мол, псина родителев евонных загрызла. Рот… рот… тьфу ты! Забыл, как называется.
– Ротвейлер, – подсказал Владимир.
– Точно! – радостно воскликнул мальчик. – Ротвейлер.
– Ну и что с теми родителями? – поинтересовался Владимир.
– А чо им сделается – депутатам? Теперь по новой приезжают, выбирают другого ребенка. Мы все трясемся, как бы кого из нас не забрали. Я так думаю, товарищи, – Аристарх нарочито заговорил как можно тише, будто опасался, что их кто-то сможет подслушать, – они берут детишек не для себя, а для собаки, ну, чтоб злее была и человеков грызть не боялась.
От слов мальчика даже у повидавших всякого на своем веку гостей глаза едва на лоб не полезли. Мужчины переглянулись, и Аполлинарий Митрофанович негромко, но авторитетно бросил, обращаясь к своему коллеге:
– Срочно разобраться, Вовчик!
– Сделаем, босс! – без какого-либо намека на ерничанье ответил Сысоев. Затем продолжил, обращаясь уже к мальчику: – Ну хорошо, Аристарх, со сказками худо-бедно разобрались. А скажи-ка мне, в колдунов, волшебников, всяких там ведьм ты веришь?
– Верю, товарищи, – быстро-быстро зашептал мальчик, – колдуны и ведьмы существуют, только таких, как Хоттабыч, не бывает – одни кощеи, Гингемы и Бастинды… – И, помолчав немного, добавил: – Эх, стать бы Железным Дровосеком, да так, чтобы воды не бояться, я бы им всем показал, как детей обижать!
– Значит, ты хочешь стать таким же сильным, как Железный Дровосек, чтобы бороться со злом, – не спросил, а констатировал Аполлинарий Митрофанович.
– Хотелось бы, товарищ Невструев, – с недетской болью во взгляде ответствовал Аристарх. – Я бы того ротвейлера зарубил, а хозяйвов бы в клетку посадил и кормил бы тем, чем нас кормят.
– Жестоко, – улыбнулся Владимир.
– Но справедливо, – также усмехнулся Аполлинарий Митрофанович, – особенно в плане кормежки.
– Я смотрю, ты, Аристарх, парень неглупый и рассудительный, – вновь взял инициативу в свои руки Владимир. – Поэтому не стану ходить вокруг да около. Короче, так, мой юный друг, у тебя есть реальный шанс стать Железным Дровосеком или любимым тобой Хоттабычем. То есть я немного утрирую, стального тела и волшебной бороды мы тебе не гарантируем, но колдовать ты будешь как заправский волшебник.
– Ерунда! – мальчик махнул рукой, будто отгонял навязчивого комара. – Добрые волшебники бывают только в сказках.
– Но ты же сам только что сказал, что веришь в злых колдунов, – не сдавался Владимир.
– Так то ж злые!
– А доколе в мире есть зло, значит, должно быть и добро, ему противостоящее, – наконец Сысоев нашел необходимые аргументы в разговоре с малолетним пессимистом. – Ты не можешь не признать правоту данного тезиса. – И, не дожидаясь ответа, продолжил: – Более того, перед тобой как раз парочка добрых волшебников: я и Аполлинарий Митрофанович…
От неожиданного заявления мальчик растерялся и как-то сразу бездоказательно поверил тому, что перед ним действительно волшебники – вполне вероятно, на подсознательном уровне каждый ребенок (и не только ребенок) мечтает о том, что когда-нибудь в его жизни появится добрый волшебник и исполнит самое заветное его желание. Однако его мятущийся дух все-таки не сдался вот так сразу.
– Дяденьки-товарищи, так не бывает!
– Бывает, мой мальчик, – подтвердил слова коллеги Невструев. – И у тебя имеется вполне реальный шанс стать одним из нас. Вот смотри! – И как бы в подтверждение собственных слов взмахнул рукой.
Прямо на глазах угрюмый директорский кабинет наполнился ярким солнечным светом, летним теплом, птичьим гомоном, по комнате залетали радужные пузыри, а между ними неправдоподобно огромные бабочки и какие-то малюсенькие птички с длинными загнутыми клювами. Затем из углов кабинета ударили, будто искрящиеся фонтаны, четыре радуги. Они сошлись над головой мальчика и рассыпались разноцветьем брызг, наподобие невероятного салюта. Настроение как-то сразу подскочило на невообразимую высоту, и обалдевший от прилива добрых эмоций Аристарх громко и радостно расхохотался. Ему захотелось вскочить и погоняться за бабочками и птицами, но, как человек взрослый (или считающий себя таковым), он сдержался.
