оружейку еще найти надо и вскрыть как-то, а она обычно специально защищена от таких умников всякими запорами и замками на стальных дверях.
В общем как ни крути — а придется ехать на север.
— Черт его знает — между тем раздумчиво протянул Валентин, которому в общем было глубоко безразлично, куда они поедут. То, что Витя сидел за спиной нервировало автомеханика очень сильно и после того, как его хозяин деревни проучил за пьянку в присутствии Виктора Валентину было не по себе. Потому лезть с советами совершенно не хотелось.
— В Вольме что-нибудь полезное есть? — уточнил Виктор.
— Не. Деревушка как деревушка с детсятком жителей. Вот тама дальше в полукилометре — Чиновничья база. Там, наверное, есть что хорошее.
Виктор насторожился. О такой деревне со странным названием он не слыхал.
— Это что за Чиновничья база? — спросил он Валентина.
— Черт его знает — повторил Валентин свое присловье — говорили, что ито ли мэр новгородский, то ли губер, то ли их челядь там отдыхает. Забор высоченный нагородили, тама коттежды построили и даже для вертолета место есть. Они туда вертолетом и прилетают, дороги-то сам видишь тут какие. Но это я так, краем уха видел, сам туда не ездил.
— Так наверное и охрана там есть? — задумался Виктор.
— Ну а как же! Охрана там серьезная, даже и вышки есть с прожекторами. И телекамеры.
— Тогда стой, думать будем.
— Как скажешь — послушно согласился Валентин и остановил трактор прямо посреди дороги.
— Не так. Давай-ка ты на обочину прими и лучше вообще съедь с дороги-то. Вот по тому съезду — ткнул пальцем Виктор.
Валентин кивнул и трактор занял куда менее заметную позицию.
Опять надо было думать, прикидывать и выбирать вариант. Лучший вариант из предложенных худших. Ни малейших сомнений не было, что если на этой базе отдыхали серьезные люди, то и оружие у них было. И скорее всего — серьезное. Не, сами-то чиновники в этом деле не разбирались и Витя не раз удивлялся какое идиотское оружие покупают скоробогачи, типа ружья от Сваровски. Тут-то никаких опасений. Вот охрана — охрана скорее вооружена была чем-то простеньким и надежным. И это простенькое и надежное было даже для защищенного трактора весьма неприятным сюрпризом. Особенно если это — нарезное оружие. И вряд ли охрана пышет гуманизмом. Гуманизм вообще охране по штату не положен, а в период Беды — так и тем более. Хотя и вряд ли тут круглогодично жили спецы из правительственной охраны (губер или мэр — это уже номенклатура!), но и вряд ли деревенский дедок с берданкой. Не будут вышки ставить для дедка. Вот и чеши себе затылок — куда соваться — в толпу зомбаков или под автоматные очереди. Хотя… Это с зомбаков взять нечего, а вот с охраны нештяков могло бы поднабраться масса. Машинки-то и по направлению к Волме шли, могли беженцы и туда ломануться. Кто-то не доехал, вон стоят брошенные тачки, а кто-то и вполне мог добраться. Вынести в отчаянии ворота своей тачкой, разогнав ее для тарана — и вот тут-то открывается простор для ворзможностей. Охраны-то там не рота была, поменьше явно. А беженцев толпы. Да и одного зомби достаточно, чтоб десяток растерявшихся от вольготной жизни охранников перекусать. Хотя тут стоит полет фантазии умерить — охрана тут всяко не дедки с берданками, как говорилось уже. Значит шанс на автоматную очередь есть…
За разговором время летит незаметно. Впрочем, неторопливо вышагивающего по направлению к нам Ильяса замечаю и я и Андрей, почти сразу.
Приоткрыв дверку, смотрю на него вопросительно. Не тот человек Ильяс, чтобы даром шаг ступить. Ну, так и оказывается.
— Слушай, шаман. Йод у тебя есть? — спрашивает меня подошедший. На Енота он демонстративно не глядит.
— Йод есть. А что, кто-то ободрался? А может лучше перекисью обработать? — вопрошаю я.
— Бери побольше и пошли. Ты тоже — наконец удоставивает внимания и Енота Ильяс.
