Если бы читатели Толстого прочитали, как узнав об измене жены Алексей Каренин оставил службу , поселился в чухонской деревне и вместе с крестьянской артелью стал заниматься строительными работами на мызах помещиков , они бы заподозрили автора мягко говоря в неадекватности. Между тем в романе В. Белова «Всё впереди» происходит именно так . Правда , чтобы лишить коренного москвича Дмитрия Медведева столичной квартиры и прописки , автор отправляет его на шесть лет в лагерную зону за служебное преступление , повлекшее смерть человека.
Впервые я прочёл роман Белова при его появлении двадцать пять лет назад. Тогда книга вызвала моё раздражение «ретроградными» идеями автора. Теперь фраза «Сексологи пошли по Руси, сексологи!» или утверждение героя : «еще президент Кеннеди запрещал журналистам писать о нашем пьянстве. Зачем, дескать, мешать? Пусть пьют, скорей развалятся.» вызывают у меня только улыбку . Оценил я наконец-то и писательское мастерство Белова. Он не рассказывает , а не показывает , причем очень увлекательно и книгу я перечёл за один присест. Но картина , нарисованная умелой рукой мастера получается хотя и правдоподобной , но не очень убедительной .
Не убедителен прежде всего главный герой Дмитрий Медведев – коренной москвич , муж красивой жены ( о других достоинствах Любы Медведевой мы ничего не узнаем) , хозяин квартиры в центре Москвы и без пяти минут доктор наук. Он работает в секретном НИИ , но главное назначение установки которой он занимается – обеспечение безбедного существования сотрудников института во главе с Академиком. Но среди «пилильщиков» бюджета оказывается один энтузиаст с нерусской фамилией Грузь , которому охота «гореть» на работе и он сгорает , причем в прямом смысле , хотя интересы обороноспособности страны никак не требовали этого. Медведев как его непосредственный начальник назначается «козлом отпущения» и почти без сопротивления принимает эту роль.
В момент аварии он находился в запое , в который погрузился после того как усомнился в честности жены , вернувшейся из туристической поездки на «загнивающий» Запад , во Францию. У него были для этого основания , но Медведев исходит не из фактов , а так сказать из презумции виновности : «Она просто мне неверна, — четко и отстранение подумал Медведев. — Это было уже или будет — какая разница?» Нереализованная возможность женской неверности была, по его мнению, равносильна самой неверности.» Людмила , разумеется не без греха. Она , как и все женщины , хочет быть желанной для противоположного пола и действительно могла изменить мужу. Но поведение Медведева неадекватно , он не хочет ни простить жену , ни расстаться с ней. «Учить» жену как мужик он не может , тем более для него исключен вариант Отелло или Алеко. Медведев «садится на стакан».
Тема русского пьянства одна из главных в романе. Оно кажется в романе всеобщим. Не пьет только дочь Медведева. Знаменательно . что один из главных персонажей романа врач – нарколог Иванов и он тоже большой любитель выпить. Греху блуда в книге предаются также охотно: «Я же скоро уеду! И ты можешь резвиться, как тебе вздумается. На любой лад. Все четыре рода войск к твоим услугам... Но она была просто неподражаема: — Миленький, ну что ты сердишься? Я же все равно твоя. В конце-то концов, что от меня — убудет?» . Но по сравнению со своей подругой Наталией Любовь Медведева кажется порядочной женщиной . Иногда её даже раздражает внимание мужчин : «Оставьте, оставьте меня в покое! — хотелось ей крикнуть всем этим встречным фатоватым мужчинам. — Сколько же можно?» Но они все шли и, как ей казалось, нагло ее разглядывали. Она просто устала от этих взглядов. И этот хлыщ с циничным прищуром лошадиных зеленоватых глаз, раздевающих ее с ног до головы, и этот молоденький офицерик, не скрывающий откровенно восторженного удивления, и этот старый, но все еще модный товарищ, обладающий красивым прищуром, — все глядели на нее, как на свою». «Академик был давно равнодушен к науке, но, обращаясь с бумагами, проявлял поистине футбольный азарт. Глаза его загорались и при виде не обделенных природой женщин».Таким образом , согласно В.Белову пьянство и б…во – это чуть ли не главное содержание русской жизни.
