меня.
— Я прошел длинный путь, чтобы тебя найти…
— Я уже занята, — проговорила она, ненавидя себя за это.
Это сразу же остановило его.
— Занята? Обручена?
'Затребована,' — подумала она, но сказала:
— Вроде как. Теперь иди. Если Тьяго увидит тебя…
— Тьяго? — Услышав это имя, ангел отшатнулся. — Ты обручена с Волком?
И в этот момент чьи-то руки обвили талию Мадригал сзади, и она сделала испуганный вздох.
Она сразу же представила, что может произойти дальше. Тьяго обнаружит ангела, и не просто убьет его, а устроит целый спектакль. Шпион серафимов — здесь, на балу Военачальника! — такого никогда не случалось. Ангела подвергли бы пыткам. Его бы заставили пожалеть о том, что он вообще появился на свет.
Это все промелькнуло в ее голове, и ужас комком подкатил к горлу. И когда рядом с ее ухом раздалось хихиканье, она едва не лишилась чувств.
Это была Чиро.
— Вот ты где, — сказала ее сестра, — мы потеряли тебя в этой давке!
Кровь стучала в висках Мадригал, а Чиро уже перевела взгляд на незнакомца, жар которого вдруг стал казаться Мадригал маяком.
— Привет, — сказала Чиро, разглядывая с любопытством лошадиную маску, через которую Мадригал всё еще ощущала оранжевое пламя его тигриных глаз.
И тут с полной ясностью осознала, что он пришел, едва замаскировавшись, сюда, в логово врага, отчего у неё странно заныло в груди.
События двухлетней давности в Баллфинче казались ей минутным помутнением рассудка, хотя ни тогда, ни сейчас она не считала своё желание, чтобы этот серафим выжил, безумным.
Она взяла себя в руки и повернулась к Чиро, позади которой стояла Нвелла.
— Какие же вы друзья, — отчитала она их. — Одели меня так, а затем покинули меня на Серпантине. Меня могли покалечить.
— Мы думали ты позади нас, — сказала Нвелла, задыхаясь от танца.
— Я и была, — сказала Мадригал, — но только далеко позади. Она повернулась спиной к ангелу, даже не взглянув на него, и начала небрежно подталкивать своих друзей подальше от него, воспользовавшись движение толпы.
— Кто это был? — Спросила Чиро.
— О ком это ты? — Спросила в ответ Мадригал.
— Тот, что танцевал с тобой. В маске лошади.
— Я ни с кем не танцевала, или, может, ты не заметила — никто не будет танцевать со мной, я же пария.
— Пария! Вряд ли, скорее уж принцесса, — фыркнула Чиро и бросила скептический взгляд назад, что заставило Мадригал сходить с ума от желания узнать, что увидела ее сестра. Смотрел ли ангел на них, или все же смысл самосохранения сделал свое дело и заставил его исчезнуть?
— Ты видела Тьяго? — Спросила Нвелла. — Вернее, видел ли он тебя?
— Нет, — начала было Мадригал, но Чиро перебила ее, выкрикнув: — Вон он! — и Мадригал застыла.
Там был он.
Его невозможно было с кем-либо перепутать в огромной волчьей голове поверх его собственной, в этом ужасном подобии маски, клыки которой загибались ко лбу, а пасть была раскрыта в оскале, словно издавая беззвучный рык. Белоснежные волосы Тьяго были зачесаны назад и ниспадали на плечи, на жилет цвета слоновой кости — безупречного белого цвета, и, белое на белом, обрамляли его сильное, красивое лицо, бронзового от загара, отчего его бледные глаза казались прозрачными.
Он еще не заметил её. Толпа расступалась, уступая ему дорогу, и даже самые выпившие в состоянии были узнать его и убраться с пути. Казалось, толпа съеживалась, когда он проходил со своей свитой, состоящей из химер с внешностью волков и передвигавшихся подобно своре.
Мадригал, наконец, поняла настоящие значение этой ночи: её выбор, её будущее.
— Он великолепен, — выдохнула Нвелла, цепляясь с одного боку за Мадригал.
Мадригал вынуждена была признать это, но отдавала должное Бримстоуну, создавшему это прекрасное тело, а не Тьяго, который нес это тело с таким высокомерием.
— Он ищет ТЕБЯ, — сказала Чиро, и Мадригал понимала, что сестра права. Генерал был нетороплив, его бледные глаза прочесывали толпу с уверенностью особы, всегда получающей того, чего хочет. Затем его взгляд остановился на ней. Она чувствовала себя пронзенной им. Испуганная, она отступила на шаг назад.
— Давайте танцевать, — выпалила она, к удивлению своих друзей.
— Но… — начала Чиро.
— Послушайте. — Начался новый танец. — Это Фуриант, мой любимый.
Он не был ее любимым, но мог бы быть. Танцоры сформировали две линии, мужчины с одной стороны, женщины с другой, и, прежде чем Чиро и Нвелла смогли сказать хоть слово, Мадригал помчалась к женской линии, чувствуя пристальный взгляд Тьяго на своем затылке, подобный прикосновению когтей.
Она гадала, куда сейчас смотрят другие глаза — глаза ангела?
Фуриант начался быстрой кадрилью, и Чиро с Нвеллой поспешили присоединиться к танцующим. Мадригал танцевала с изяществом и улыбкой, не пропуская не единого такта. Но в танце кружилось только её тело, мысли же её витали где-то высоко, там, где порхали мотыльки-колибри, тысячами слетающиеся к фонарям, висевшим над головами; ей очень хотелось знать (сердце в груди бешено колотилось), куда подевался её ангел.
ГЛАВА 53
ЛЮБОВЬ — ЖИЗНЕННАЯ НЕОБХОДИМОСТЬ
В узоре танца Фуриант никто не проигнорировал Мадригал, не подав ей руки (это было бы слишком очевидным пренебрежением), но было видно, как формально скованны партнеры, когда она переходила от одного к другому. Некоторые старались касаться её только кончиками пальцев, тогда как танец требовал крепкого сцепления рук.
Тьяго подошел ближе и стал наблюдать. Все сразу же это почувствовали и веселье танца тут же сошло на нет. Таковым было его влияние, но Мадригал понимала, что это была её вина — другим приходится расплачиваться за то, что она сбежала от него и попыталась спрятаться в толпе.
Как будто это было возможно — спрятаться от него.
Она просто тянула время, а Фуриант как нельзя лучше для этого подходил. Он длился добрых четверть часа с постоянной сменой партнеров. Мадригал двигалась от учтивого старшего солдата с носорожьим рогом к кентавру, от кентавра — к следующему партнеру — химере в маске дракона, имеющей высокую степень сходства с человеком, — который едва коснулся её, и каждое вращение она проплывала мимо Тьяго, не спускавшего с неё глаз. Когда следующий её партнер в маске тигра взял её за руку… он действительно взял её за руку. Он крепко сжал её ладонь в своей руке, одетой в перчатку. И Мадригал затрепетала от этого теплого прикосновения. Ей не нужно было смотреть в глаза партнера, она и так знала, кто это был.
Он всё еще здесь — так близко к Тьяго.
'Это какое-то безрассудство', подумала она, испытывая необычайное волнение от его прикосновения. Успокоив свое дыхание и сердцебиение, Мадригал сказала:
— Мне кажется костюм тигра тебе больше идет, нежели коня.
— Понятия не имею, о чем вы говорите, сударыня, — ответил он. — Это моя настоящая личина.