— А кто в лавке останется? — не пошевелившись, с ленцой возражает хромой.
— Андрей, покарауль пока! — игнорирует вопрос замкомандира и неторопливо шествует обратно. Делать нечего, беру свою сумку, выгребаю пару пузырьков указанного йода из автомобильной аптечки и двигаю за ним след в след. Замечаю, что и Енот все-таки вылезает и ковыляет сзади. Наши уже стоят гурьбой, правда не все, ясно, что дежурные стрелки по машинам остались 'на всякий случай'.
Майор Брысь дожидается, пока добредет хромой Енот, который в этот момент хромает так старательно, жалостно и умело, что пожалуй и коту моему трехногому есть чему поучиться в актерском мастерстве, потом почему-то спрашивает меня насчет все того же йода. Мне это вовсе непонятно, потому как давненько уже ни он, ни снайпер в мою епархию не лезли и такой навязчивый интерес к этому медикаментозному средству меня сильно удивляет. Подтерждаю наличие такового препарата у меня в аптечке. Жду, когда что-то станет понятно.
Дождавшись хромого, майор окидывает нас орлиным взором и заявляет:
— Сейчас наш блудный сын Гиппократа проведет личному составу йодную профилактику, а я, пока он шаманит, вкратце поясню ситуацию.
— Тащ майор — я не вполне понял задачи — влезаю я в паузе.
— Ну да, а кто недавно пациенту такую йодную сетку сделал, что аж в штабе Базы об этом узнали? Ржач был двухдневный, особенно когда мичман Пилипчук рассказывал в лицах и танцах, как все это выглядело. У него там теща в коридорчике сидела, так потом ее три дня водой отливать пришлось, чтоб в себя пришла от вашей комедии. Говорить не могла, только кричала. Не ваших рук дело, а? — снисходительно возражает Брысь.
— Не совсем моих. Медсестр Валерка делал. Но это ж не профилактика была — скромничаю я.
— Я не дамся! — громко и категорически заявляет вдруг Енот.
— Еще как дашься — ехидно замечает Ильяс и хищно ухмыляется.
— Отставить балаган! Значит сейчас все закатывают рукава, доктор наносит на предплечья йодную, как сказано было выше, сеточку, пока он работает, вы слушаете, что скажу — говорит майор, обнажая свою руку. Галдеж он игнорирует, ну а я делаю свое дело. Благо, это не самое сложное — смоченным йодным раствором тампончиком (а у меня есть готовые палочки с ватками для прочистки ушных проходов, на них так и написано 'косметические ватные палочки') — нарисовать на коже сеточку. Правда, я не очень понимаю, в чем смысл этого действа сейчас, как профилактика это делается при подозрении на дефицит йода. Но у нас это вряд ли есть, по рациону и потреблению йодированной соли мы всяко потребность покрываем. Пока рисую сетку на руке майора, тот открывает нам глаза:
— Что мы будем делать в Гатчине пока не ясно. Нас придали в усиление имеющемуся там казачьему отряду, но конкретной задачи не поставили. На всякий случай сообщаю, кому не известно, что вариантов много — от особо неприятного морфа до работы по ценным в городском масштабе предприятиям.
— Опасаетесь пияфок? — понимающе спрашивает Ремер.
— Не без этого — откликается майор, внимательно наблюдающий за моими орнаменталистскими потугами.
— Это в смысле чего? — вопрошает непонимающе Вовка.
— ПИЯФ — Петербургский Институт Ядерной Физики. У них там — в Гатчине — есть действующий атомный реактор. Но насколько я слышал — его даже не выводили из работы. Там не дошло до нештатных ситуаций и выбросов не было — отвечает капитан, переглянувшись с Брысем.
— Вот нахалтурили все же — недовольно заявляет Брысь, критично оглядывая коричневую сеточку на своей руке.
— Где ж это нахалтурил? — удивляюсь я. По моему разумению очень симпатично получилось, аккуратненько и по дозе как раз в меру.
— Вот и вот тут — непараллельно линии идут — сварливо замечает разрисованный пациент.
— Ну была бы у вас рука плоской, я бы четко нарисовал, а так как рука у вас…
— Кривая? — подначивающе замечает Енот.