А ещё тюрьма , или точнее зона. Именно на зоне и прозревает Дмитрий Медведев , находит ответы на все вопросы бытия . Как это происходит , автор целомудренно умалчивает , ссылаясь только на Ф.М. Достоевского. Но Достоевский не расставался на каторге с Евангелием , а Медведев судя по его жизни после освобождения становится толстовцем. Ведь «опрощение» . физический труд и жизнь на природе – это как раз то , что проповедовал граф Толстой, а ещё непротивление злу . Дмитрий тоже показывает себя «непротивленцем» : «Медведев знал, что он, Иванов, ходит по консультациям. Он все знал — и не возражал. Больше того, он согласился прийти сегодня в комиссию по опеке, где давно подготовлена почва для лишения его родительских прав, где... И тэ дэ и тэ пэ. Любу вызывали сюда с сыном, и Медведев знал об этом. Он должен был тоже прийти сюда, но он не явился. — Мне его жаль! — Медведев спокойно пошел дальше»
А пожалел он своего противника с нерусской фамилией Бриш. А какую же ещё фамилию должен носить главный аггел Мирового зла в романе русского писателя , не Ромашев же ? Правда в первой части книги он искусно притворяется хорошим человеком и другом Медведева (они одноклассники). Но уже там читателю (но не Медведеву) становится ясна зловещая сущность этого персонажа. Полностью она раскроется в части второй , из которой мы узнаем , что Михаил Бриш становится мужем Людмилы и покушается даже на самое дорогое – на детей Медведева , желая их усыновить.
Сам Медведев , вспомнивший про своих детей только после случайной встречи с Ивановым , особенно не противится этому ,хотя и встречается с дочерью. Роль главного борца со злом достается персонажу с самой русской фамилией. Александр Иванов почему-то считает себя другом Медведева . хотя был только одним из семидесяти гостей на его свадьбе. Через семь лет после этого он случайно оказывается в одной группе с Любовью Медведевой , Михаилом Бришем и его приятелем Аркадием. Бриш сводит Медведеву со своим приятелем , а Иванов со сладострастием наблюдает за ними. Он с глубоким почтением относится к Медведеву и назначает себя евнухом , блюдущим невинность его жены . Настроен Иванов весьма решительно и готов даже не пощадить семьи Медведева : «Я обо всем расскажу Медведеву, — сказал он мысленно. — Обо всем. И пусть он гонит от себя эту продажную тварь».
Трудно понять , на каких морально-нравственных позициях основана активность Иванова. Сам он не является образцом добродетели : не может ужиться с женой и постоянно «принимает на грудь». Во второй части романа у него вроде бы появляются дети , но заботится он только о детях Медведева. Это тип активиста из тех , что в тридцатых годах разоряли церкви , а ныне кричат об оскорблении религиозных чувств. О женщинах Иванов говорит: «Каждой дурочке хочется Великой Любви. Каждая только и мечтает не меньше как об испепеляющей страсти.» Восторженное отношение к Медведеву(«мужик от Бога») сменяется у Иванова в самом конце книги на ненависть и презрение : — И когда это ты научился говорить афоризмами? Залюбуешься... Это самое сделало тебя таким... жалким?..
— Замолчи! — Медведев остановился и побелел. — Или я врежу тебе...
— Я сам тебе врежу! — тихо сквозь зубы произнес Иванов и, сжав кулаки, напрягая челюсти, придвинулся ближе.
Оба замерли. Они сверлили, пронизывали друг друга глазами. Их обходили, на них оглядывались, а они стояли, готовые броситься друг на друга. Это было как раз посредине моста...
И Москва шумела на двух своих берегах.»
А.И. Солженицын заметил в своё время «К Москве Белов возвращается несколько раз, и их с Медведевым двумя слитыми голосами высказывается: “Душные московские объятия, окись тяжёлых металлов”; настолько оторвалась от природы, что в ней “гром мало кто отличал от реактивного гула”; “Нагромождения жилых массивов разбегались во все стороны, с косным самодовольством вновь и вновь возникали перед человеческим взглядом”; “наверное, чем больше людей на единицу пространства, чем теснее они живут, тем сильней отчуждённость”; “вышедший из человеческого подчинения гигантский город расширялся по зелёной земле, углублялся в её недра и тянулся ввысь, не признавая ничьих резонов”; “метастазы каменных скопищ расползались во все стороны на расстояния, не подвластные воображению”. (Тут, в защиту мегаполисов, не найду возражений и я.)». Но отношение Белова к столице , как у всякого русского неоднозначно. Медведев думает : «О, нет! Она была дорога ему как мать, и хотя ревность иногда просто жгла сердце, и стыд мог в любую минуту в самом неподходящем месте опалить лицо, он все равно бесконечно любил этот город. Все ушибы и вывихи, полученные по ее милости, заживляла она же, его родная Москва, все его радости были связаны с ней — щедрой и бездумно великодушной!». И не случайно Иванов получает от Медведева надписанную им книгу Ивана Шмелева «Праздники, радости, скорби».( «Лето Господне»). Бытописатель замоскворецкого купеческого лада по-видимому был близок певцу Лада крестьянского. И как Шмелев потерпел творческую неудачу в «Путях небесных» , Василий Белов в романе «Все впереди» не смог убедить большинство читателей в своей правоте.



