ИСТОРИЧЕСКОЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ РУССКОГО НАЦИОНАЛИЗМА

этому не было видно. А перспектива раствориться в азиатских и кавказских ордах с асоциальной психологией все более и более пугала передовые круги русских в России, подрывала их дух государственного патриотизма. Оставался только один путь — беспощадно рвать с СССР и заведшим государство в исторический тупик режимом. Только так оказывалось возможным спасти для России шанс стать страной современной и цивилизованной, что особым образом подтолкнуло настроения русских горожан к поддержке буржуазной революции.

Нечто похожее происходит и с США. И русский национализм, когда станет правящей политической силой в России, при достижении компромиссов, балансов интересов с правящими кругами Соединенных Штатов обязательно напомнит им, что часть белых американцев имеют русское происхождение, и вступится за интересы белых, если там возникнет поляризация расового противостояния, поддержит их, выступит в этом на стороне всех европейцев. Пусть никто не занимается самообманом на этот счет и не строит иллюзий.

Следует ясно отдавать себе отчет в том, что все благополучие США, вся социальная, внутриэкономическая и внутриполитическая стабильность их общества слишком зависят от глобальной стабильности, от стабильной покорности третьего мира при обслуживании огромных долгов банкам Запада, от сохранения status-quo сложившегося мирового порядка вещей. Однако реально удержать этот миропорядок уже невозможно только политическими, в том числе опираясь на ООН, механизмами, ибо третий мир теряет веру в перспективу своего процветания при сложившихся межгосударственных экономических отношениях. Разрушение коммунистических режимов в Европе, крах коммунистического режима в СССР, который выступал с резкой критикой таких отношений и предлагал свою идеальную альтернативу концепцией общечеловеческого коммунизма, окончательно подорвали веру, надежду достичь сближения экономических и политических интересов всех стран и народов планеты. Ведь коммунистическая идеология давала определенную программу гармонизации всемирных отношений, и теперь этой, по своей сути стабилизирующей третий мир программы нет. Сейчас США уже настолько откровенно вынуждены прибегать к применению силы, насилия за рубежами своей страны, и это настолько явно имеет тенденцию к эскалации во многих регионах на разных континентах, что в ближайшие годы начнут проявляться признаки морального, экономического и политического надрыва этой сверхдержавы, которой придется противопоставлять себя всему остальному миру. Им кровно, жизненно необходим мощный стратегический союзник для раздела планеты на зоны ответственности.

Складывается такая же ситуация, какая имела место во второй половине девятнадцатого века, когда даже вековые смертельные враги Англия и Франция при подобных же обстоятельствах устойчиво двигались к Antante Cordiale — Сердечному согласию. Но теперь к такому согласию могут продвигаться только США и Россия. Ибо только они имеют достаточно независимые сырьевые, военно-промышленные, территориальные, моральные ресурсы действительно проявлять активную роль в контроле за мировой стабильностью, имеют исторический потенциал и кровные интересы проявлять такую волю — США, как центр управления мировой морской торговлей; Россия, как постепенно становящийся на ноги центр трансконтинентальной сухопутной торговли в Евразии, где находятся самые динамично развивающиеся и самые многолюдные государства. Автору приходилось утверждать в 1979 году о неизбежности превращения двух антагонистично соперничающих мировых сверхдержав в стратегических союзников, тем более его убеждает в этом происходящая сейчас трансформация мировой политики, вызванная буржуазной революцией в России.

