представительницей первоначального арийского корня. Вопрос этот не может считаться решенным, так как французские и немецкие ученые разделились на два противоположных лагеря. Все, что можно сделать, — это изложить беспристрастно перед читателем доказательства и факты, каковы они есть, чтобы он сам составил себе мнение. Для большего удобства мы можем рассмотреть сначала две малорослых черноволосых расы, иберов и лигуров, относительно которых трудность меньше.
Баски
Оригинальный язык басков или эвскарийский, на котором говорят на обоих склонах Пиренеев, образует род островка в великом океане арийских языков. Он должен представлять собой язык одной из неолитических рас, или длинноголовой расы иберов, или короткоголовой расы, которую мы называем расой овернской или лигурской.
Антропология проливает некоторый свет на этот вопрос. В настоящее время известно, что не все баски принадлежат к одному типу, как это предполагали Ретциус и первые антропологи, знавшие лишь черепа французских басков. В настоящее время Брока доказал, что испанские баски сильно долихокефальны. Средний показатель жителей в Зару, в провинции Гипускоа (Guipuzcoa), равен 77,62. Из французских басков значительное число (37 %) брахикефалы с показателями между 80 и 83. Средний показатель, полученный измерением пятидесяти семи черепов французских басков, найденных на старом кладбище Сен-Жан-де-Люз, равен 80,25. Таким образом, форма черепов французских басков является промежуточной между формой черепа оверньятов на севере и испанских басков на юге.
Очевидно, что на басков нельзя уже смотреть, как на расу не смешанную; и мы заключаем, что кровь испанских или длинноголовых басков состоит в значительной степени из крови иберов (точно так же длинноголовых), с легкой примесью крови лигуров, тогда как французские или короткоголовые баски в значительной мере представляют потомков короткоголовых оверньятов.
Мы видели, что юг Франции был в начале неолитического века занят исключительно длинноголовой расой. Точно так же, как мы показали, погребальные пещеры и дольмены Лозеры доказывают, что в начале неолитического века их территория подверглась нашествию короткоголовой расы, которая отодвинула их к Пиренеям, где обе расы смешались. Очевидно, что одна из рас должна была усвоить себе язык другой. Есть вероятие, что пришельцы, которые были из двух народов наиболее могущественными и цивилизованными, навязали свой язык побежденной расе; в таком случае язык басков должен представлять скорее язык лигуров, чем язык иберов. Свидетельства, имеющиеся в нашем распоряжении, все говорят в пользу этого предположения.
Попытка Вильгельма фон Гумбольдта{203} отождествить прежний язык иберов с языком басков может считаться неудавшейся. Ван Эйс, величайший авторитет в этом деле, полагает, что невозможно объяснить древний иберийский язык языком басков. Винсон приходит к тому же заключению. Он утверждает, что надписи, выгравированные на иберийских медалях, не могут быть переведены посредством баскского языка, и, по его мнению, эти надписи обнаруживают существование в Испании расы, язык которой был совершению другого рода. Этот язык принадлежал, вероятно, к хамитическому семейству.
Мы имеем около двухсот древних нумидийских надписей, в которых встречаются очень древние формы языка берберов, на котором говорят в настоящее время племена туарегов, и тамаскеков и кабилы.
Этих надписей достаточно для доказательства, что нумидийский язык принадлежал к семье хамитических языков и что он имеет отдаленное сродство с нубийским и древним египетским{204}.
Нельзя отыскать сродства между этим берберским и хамитическим семейством языков и языком басков. Многие из известных филологов пришли к окончательному заключению, что баскский язык должен быть отнесен к финской группе. Профессор Сайс, например, думает, что «вероятно надо присоединить язык басков к семье урало-алтайской»{205}. «Я думаю, — говорит он, — что баскский язык должен быть включен в одну группу с этой семьей». Принц Люсиен Бонапарт, Шаренсей и другие показали, что этот интересный язык близко согласуется с угорским относительно грамматики, структуры, названия чисел и местоимений. «В самом деле, чем более я рассматриваю вопрос, тем более тесным кажется мне их отношение, в особенности когда для сравнения мы пользуемся аккадийским языком древнего Вавилона, недавно открытым, и представляющим самый древний из имеющихся у нас образчиков туранской семьи».
«Несмотря на широкий перерыв, созданный временем, пространством и отсутствием общественных сношений, мы можем указать на многие слова, общие аккадийскому и баскскому».
Эти филологические заключения согласны с антропологическими доказательствами.
Черепа чистой иберийской расы, каковы суть те, которые встречаются в продолговатых курганах Великобритании или в пещере de l'Homme-Mort, принадлежат к тому же типу, что и черепа берберов и гуаншей и представляют значительное сходство с черепами древних египтян. Черепа испанских басков представляют видоизменение того же самого типа, имеющее кефалический указатель выше, по всей вероятности, вследствие смешения с Лигурийскими завоевателями.
Мы видели также, что черепа оверньятов, с которыми надо поместить в один разряд французских басков, принадлежат к финскому или лапландскому типу. Этот факт увеличивает вероятность того, что баскский язык, имеющий сродство с группой языков финских, представляет первоначальный язык короткоголовых обитателей Центральной Франции.
Но в начале исторического периода язык этого населения, то есть истинных «кельтов» истории и этнологии, мало отличался от языка бельгийских галлов, которых мы обыкновенно называем «кельтами».
Не говоря о свидетельстве надписей, это достаточно установлено исследованиями Глюка об именах галльских вождей и местностей{206}. Так, в бельгийской Галлии мы находим такие имена, как Noviomagus, Lugdunum (Лейден и Лаон), Mediolanum и Noviodunum; а в той части Галлии, которая была населена кельтами Цезаря, мы находим имена, безусловно тождественные или по меньшей мере того же типа, как Noviodunum, Lugdunum (Лион), Mediolanum (Мейлан) и Укселлодунум.
Это распространение языка бельгийских галлов к югу не представляет ничего удивительного, так как погребальные пещеры и дольмены Марны и Уазы доказывают, что северная раса мало-помалу распространялась к югу.
Арийский язык обладает, как мы видели, в высшей степени способностью уничтожать языки менее совершенно организованные. Когда большие и могущественные галлы Бельгии распространили свое господство на Центральную Францию, то они должны были почти неизбежно передать тот язык, который мы называем «кельтским», более слабой, короткоголовой расе оверньятов, говоривших на баскском языке и носящих этнологически имя кельтов.
Если это так, то мы могли бы предположить, что лигуры, этнологически принадлежащие к одной расе с оверньятами, говорили языком типа баскского, а не кельтского. Мы обладаем лишь одним, несомненным, лигурским словом
По мнению Гельбига, мы обладаем именем несомненно Лигурийского происхождения, в названии Cimiez, около Ниццы, которое прежде было Cimella или Cemenelum{208} . Слово «cima», которое мы находим в названии многих швейцарских пиков, как, например, хорошо известное имя Cima de Yazi, должно было означать холм. Часто следы самых древних рас находятся в названии гор; следует заметить, что большая горная группа Оверни носит имя севеннов, испорченное χέμμενος ορος, известно потом под именем Cebenna Mons.
Сравнение местных имен окружено неточностями, но можно заметить, что некоторые имена, каковы