Если бы читатели Толстого прочитали, как узнав об измене жены Алексей Каренин оставил службу , поселился в чухонской деревне и вместе с крестьянской артелью стал заниматься строительными работами на мызах помещиков , они бы заподозрили автора мягко говоря в неадекватности. Между тем в романе В. Белова «Всё впереди» происходит именно так . Правда , чтобы лишить коренного москвича Дмитрия Медведева столичной квартиры и прописки , автор отправляет его на шесть лет в лагерную зону за служебное преступление , повлекшее смерть человека.
Впервые я прочёл роман Белова при его появлении двадцать пять лет назад. Тогда книга вызвала моё раздражение «ретроградными» идеями автора. Теперь фраза «Сексологи пошли по Руси, сексологи!» или утверждение героя : «еще президент Кеннеди запрещал журналистам писать о нашем пьянстве. Зачем, дескать, мешать? Пусть пьют, скорей развалятся.» вызывают у меня только улыбку . Оценил я наконец-то и писательское мастерство Белова. Он не рассказывает , а не показывает , причем очень увлекательно и книгу я перечёл за один присест. Но картина , нарисованная умелой рукой мастера получается хотя и правдоподобной , но не очень убедительной .
Не убедителен прежде всего главный герой Дмитрий Медведев – коренной москвич , муж красивой жены ( о других достоинствах Любы Медведевой мы ничего не узнаем) , хозяин квартиры в центре Москвы и без пяти минут доктор наук. Он работает в секретном НИИ , но главное назначение установки которой он занимается – обеспечение безбедного существования сотрудников института во главе с Академиком. Но среди «пилильщиков» бюджета оказывается один энтузиаст с нерусской фамилией Грузь , которому охота «гореть» на работе и он сгорает , причем в прямом смысле , хотя интересы обороноспособности страны никак не требовали этого. Медведев как его непосредственный начальник назначается «козлом отпущения» и почти без сопротивления принимает эту роль.
В момент аварии он находился в запое , в который погрузился после того как усомнился в честности жены , вернувшейся из туристической поездки на «загнивающий» Запад , во Францию. У него были для этого основания , но Медведев исходит не из фактов , а так сказать из презумции виновности : «Она просто мне неверна, — четко и отстранение подумал Медведев. — Это было уже или будет — какая разница?» Нереализованная возможность женской неверности была, по его мнению, равносильна самой неверности.» Людмила , разумеется не без греха. Она , как и все женщины , хочет быть желанной для противоположного пола и действительно могла изменить мужу. Но поведение Медведева неадекватно , он не хочет ни простить жену , ни расстаться с ней. «Учить» жену как мужик он не может , тем более для него исключен вариант Отелло или Алеко. Медведев «садится на стакан».
Тема русского пьянства одна из главных в романе. Оно кажется в романе всеобщим. Не пьет только дочь Медведева. Знаменательно . что один из главных персонажей романа врач – нарколог Иванов и он тоже большой любитель выпить. Греху блуда в книге предаются также охотно: «Я же скоро уеду! И ты можешь резвиться, как тебе вздумается. На любой лад. Все четыре рода войск к твоим услугам... Но она была просто неподражаема: — Миленький, ну что ты сердишься? Я же все равно твоя. В конце-то концов, что от меня — убудет?» . Но по сравнению со своей подругой Наталией Любовь Медведева кажется порядочной женщиной . Иногда её даже раздражает внимание мужчин : «Оставьте, оставьте меня в покое! — хотелось ей крикнуть всем этим встречным фатоватым мужчинам. — Сколько же можно?» Но они все шли и, как ей казалось, нагло ее разглядывали. Она просто устала от этих взглядов. И этот хлыщ с циничным прищуром лошадиных зеленоватых глаз, раздевающих ее с ног до головы, и этот молоденький офицерик, не скрывающий откровенно восторженного удивления, и этот старый, но все еще модный товарищ, обладающий красивым прищуром, — все глядели на нее, как на свою». «Академик был давно равнодушен к науке, но, обращаясь с бумагами, проявлял поистине футбольный азарт. Глаза его загорались и при виде не обделенных природой женщин».Таким образом , согласно В.Белову пьянство и б…во – это чуть ли не главное содержание русской жизни.
