– Двинулись, – сказал Магоцци.
– Подожди минуту. Я хочу посмотреть, не провалится ли она.
– Давай, Джино. Ты только посмотри вон на те рыбацкие хижины. Если лед выдерживает их, то нас он точно выдержит.
– Это ты так говоришь. Когда ты в последний раз топал по льду после недавнего тепла?
Магоцци пожал плечами:
– Никогда.
– Черт побери, – пробормотал Джино.
Когда они нагнали Айрис, она уже говорила с двумя своими помощниками, стоявшими у входа в палатку. Оба они и сами, с густо заснеженными шапками и парками, уже начинали походить на снеговиков, и видно было, что они отнюдь не рады находиться здесь и говорить с шерифом Риккер на эту тему.
Когда они подошли ближе, Магоцци услышал, как шериф Риккер спрашивает одного из своих заместителей, есть ли у него список всех, кто побывал на месте преступления.
– А как вы думаете? – фыркнул в ответ заместитель, и, как ни трудно в это поверить, Айрис извинилась, что первым делом задала этот вопрос.
Магоцци и Джино обменялись взглядами. Любой шериф, с которым им доводилось встречаться, первым делом размазал бы этого мужика по земле, а вторым – отправил бы в ряды безработных.
Магоцци подумал, что в воздухе округа Дандас витает легкая недоброжелательность, явно направленная на нового шерифа. Почему Айрис Риккер представляет угрозу, было выше его понимания – может, местные придерживаются неандертальских взглядов и мужчины тут вообще не любят женщин на руководящих постах. Но скорее всего, дело в том, что она смахивала на тот тип женщин, которые идут по жизни с клеймом рохли на лбу. Никто не любит и не доверяет личности во власти, которая не может внушить к себе уважение; на деле большинство презирает их, словно они как-то предали их. Ее ученики, скорее всего, стреляли в нее жеваной бумагой, и реакция заместителя была взрослым эквивалентом такого отношения. Черт побери, как же ее избрали шерифом?
Джимми Гримм стоял внутри, у распахнутого полога переполненной палатки, когда они вошли и нашли себе место среди криминалистов, которые толпились у заснеженной фигуры, делая снимки и видеозаписи. Магоцци заметил, что Айрис сделала быстрый шаг назад, словно ее ошеломили вспышки света и эта бурная деятельность.
– Джимми! Как дела?
– Ну, я пять раз чуть не умер по пути сюда, едва не отморозил себе яйца в этом цирковом балагане, но, если не считать этого, я прямо персик. Только если и дальше продолжит так пуржить, то всем нам придется устраиваться в каком-нибудь мотеле. Ты приметил какое-нибудь местечко по пути?
– Ага. «Дью Дроп-Инн» или что-то в этом роде. Считай, я не удивлюсь, увидев вывеску «Есть свободные места». Ты знаком с шерифом Риккер? – Магоцци жестом подозвал ее поближе.
Пожимая ей руку, Джимми расплылся в улыбке. Знакомясь с людьми, он был также проницателен, как и на месте преступления, и стоило шерифу войти в палатку, как Гримм сразу же понял, что она – неопытный новичок. У нее был растерянный вид маленькой девочки, как бы она ни старалась скрыть его. Скорее всего, это ее первый труп; конечно же первое расследование убийства, если оно действительно начнется.
Джимми вообще был хорошим парнем, но особенно тепло он относился к детям, животным, потерянным душам и неискушенным людям – ему не надо было знать ее историю, чтобы понять: она выдернута из привычной среды и с трудом воспринимает непростые уроки новой жизни. Он постарался ее успокоить:
– Если у вас есть какие-то вопросы, шериф, обращайтесь ко мне, а не к этим красавчикам – эти двое сами ничего не знают. Пусть они тут болтаются, чтобы запудрить мозги прессе.
Айрис улыбнулась, пожимая его руку:
– Приятно познакомиться с вами, мистер Гримм, и большое спасибо за приезд.
О господи, подумал Магоцци. Она стоит в палатке рядом с трупом, в окружении банды криминалистов и разговаривает словно хозяйка приема с коктейлями.