Позволив мальчику вдоволь налюбоваться чудесами рукотворной иллюзии, пожилой волшебник (теперь уже, без всякого сомнения) вновь взмахнул рукой, и в директорском кабинете стало по-прежнему мрачно и казенно.
– А я так когда-нибудь смогу? – еле слышно, одними губами прошептал мальчик.
– Конечно, сможешь! – Оптимизма в голосе Вовчика хватило бы на десятерых. – За этим, собственно, мы сюда и явились, точнее, не для того, чтобы тешить тебя яркими фантомными образами, а чтобы предложить отправиться с нами в одно закрытое учебное заведение, где из таких мальчишек и девчонок, как ты, со временем вырастают самые настоящие маги.
– Добрые? – спросил Аристарх.
– Конечно же добрые, – без тени сомнения в голосе ответил Владимир. – Скажу по секрету, злых готовят в другом месте, а наша задача – спасать от них мир.
– Тогда я согласен, – улыбнулся мальчик, но вдруг с надеждой попросил: – Товарищи, а нельзя ли в это заведение Дашку взять? Пропадет тут она без меня. Малахольная – всему доверяет, а ее тюкают все кому не лень.
Митрофаныч вопросительно посмотрел на Владимира.
– Иванова Дарья Александровна, восьми лет от роду, потенциал двадцать пять единиц – нам не подходит.
– Понимаешь, Аристарх, – покачал головой Аполлинарий Митрофанович, – взять ее с собой мы не можем, но клятвенно обещаю, что в самое ближайшее время твою подругу возьмет на воспитание солидная бездетная пара, где к ней будут относиться как к родной дочери.
– Тогда я согласен, – радостно заулыбался Аристарх и, немного подумав, выдал цитату из популярного американского фильма: – Вы сделали мне предложение, от которого невозможно отказаться.
На что взрослые, а вслед за ними и мальчик дружно рассмеялись…
А через пару дней в детский дом с целью поиска подходящей для усыновления или удочерения кандидатуры приехала солидная семейная пара из самой столицы. Дашенька Иванова сразу приглянулась обоим супругам. Администрация детского учреждения отчего-то не стала заниматься обычной в таких случаях волокитой, и процедура удочерения заняла считаные дни. В один прекрасный день девочка покинула ненавистные стены, на зависть своим бывшим товарищам села в огромный черный автомобиль и укатила в неизвестном направлении. Больше в детском доме с издевательским названием «Счастье» никто о ней не слышал.
В погожий весенний день, примерно через неделю после описанной выше встречи Аристарха с двумя чародеями, к тщательно охраняемым воротам одного из элитных поселков, расположенного неподалеку от Новосибирска, подкатила черная иномарка с практически зеркальной тонировкой стекол. Внушительного вида охранник с «АКМСУ» на плече без лишних вопросов включил подъемный механизм шлагбаума и пропустил автомобиль на охраняемую территорию.
Проехав с полкилометра, машина остановилась неподалеку от ворот дома, принадлежавшего известному и уважаемому не только в Сибири, но и во всей остальной России человеку, между прочим, влиятельному политику, а также владельцу заводов, дворцов, пароходов, рудников, нефтяных вышек и прочего уворованного у народа добра. Среди близких друзей он слыл большим любителем бойцовских пород собак и определенно знал в этом толк.
Если бы тонировка стекол была не столь основательной, любой проходящий мимо человек смог бы разглядеть в салоне автомобиля двух молодых людей: девушку на переднем пассажирском кресле и сидящего за рулем юношу. Водитель заглушил двигатель и, взглянув на подругу, коротко сказал:
– Ждем.
В тот самый момент, когда водитель загадочной иномарки произнес означенную фразу, обожаемая (четвертая по счету) супруга олигарха выгуливала неподалеку от дома здоровенного ротвейлера по кличке Цезарь. Внушающая ужас любому здравомыслящему человеку гора мышц и крепких костей послушно следовала за дамой, совсем еще молоденькой девушкой, не успевшей толком освоиться в царских
