Алли нежно дотронулась до его щеки.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Солнце медленно садилось. Лучи едва пробивались сквозь толстые портьеры.
Алли спала, ее темные локоны разметались по подушке, одна нога лежала поверх его бедра. Финн внимательно рассматривал ее лицо: веснушки, которые он любил целовать, длинные, пушистые ресницы, то трепещущие на щеках, то взлетающие к бровям, красиво очерченные губы, которые дарили ему столько наслаждения.
Осторожно, чтобы не разбудить ее, Финн прижал ладонь к слегка округлившемуся животу жены.
Его ребенок.
Эмоции захлестнули Финна, глаза увлажнились.
Он причинил Алли много горя, вел себя как последний эгоист. Чудо, что ему дали шанс все исправить. Он здесь, и Алли в его постели, они все еще женаты. Ребенок родится в законном браке.
— Ты чувствуешь? Ребенок толкается, — промурлыкала она.
Алли накрыла рукой его ладонь у себя на животе.
— Я впервые чувствую его движение, — прошептала она. На ее лице появился благоговейный страх.
Он устремился к ее губам, желая запечатлеть этот момент в памяти на всю жизнь. Волнения и беды остались позади. Впереди их ждут только радостные мгновения.
Все происходит словно в первый раз, мечтательно думала Алли, нежась от его поцелуев. Его рот, обычно требовательный и упрямо сжатый, превратился в источник неземного удовольствия. Финн гладил ее волосы, переброшенные через плечо на грудь, сквозь локоны виднелись розовые соски. Он дразнил их, играл ими. Мгновение спустя Финн и Алли слились в одно целое.
— Посмотри на нас.
В огромном зеркале, стоящем рядом с кроватью, она увидела их отражение — ее ноги замком сомкнулись на его талии, смуглые руки Финна укачивают ее тело.
Их взгляды скрестились, и он наклонил голову к ее груди.
Она застонала.
— Наблюдай за нами, Алли, — потребовал он, когда она начала закрывать глаза.
Он поглаживал внутреннюю сторону ее бедра, горячее дыхание обжигало ей кожу, она чувствовала, как дрожат его руки.
Язык не поворачивался сказать эти слова вслух, но его ласки и поцелуи, то, как нежно он занимался с ней любовью, не должны были оставить в ее сердце никаких сомнений.
И если он не может изменить прошлое, то будущее точно будет таким, как они захотят.
— Мне нужно кое-что сказать тебе, — начал Финн полчаса спустя.
— Да?
Она лежала в его объятиях и блаженно потягивалась.
— Есть кое-что... — Он не успел закончить фразу, как трель мобильного телефона разнеслась по квартире.
Финн не пошевелился.
— Ответь. — Она откинула простыню в сторону и набросила на плечи халат.
Финн смотрел на нее и вспоминал, какая гладкая на ощупь ее атласная кожа.
— Вдруг важный звонок? — не глядя на него, сказала Алли, поднялась и выскользнула за дверь.
Финн взял трубку.
— Что?
— Финн?
Он потер висок. Знакомый голос. Луиза.
— Да.
— Проверь почту. Мы нашли нечто, что тебе захочется увидеть.
Он вышел из спальни в полном молчании.
— Алли?
Его сердце выстукивало дробь отчаяния. На кухонном столе лежала записка: «Ушла за завтраком. Скоро буду. А.».
Со вздохом Финн вернулся в гостиную к своему компьютеру и открыл почту.
Он перечитал письмо раз, два, три. Непостижимо.
Финн на мгновение закрыл глаза, а затем продолжил читать.
Финн тяжело вздохнул.
Он думал, что хорошо знал и понимал отца. Тот был человеком слова, неутомимым генератором идей. В раннем возрасте Финн осознал величие отца, восхищался его умением управлять такой мощной корпорацией, стремился во всем подражать ему, а теперь...