необходимые вещи. И его стали считать придурком. Ну и пусть, по крайней мере оставили в покое.
– Ладно, залезай скорее, а то я жду не дождусь, когда можно будет снять это тряпье.
Карло, вздохнув, полез в автомобиль.
IV
– Джанджильберто? У меня случилась ужасная вещь… увели Карлетто…
– Увели? Кто увел? Как? Ты уверена…
– Черт возьми, его похитили! Они увели моего сына!
– Но кто?
– Не знаю. Один из них позвонил, голос незнакомый. Сказал, чтобы не звала полицию…
– И не вздумай, Лаура. Я сам вызову…
– Сиди спокойно, ничего не предпринимай, это мой сын! Проклятие, это мой Карлетто! Этот тип сказал, чтобы я шла домой и ждала, а я…
– Ты где?
– Где же мне быть? На пьяцца Навона…
– О'кей, слушай меня: иди сразу же домой и жди, как сказал тот тип… Я сейчас приеду, ладно? Иди домой и жди меня… не вешай нос, мы его найдем!
V
Без костюма и грима Бефана оказалась высокой хрупкой девушкой, нет, пожалуй, взрослой женщиной, с красивыми, с поволокой глазами и потрескавшимися от холода губами. Ей около тридцати пяти, как и матери Карло, у нее короткие рыжие волосы и правильный маленький носик.
– Привет, – сказала она, протягивая руку. – Меня зовут Адриана.
– Карло, – прошептал он, едва коснувшись тонкой горячей руки.
– Ты разочарован?
Карло залюбовался ее улыбкой и с горечью отметил явную глупость заданного вопроса. Главной загадкой его короткой жизни было то, что все люди задавали ему удивительно глупые вопросы. Не то чтобы вопросы были глупые сами по себе, просто их так задавали, словно считали себя умнее всех. А тебя держали за идиота, хотя сами-то…
– Почему разочарован? – наконец ответил он. – Я знаю, что ты не настоящая Бефана. И вообще, никакой Бефаны нет!
– И давно ты это понял?
– В прошлом году.
– Наверное, тебе сказал кто-то из старших приятелей…
– Нет. Ну, в общем… мама подарила мне рождественский носок. Ну, знаешь, в котором шоколадки и конфеты… и шоколадные медали, и даже шоколадные сигареты…
– Ух ты, ну и объедение!
– Да, но… мама забыла внутри чек из супермаркета. Бефана что, в супермаркет ходит, что ли?
Адриана уже приготовилась отшутиться, но, во-первых, подходящей шутки не нашлось, а во-вторых, по спине прошла легкая дрожь жалости, смешанной с грустью.
– Подожди меня здесь. Я сейчас, – сказала она, выскользнув из автомобиля.
Но мальчик полез за ней. Тогда она со вздохом швырнула через парапет узел с костюмом Бефаны.
– Гляди-ка, ты попала вон в того рыбака, – хихикнул Карло.
VI
На отмели у реки стоял высокий светловолосый парень и пытался на самодельную удочку поймать к завтраку кефаль, умоляя всех древних богов, чтобы в очередной раз не попалась мерзкая, скользкая улитка. В своем подбитом мехом пальто он казался гораздо толще, чем на самом деле. Звали его Витас, и был он родом из Литвы, из далекой и холодной страны, которая всегда была бедной, а теперь, после грабежей и всяких вторжений, стала еще беднее.
Когда в литовца попал пущенный с высоты снаряд, он разразился громкими проклятиями. «В меня стреляют, – было его первой мыслью. – Чертовы итальянцы, они что, боятся, что я уменьшу количество всякого дерьма в их драгоценном Тибре?»
Но тут он обнаружил, что цел и невредим, и нагнулся, чтобы поднять узел, брошенный, наверное, каким-нибудь дураком-мальчишкой. Тем временем удочка выскользнула из его рук, и быстрое течение утащило ее на середину реки, где ее было уже не достать. Прощай, удочка, и прощай, кефаль! В этот миг Мама Ирина, которая, казалось, с головой ушла в свою собачью дрему, но на самом деле была начеку, глухо заворчала и бросилась в воду.
– Ты куда, глупая собака? – заорал Витас.
Но Ирина, уже вволю набултыхавшись в воде, вылезла, с торжеством положив к ногам хозяина узелок.
– Одежда. Фу, гадость. Ну если найду паршивца, на куски разорву!
Мама Ирина понюхала сверток, залаяла и, подняв хвост трубой, нацелила морду куда-то вверх.
– Хочешь сказать, что ты его уже нашла? Ну, пойдем посмотрим, девочка.
Собака устремилась к лесенке, выводившей на набережную. Витас схватил сверток и кинулся за ней, крича на ходу, чтобы она не так быстро бежала.
VII
Мотор покашлял, фыркнул, но заводиться и не думал.
– Похоже, от путешествия в Индию придется отказаться, – попыталась пошутить Адриана.
– Можем поехать в автобусе, – миролюбиво заметил мальчуган. – У меня есть два билета!
Адриана снова несколько раз сердито попробовала включить зажигание.
– Мотор захлебнется, – буркнул Карло.
– Да ты-то что в этом понимаешь?
– Моторы мне нравятся. Когда я вырасту, может, стану механиком. У нас внизу живет механик. Он мне объяснял, что все зависит от газа и от искры. Когда он так тарахтит, значит, нет искры, а газ продолжает поступать; если ты жмешь на педаль, машина начинает пыхтеть и вонять, но не едет. Это значит «захлебнулась»…
Адриана раздосадованно вздохнула. Впервые с тех пор, как она взялась заниматься этим странным мальчиком, ей пришла мысль, что задача ей не под силу. И может, не стоит проводить с ним все запланированные часы. Ей надо было в туалет, потом поймать такси, потом отыскать подходящий ресторан, потом отвезти мальчишку по адресу, которого она не помнила… А Карло все время так и будет смотреть на нее с коровьей доверчивостью. Вот если бы сейчас разжиться дозой кокаина, тогда другое дело, все показалось бы проще некуда…
– Ну что, поехали в автобусе?
Они выбрались из автомобиля. Карло прислонился к парапету. Адриана выронила ключи, тихо