– Так что вы успели выяснить, Джимми? – спросил он, нарушая эту светскую атмосферу.
– Взгляните сами. Дайте-ка место, ребята, – обратился Джимми к технарям с камерами, и они очистили место, чтобы Джино и Магоцци тоже смогли подойти поближе.
Джино посмотрел на труп, и его лицо перекосило так, словно он попробовал пиццу с анчоусами, заказанную Маклареном. Риккер была права. Если сначала тут все напоминало историю со снеговиками в парке, то погода все перепутала. Большая бесформенная голова была облеплена снегом и покрыта ледяными потеками, застывшими на толстых щеках, словно этот несчастный плакал. Но формы снеговика не вызывали ровно никаких сомнений, и ясно было, что обладатель этих сине-белых рук не сам облепил себя снегом.
– Вполне может быть номером три, – сказал Магоцци, стоя над ним, и Джино кивнул.
Айрис, окаменев, стояла в нескольких шагах от них; руки, ноги и нос уже онемели от холода, но она старалась казаться собранной и профессиональной, хотя на самом деле ей хотелось выскочить наружу, запрыгать, хлопая в ладоши. «Номер три» означал, что тут побывал убийца из Миннеаполиса, то есть это их дело, и они заберут у нее его расследование. Ох, как было бы здорово! В глубине души она улыбнулась.
– Или поработал подражатель, – сказал Магоцци.
Мысленная улыбка Айрис дрогнула.
– Мне не нравится эта декорация, – произнес детектив Ролсет. – Этот чертов рыбацкий багор ошарашил меня, как те лыжи. Если тут подражатель, то еще хуже – может оказаться, что таких психов далеко не один.
– Может, это и не декорация, – сказал у них из-за спины кто-то, представившийся лейтенантом Сэмпсоном, когда они повернулись. – Вроде я слышал, что те двое, которых вы нашли в парке, бегали на лыжах, когда их убили. Может, этот парень занимался подледной ловлей.
– Не представляю, чтобы при такой погоде кто-то пошел ловить рыбу, – сказал Джино.
Сэмпсон пожал плечами:
– Да, это зима. Идет снег. Но погода не пугает рыбу и, соответственно, не пугает рыболовов. В каждой хижине работает обогреватель.
– Там есть обогреватели? – переспросил Джино.
– Калориферы, телевизоры, холодное пиво. Стандартное оборудование. Но рыбаки азартные люди. Самые упертые сидят снаружи при любой погоде. Как этот парень. Когда подходит время бурить новую лунку, легче самому передвинуться, чем перетаскивать хижину.
– Самый потрясающий способ хорошо проводить время, о котором я только слышал.
Сэмпсон улыбнулся ему:
– Вам стоит когда-нибудь попробовать.
– Ни в коем случае. Бог сделал лед, чтобы играть в хоккей и кидать его в виски, вот для чего. Но в любом случае мы тут столкнулись с совершенно другим зимним видом спорта…
– И с другим убийством, – добавил Магоцци. – Если тут действовал не подражатель, значит, мы имеем дело с разъездным убийцей.
Джино уставился на свои ботинки.
– Вот дерьмо.
– Все ваше, приступайте. – Техник со своими камерами, выходя из палатки, миновал Джимми. – Я хочу отнести их в фургон.
Магоцци обвел взглядом лица в палатке:
– Где Анант?
Доктор Анантананд Рамбахан был главным судмедэкспертом округа Хеннепин; Магоцци знал, что он философски относился к миру и был единственным человеком в этой системе, который до последней унции сохранил свой гуманизм. И что более важно, он вчера осматривал тела Дитона и Майерсона в парке уже после ухода Джино и Магоцци, и Магоцци искренне хотел, чтобы он присутствовал и здесь.
– Он в городе, и на столе у него лежит пятилетняя девочка, – ответил Джимми. – Прошлым вечером переходила по льду озеро Седар… а ты знаешь, как Анант относится к детям.
Магоцци знал. Чем бы доктор Рамбахан ни был занят, если сквозь уродливые вращающиеся двери
