Кто следит за Амандой?

утрам, приходя убираться, она заставала женщин, спавших в его постели? Это доставляло ей огромные страдания, но она не могла уйти от него.

– Боже мой, – прошептала Аманда, – она посвятила ему всю свою жизнь.

Женщина кивнула, и мрачные складки прорезали ее лоб.

– Что бы я ей ни говорила, все без толку, она ничего не хотела слушать.

– Между ними что-нибудь было? – спросила Аманда.

– Много лет назад он попытался к ней приставать, – сказала женщина. – Но спьяну он называл ее другим именем, именем женщины, с которой он тогда встречался, поэтому Клара быстро ушла, чтобы не скомпрометировать себя подобным образом. Возможно, ей хотелось вступить с Уильямом в близкие отношения, но она не могла поступиться своим достоинством.

Аманда покачала головой.

– Почему она решилась на самоубийство? – спросила она тихо.

– Я спрашивала ее об этом и, кажется, поняла, что она хотела мне сказать. По-моему, она всегда считала, что Уильям принадлежит только ей. Клару накачали успокоительным, но, когда она говорила об этом, ее буквально трясло. Двадцать лет она открывала дверь своим ключом, убиралась в доме, чувствовала себя почти что женой, а когда он умер, ее жизнь опустела, оставался лишь дом, где все еще чувствовалось присутствие Уильяма. Клара общалась с его портретом, который, по сути, заменил ей живого Седжуика, и это общение помогло ей заполнить пустоту и продержаться несколько недель после его смерти.

– А потом появилась я, – тихо сказала Аманда. Женщина кивнула:

– И неожиданно ощущение присутствия Уильяма пропало.

– Но ведь я его дочь, – сказала Аманда. – Разве она не могла видеть Уильяма во мне? Почему она не попыталась познакомиться со мной поближе? Я пыталась с ней подружиться, но все, что я слышала в ответ, – это «да» и «нет».

– Думаю, это объясняется тем, что, поскольку вы и ваши сестры не были близки с Уильямом, она не видела связи между вами.

– Я могу понять ее чувства, – грустно сказала Аманда. – Мы могли бы поговорить об этом, если бы она захотела.

– Теперь это уже не имеет никакого значения, – сказала женщина. – Кстати, она к вам не вернется. Вам придется найти новую экономку. Я уже сообщила об этом мистеру Харрису.

– Вы не могли бы передать ей, что, если когда-нибудь ей захочется поговорить, если ей что-либо понадобится, если она захочет взять что-нибудь из вещей отца на память – что-то, что ей дорого, ей стоит только сказать мне?

Женщина кивнула:

– Я передам.

Аманда с Этаном уже собирались уходить, когда дверь в палату открылась и на пороге появилась Клара, державшаяся за стойку капельницы. Она выглядела бледной и измученной. Инстинктивно ища поддержки, Аманда схватила Этана за руку. Стараясь ободрить девушку, он крепко сжал ее руку.

– Клара! Тебе не следует вставать, – мягко упрекнула ее сестра.

– Я действительно хочу взять кое-что, – сказала Клара. – Это то, что было перед моими глазами в течение двадцати двух лет.

– Что именно? – спросила Аманда.

– Я хочу взять портрет, – сказала Клара. – Тот, который висит в гостиной.

Аманда посмотрела на нее с удивлением:

– Но ведь на портрете и я с сестрами.

– Он любил своих девочек, – сказала Клара. – Он не способен был проявить свою любовь, не способен был понять, чего она от него требует, но он любил вас. Я это знаю. Я всегда это знала. Единственное, чего я не знала, – это то, что и вы его любили.

Но в этом не было логики. Сестра Клары сказала, что она не чувствует связи между Амандой и ее отцом. Опустошенность, которую она чувствовала в особняке, привела ее в отчаяние, а отчаяние натолкнуло на мысль о самоубийстве.

Клара наблюдала за ней и после некоторого молчания произнесла слова, которые так хотела услышать Аманда:

– Ты не пришла бы сюда, если бы не любила его.

– Ну и ну, – сказала Аманда, когда они с Этаном вышли из больницы. – Это было нелегко.

Этан кивнул и, спасаясь от холодного ветра, застегнул молнию своей кожаной куртки.

– Мне хотелось спросить ее, не она ли пыталась тебя убить, но потом я передумал, это было бы неуместно.

– Даже не знаю, что и делать, – сказала Аманда. – Кажется, она хочет наладить со мной отношения. Но в то же время в ней чувствуется такая холодность. Думаешь, это была она?

Этан пожал плечами:

– Клара в отчаянии, но трудно утверждать, что она могла это сделать. Одно ясно: что все очень грустно.

– Я совсем ничего не понимаю, – сказала Аманда, плотнее закутываясь в свой пушистый шарф. – Мы узнаем уже вторую женщину, которая любила Уильяма, несмотря на то, что он, похоже, был не способен кого-нибудь полюбить по-настоящему.

– Иногда мне кажется, что некоторые люди любят ради самой любви или ради себя, но не ради человека, которого они якобы любят, – сказал Этан.

– А теперь переведи, пожалуйста, – попросила Аманда с улыбкой.

– Я хочу сказать, что нам не следует слишком жалеть таких, как Клара, которые в качестве объекта любви избирают людей недосягаемых. Возможно, именно поэтому они их и выбирают... Таким образом, они фактически ничем не рискуют. Тебе не может причинить боль человек, которого ты любишь, но который тебя вообще не видит. Ты просто живешь в придуманном тобой мире. Теперь понятно? – Она кивнула:

– Думаю, да. Тебе не может причинить боль человек, которого ты любишь, но с которым на самом деле у тебя нет отношений. Ты можешь страдать от безответной любви, но это уже совсем другое.

– И это очень сложно. Думаю, это некоторым образом помогает понять твоего отца и его отношения – или отсутствие таковых – с его детьми. Поскольку он отказался быть отцом, ни одна из вас не могла причинить ему боль. Вы не могли его разочаровать. Вы не могли его игнорировать. Его нельзя было избегать. И его нельзя было использовать.

– Но что заставляет человека становиться таким? – спросила Аманда. – Почему человек делает такой выбор?.. – Она умолкла и внимательно посмотрела на него.

– Что, напоминает кого-то из твоих знакомых? – мрачно спросил Этан.

– Ты не такой, как мой отец, Этан. Ты здесь. Ты был здесь. Ради меня ты рисковал своей головой.

Но есть разница между головой и сердцем...

– Думаю, нам следует позвонить Таре Берч и узнать, сможет ли она с нами встретиться, – предложил он, меняя тему разговора.

– Как я понимаю, наш разговор закончен, – сказала Аманда.

– Ты правильно понимаешь, – ответил Этан, удивляясь, как ей удается вывести каждый разговор на их взаимоотношения. Она возвращает его на круг, когда ему хочется двигаться по прямой.

– Этан! – неожиданно воскликнула Аманда, пристально вглядываясь в окно ресторана, рядом с которым они в этот момент стояли. Она легонько подтолкнула его, потом вновь, вытянув шею, вгляделась в окно. – Я на девяносто девять процентов уверена, что там сидят матери Оливии и Айви!

Этан чуть подвинулся, чтобы блики на стекле не мешали ему, и посмотрел туда, куда показывала Аманда.

–Да, верно, это они. Сидят как две закадычные подруги.

– С каких это пор они так сдружились? – удивилась Аманда. – Может быть, их стычка на чтении завещания была всего лишь представлением, чтобы создать впечатление, что они ненавидят друг друга, а