Те патриотически настроенные силы у нас, кто еще не понял, что жизнь заставит США признать необходимость для их выживания становления сильной России, что они к концу столетия и началу нового тысячелетия в принципе вынуждены будут поддержать политическую линию на активную интеграцию России, Украины, Белоруссии и русских регионов Казахстана в единый национально-политический организм для восстановления военно-промышленного комплекса и быстрореагирующего внешнеполитического потенциала действия, те силы просто ничего не поняли в исторических тенденциях и мировых интересах. Игры в самостийность либеральных режимов Украины и Белоруссии обречены на политическое поражение постольку, поскольку в России идут рыночные реформы, поскольку в России идет становление равенства возможностей, свободы выбора экономических и политических интересов, прав собственности и накопление опыта управления большими капиталистическими предприятиями и финансовыми потоками самых крупных для Восточной Европы капиталов. Чем быстрее будут происходить эти процессы, тем раньше США пойдут — вольно или невольно, но пойдут — навстречу России при становлении ее такой, какой она сочтет нужным для выполнения задачи раздела сфер влияния и ответственности в скатывающемся к хаосу мире. США сейчас отнюдь не так сильны, как это многим у нас представляется. Более того, их правящие круги были бы увереннее, спокойнее, если бы видели страну, мощную державу, которая могла бы взять бремя лидерства, бремя отстаивания ценностей буржуазной капиталистической цивилизации в случае внутриполитических смут в самих США.

Богатые и процветающие тянутся к центрам силы, как наркоман к наркотикам, где бы эти силовые центры ни находились, — при условии, что эти центры силы не угрожают их основным интересам. Все проблемы отношений с правящими кругами США сейчас зависят от самой России, ибо она еще не приобрела собственного лица ни экономического, ни политического. Чем быстрее она созреет до национальной революции, тем раньше она станет превращаться в капиталистическую сверхдержаву, способную активно воздействовать на мировые процессы, когда станет реально возможным говорить о превращении ее в серьезного партнера для США. Из всех великих держав имеющих место быть или потенциальных, пока становящихся таковыми, лишь с Индией и с США у нас немыслимо столкновение жизненных национальных интересов такой конфронтационной, такой антагонистичной остроты, при которых невозможны взаимоприемлемые компромиссы и конфликт политический может перерасти в военный.

К острым международным проблемам тяготеет и отношение русского национализма к еврейскому вопросу. Русский национализм должен исходить только и только из того, кто в кризисной для России ситуации может по своим жизненным интересам стать союзником нашему национальному интересу, интересу борьбы за становление евразийской торговли, евразийского созидательного процветания, кто способен разделить с нами бремя ответственности за стабильность в стратегически важных для мировой промышленной цивилизации зонах, географически близких России. Одним из таких союзников потенциально является Израиль. Не просто союзником, но союзником на предстоящие десятилетия стратегическим. Россия-Германия-Израиль есть желательная ось стратегического взаимодействия для создания условий наиболее эффективного и наименее болезненного преодоления внешних препятствий нашим национальным устремлениям в ХХI веке.

Однако даже ради стратегического союзничества национализм не может поступиться принципом безусловной необходимости революционного реформирования России в русское национально организованное государство с национально организованным обществом. При этом нельзя не учитывать и исторический опыт всех без исключения развитых стран Западной Европы. Опыт этот показывает, что на определенном этапе экономического, политического, общественно-демократического развития при буржуазных рыночно-капиталистических преобразованиях все они в той или иной, но достаточно жестокой форме избавлялись от влияния еврейских общин, еврейского экономического и политического видения мира, еврейского видения кровных интересов этих стран, которые зачастую оказывались полярно противоположными тому, как виделись собственные национальные интересы формировавшимися национальными обществами государствообразующих этносов. Россия подходит к такому же порогу в своем развитии, и остановить ее в стремлении перешагнуть за этот порог не сможет никто. Чем отчетливее будут обозначаться попытки накинуть на нее узду в этом стремлении, тем яростнее и беспощаднее, практически неуправляемее будет конечная реакция русского национализма, сметающая всех и вся на своем пути. К тому же у нас еврейский вопрос при неизбежном росте русского национального самосознания среднего класса, при разрастающейся болезненной реакции на демографическую ситуацию в России, как прямого следствия политики большевистской идеологии и коммунистического режима, — у нас этот вопрос может принять чрезвычайно взрывной, неудержимый в антисемитизме характер. Ни один, даже самый сдержанный в этом вопросе политик не сможет удержать страсти, которые станут набирать силу вокруг идеи, что без евреев не было бы большевизма, не было бы трагедии русского демографического надрыва за