисты уже рядом. Вот они проходят мимо того места, где затаились десантники, но офицер в эсэсовской форме вдруг оборачивается и открывает огонь прямо по ним. Одна из пуль попадает в ногу Мельнику. Васил отвечает короткой очередью, и эсэсовец словно подкошенный падает. Десантники, дружно отстреливаясь, отходят по команде Киша к лесу.
Пройдя сквозь него, они видят поле, на котором местные жители убирают сахарную свеклу. Решив, очевидно, этим воспользоваться, гитлеровцы ведут огонь, прячась за их спинами. Десантникам приходится отступить, а гитлеровцы, будучи уверены, что натолкнулись на многочисленную вражескую группировку, остаются ждать подкрепления.
Тем временем десантники принимают решение пробиваться в лес, расположенный километрах в двух от них.
Они надежно укрывают продовольствие, оружие, рацию, а себе оставляют только топографические карты и запас патронов. Потом, пустив в ход имеющиеся у них гранаты, завязывают бой с гитлеровцами, вынуждая их отойти.
Отступая, фашисты беспорядочно отстреливаются, и майора Мельника опять задевает пуля. Теперь он так сильно хромает, что десантникам приходится тащить его на себе. К счастью, вести преследование гитлеровцы не отваживаются, и десантники благополучно добираются до спасительного леса. Наконец можно перевязать раненого майора и немного отдохнуть, однако долго оставаться здесь нельзя — необходимо продвигаться в том же направлении дальше.
Получив подкрепление, фашисты вновь принимаются методично прочесывать лес. Одновременно в небе кружит разведывательный самолет, пытаясь выследить десантников с воздуха. Мужественным воинам в конце концов удается прорвать кольцо вражеского окружения и, применяясь к складкам местности, оторваться от преследователей на несколько километров.
Опять они останавливаются и пытаются сориентироваться. Однако сгущаются сумерки, и разглядеть окрестности становится почти невозможно. В этот момент куда-то запропастился Турис. Десантники долго блуждают во мраке, стараясь отыскать товарища, но безуспешно.
Изрядно намучившись во время бесплодных поисков, они устраиваются на ночлег в стоге соломы, а на рассвете видят впереди силуэт незнакомого города с высокой башней и вдалеке на горизонте горы. Поразмыслив, приходят к выводу, что их положение не так уж и плохо: немцы наверняка будут искать их в лесу, а не в открытом поле, да еще поблизости от большого города.
Утолив жажду в придорожной луже, десантники отправляются в путь. Чтобы избежать нежелательных встреч, они обходят город стороной, сделав довольно большой крюк. На отдых останавливаются в каком-то сарае, где сушатся фрукты, поэтому заодно можно немного заглушить голод. Мельнику так плохо, что без медицинской помощи ему уже не обойтись. И вот, пренебрегая опасностью, Киш и Малышев идут в деревню. Выбирают дом, одиноко стоящий у дороги. Осматриваются — проводов не видно, значит, телефона нет. Это им на руку.
Киш приближается к темному прямоугольнику окна и тихо стучит. Малышев тем временем встает возле двери с оружием на изготовку. Долго никто не открывает. Наконец из-за двери встревоженный мужской голос спрашивает по-чешски:
— Кто там?
— Откройте, пожалуйста, мы хотим купить у вас немного молока, — вежливо, но настойчиво просит Васил.
Хозяин открывает дверь и испуганно вскрикивает:
— Боже мой, да вы же парашютисты, которых повсюду ищут немцы! Уходите немедленно, иначе они сожгут нас.
— Без паники! Нам нужно лишь молоко для больного товарища… — пытается объяснить ситуацию Васил, но хозяин, видно, совсем потеряв голову от страха, беспрестанно повторяет:
— Ради бога, уходите или я позову на помощь…
Поняв, что этот человек ничем не поможет, Киш сдержанно спрашивает:
— Как называется ваша деревня?
— Смольнице.
— Да перестаньте вы дрожать, наконец! И учтите, в ваших интересах никому о нашем посещении не рассказывать.
— Будьте уверены, я никому ничего не скажу…
Так и ушли десантники из этого дома, не получив никакой помощи. Но зато они теперь смогли сориентироваться. Если эта деревня Смольнице, то, прорвав окружение, они отступили в Маркварецкие леса, горы на горизонте, которые они приняли за Альпы, на самом деле Рудные горы, расположенные на территории Чехословакии, а «неизвестный город» с водонапорной башней — Лоуны. Значит, чтобы попасть в район Филипповой-Гути, надо идти на юг.
Мельник совершенно обессилел, да и остальные здорово ослабели от голода, поэтому решили хоть немного передохнуть и на окраине ближайшей деревни укрылись в стоге сена. Вечером Киш и Малышев пробираются в деревню и перескакивают через забор крайнего дома. Собака — самая свирепая в деревне, как они потом выяснили, — почему-то лишь негромко на них тявкает и исчезает в конуре.
Хозяйка, выбежавшая навстречу пришельцам, видит перед собой заросших, грязных мужчин с автоматами и страшно пугается.
— Не бойтесь, пани, — успокаивает ее Васил, хотя настроен он на сей раз решительно, — нам нужно поговорить с хозяином.
— Он пошел в управу подписывать обязательство, — отвечает женщина, понемногу приходя в себя.
— Какое обязательство?
— О том, что не будем оказывать никакой помощи парашютистам, которых разыскивают агенты гестапо.
— А молока вы нам продадите?
— Конечно продам…
Возвращается хозяин. Застав у себя незнакомых обросших мужчин, он бледнеет и бессильно