А ещё тюрьма , или точнее зона. Именно на зоне и прозревает Дмитрий Медведев , находит ответы на все вопросы бытия . Как это происходит , автор целомудренно умалчивает , ссылаясь только на Ф.М. Достоевского. Но Достоевский не расставался на каторге с Евангелием , а Медведев судя по его жизни после освобождения становится толстовцем. Ведь «опрощение» . физический труд и жизнь на природе – это как раз то , что проповедовал граф Толстой, а ещё непротивление злу . Дмитрий тоже показывает себя «непротивленцем» : «Медведев знал, что он, Иванов, ходит по консультациям. Он все знал — и не возражал. Больше того, он согласился прийти сегодня в комиссию по опеке, где давно подготовлена почва для лишения его родительских прав, где... И тэ дэ и тэ пэ. Любу вызывали сюда с сыном, и Медведев знал об этом. Он должен был тоже прийти сюда, но он не явился. — Мне его жаль! — Медведев спокойно пошел дальше»
А пожалел он своего противника с нерусской фамилией Бриш. А какую же ещё фамилию должен носить главный аггел Мирового зла в романе русского писателя , не Ромашев же ? Правда в первой части книги он искусно притворяется хорошим человеком и другом Медведева (они одноклассники). Но уже там читателю (но не Медведеву) становится ясна зловещая сущность этого персонажа. Полностью она раскроется в части второй , из которой мы узнаем , что Михаил Бриш становится мужем Людмилы и покушается даже на самое дорогое – на детей Медведева , желая их усыновить.
Сам Медведев , вспомнивший про своих детей только после случайной встречи с Ивановым , особенно не противится этому ,хотя и встречается с дочерью. Роль главного борца со злом достается персонажу с самой русской фамилией. Александр Иванов почему-то считает себя другом Медведева . хотя был только одним из семидесяти гостей на его свадьбе. Через семь лет после этого он случайно оказывается в одной группе с Любовью Медведевой , Михаилом Бришем и его приятелем Аркадием. Бриш сводит Медведеву со своим приятелем , а Иванов со сладострастием наблюдает за ними. Он с глубоким почтением относится к Медведеву и назначает себя евнухом , блюдущим невинность его жены . Настроен Иванов весьма решительно и готов даже не пощадить семьи Медведева : «Я обо всем расскажу Медведеву, — сказал он мысленно. — Обо всем. И пусть он гонит от себя эту продажную тварь».
Трудно понять , на каких морально-нравственных позициях основана активность Иванова. Сам он не является образцом добродетели : не может ужиться с женой и постоянно «принимает на грудь». Во второй части романа у него вроде бы появляются дети , но заботится он только о детях Медведева. Это тип активиста из тех , что в тридцатых годах разоряли церкви , а ныне кричат об оскорблении религиозных чувств. О женщинах Иванов говорит: «Каждой дурочке хочется Великой Любви. Каждая только и мечтает не меньше как об испепеляющей страсти.» Восторженное отношение к Медведеву(«мужик от Бога») сменяется у Иванова в самом конце книги на ненависть и презрение : — И когда это ты научился говорить афоризмами? Залюбуешься... Это самое сделало тебя таким... жалким?..
— Замолчи! — Медведев остановился и побелел. — Или я врежу тебе...
— Я сам тебе врежу! — тихо сквозь зубы произнес Иванов и, сжав кулаки, напрягая челюсти, придвинулся ближе.
Оба замерли. Они сверлили, пронизывали друг друга глазами. Их обходили, на них оглядывались, а они стояли, готовые броситься друг на друга. Это было как раз посредине моста...
И Москва шумела на двух своих берегах.»
А.И. Солженицын заметил в своё время «К Москве Белов возвращается несколько раз, и их с Медведевым двумя слитыми голосами высказывается: “Душные московские объятия, окись тяжёлых металлов”; настолько оторвалась от природы, что в ней “гром мало кто отличал от реактивного гула”; “Нагромождения жилых массивов разбегались во все стороны, с косным самодовольством вновь и вновь возникали перед человеческим взглядом”; “наверное, чем больше людей на единицу пространства, чем теснее они живут, тем сильней отчуждённость”; “вышедший из человеческого подчинения гигантский город расширялся по зелёной земле, углублялся в её недра и тянулся ввысь, не признавая ничьих резонов”; “метастазы каменных скопищ расползались во все стороны на расстояния, не подвластные воображению”. (Тут, в защиту мегаполисов, не найду возражений и я.)». Но отношение Белова к столице , как у всякого русского неоднозначно. Медведев думает : «О, нет! Она была дорога ему как мать, и хотя ревность иногда просто жгла сердце, и стыд мог в любую минуту в самом неподходящем месте опалить лицо, он все равно бесконечно любил этот город. Все ушибы и вывихи, полученные по ее милости, заживляла она же, его родная Москва, все его радости были связаны с ней — щедрой и бездумно великодушной!». И не случайно Иванов получает от Медведева надписанную им книгу Ивана Шмелева «Праздники, радости, скорби».( «Лето Господне»). Бытописатель замоскворецкого купеческого лада по-видимому был близок певцу Лада крестьянского. И как Шмелев потерпел творческую неудачу в «Путях небесных» , Василий Белов в романе «Все впереди» не смог убедить большинство читателей в своей правоте.