Через несколько минут они въехали в консервативную английскую деревеньку, где в уютном коттедже жили ее родители. У этого дома и остановился лимузин, нанятый Лоренцо Доменико.
Лоренцо крепко взял ее за руку и подвел к парадному крыльцу, где сам ударил медным молоточком по медной пластине.
Тотчас дверь открыла высоколобая дама, чье лицо мгновенно вытянулось в вопросительной мине непонимания.
— Мама, — сказала Карли, оказавшись нос к носу с неприветливой матушкой.
— Миссис Тейт, — сухо и решительно обратился к хозяйке дома Лоренцо, незваный и неизвестный гость.
Лицо дамы еще заметнее вытянулось, когда она перевела взгляд с дочери на мужчину.
— Это Лоренцо, мама, — кротко сообщила девушка. — Лоренцо Доменико. Как ты знаешь, до недавнего времени он был моим наставником по тренингу.
Округлые глаза строгой дамы превратились в подозрительные щелки. Она намеренно обдала иностранца презрением, на что Лоренцо лишь криво улыбнулся, решительно подался вперед и потянул за собой Карли, демонстрируя категорическое желание войти в дом. Миссис Тейт вынуждена была поступиться позой и пропустить их.
— Чему обязана? — гневливо процедила она, обращаясь к мужчине.
— Позволь нам сначала войти, — крайне изумленная таким приветствием, попросила ее Карли, замешкав на пороге.
— Что ж, заходите, — сказала мать.
— Мистер Тейт? — обратился Лоренцо к пожилому человеку, вышедшему им навстречу в холл.
— Да, — кивнул тот и вопросительно воззрился на итальянца. Когда же из-за спины незнакомца показалась дочь, воскликнул с большим воодушевлением: — Карли! А я боялся, что ты не приедешь.
— Папочка, — пробормотала девушка и обнялась с отцом.
— Ты выглядишь похудевшей, Карли. Молодец, — нашла наконец повод для одобрения миссис Тейт, пристрастно оглядев Карли, когда та скинула на руки отца свое пальто. — Оливия тоже скоро будет, — добавила строгая дама.
— Оливия — это образцовая сестра, — шутливо пояснила своему спутнику Карли. — Это все пустяки, что Ливви постоянно попадает в истории. Это не мешает ей быть самой умной, самой красивой, самой талантливой и вообще самой-самой, — с закипающим негодованием проговорила она.
Лоренцо ободряюще обнял ее за плечи, и Карли заметно поостыла.
— В семьях такое сплошь и рядом, дорогая. Не принимай близко к сердцу, — отчетливо произнес он, обращаясь к спутнице, пока родители собирались с мыслями, чем ответить на неожиданный выпад менее выдающейся дочери.
— Ты беременна? — зашипела миссис Тейт на Карли, за руку втащив ее на кухню.
— С чего ты взяла? — в очередной раз изумившись, спросила Карли.
— А какая еще может быть причина для того, чтобы притащить этого возмутительного чужака в родительский дом!
— Во-первых, о беременности мне ничего не известно; во-вторых, не я его притащила сюда, а он меня, поскольку я даже не собиралась домой после нашего последнего телефонного разговора.
— Что ты ему о нас наговорила?
— Я не наговариваю, мама, я констатирую факты, — сдержанно ответила Карли.
— Не смей разговаривать с матерью таким тоном, — процедила миссис Тейт.
— Каким тоном, мама? — неизменно тихим голосом спросила ее Карли.
— Ты дерзишь мне, Карли Тейт! — теряя терпение, прикрикнула на нее женщина.
— Я так не думаю, — тихо парировала девушка.
Дама осеклась и многозначительно сузила глаза. Карли сумела достойно выдержать паузу.
После минутного безмолвного обмена непримиримыми взглядами Карли сказала:
— Мы здесь потому, что Лоренцо убежден: Рождество — лучшее время для внутрисемейного примирения. Мы уедем, если ты не разделяешь этого мнения.
— Не знала, что нам нужен сторонний миротворец, — отозвалась уязвленная мать.
— Лоренцо не сторонний, — возразила дочь.
— Неужели ты думаешь, что мужчина вроде него женится на тебе?
— Это было не самое твое изящное замечание, мама, — обиженно заметила Карли.
— Я должна была открыть тебе глаза. Ты моя дочь. Я желаю тебе добра.
— Ну, разумеется, — набравшись из неведомых источников смелости, заговорила девушка. — У тебя две дочери, мама, и нам обеим ты желаешь добра, но почему-то всегда делаешь это по-разному. Ливви всегда оказывается достойной твоих восторгов и одобрений, тогда как мне достаются лишь твои замечания и предостережения. Хотелось бы знать, чем именно вызваны такие различия и почему с самого рождения ты зачислила нас в разные категории?
— Я понимаю причину, по которой ты вдруг взъелась. Это также объясняет твое фиаско в учебе. Ты беременна от этого развратника и теперь хочешь взвалить на меня вину за свое недостойное поведение. Так вот знай, Карли, я этого так не оставлю. Я ославлю этого совратителя на весь свет и требую, чтобы ты сделала аборт. Я не собираюсь становиться бабушкой для ребенка этого чужака, даже если он и разъезжает в лимузинах.
— Да, кстати, он еще пилотирует частный самолет, мама. Но твоя позиция мне совершенно ясна, — холодно произнесла Карли.
— Я готова принять тебя назад. По-моему, это приемлемое для всех нас решение. Ты еще сможешь наладить свою жизнь. Не позволяй этому развратнику сбить тебя с пути. По всему видно, что он дурно на тебя влияет. Прежде ты не позволяла себе подобных дерзостей в мой адрес. Я всегда верила в то, что мои дочери понимают и ценят все, что я с отцом для них делаю.
— Мы это ценим.
— Так вот знай, Карли: пока ты зовешься моей дочерью, я не позволю тебе сделать эту чудовищную ошибку! — предупредила миссис Тейт.
— Что ты имеешь в виду, мама?
— Ты не родишь ребенка от этого скверного иностранца.
Карли, опешив, смотрела на мать. Ее глаза заволокло слезами. Она хотела что-то сказать, но не нашла больше в себе сил и стремительно выбежала из кухни.
— Ты куда это?! Вернись, Карли! Мы еще не закончили! — резко прикрикнула миссис Тейт, но Карли, не останавливаясь, бросилась от нее прочь.
Лоренцо порывисто поднялся с дивана в тот самый миг, когда Карли в совершенном замешательстве показалась на пороге гостиной, глазами ища его. Он ободряюще улыбнулся ей, однако это не возымело действия.
Отец, до которого донесся возглас жены, поспешил выключить телевизор и застыл в настороженности. Лоренцо подошел к Карли и, взяв за обе руки, пристально посмотрел во влажные глаза девушки. Нельзя было не заметить, что ее губы трясутся от нервного напряжения.
Боковым зрением Лоренцо видел, что следом за Карли появилась и ее мать, но он не удостоил женщину взглядом.
— Мистер и миссис Тейт, — он сделал долгую паузу, которую Карли знала по лекциям, после чего неторопливо отвел Карли к дивану, где уже сидела ее сестра Оливия, составлявшая ему до этого момента компанию. Проделав это, он отчетливо произнес: — Разрази меня гром, но я не имею иного выхода, кроме как просить руки вашей дочери… — тут последовала очередная драматическая пауза, — Оливии.
Глава пятнадцатая
