Уже в повести 'Вороново крыло', открывающей 2-й том, проявилось отвращение автора к окружавшему его буржуазному обществу и английской аристократии. В сущности, в этой повести нет ни одного положительного лица. Как и 'Ярмарка', это 'повесть без героя'. Главная женская фигура этой повести — Морджиана, ослепленная любовью к подлейшему авантюристу Хукеру Уокеру, напоминает Эмилию Седли в 'Ярмарке тщеславия', а Вулси — прямо повторяется в Доббине, только последний — образ более живой и полнокровный. К нравам английской прессы, и, в частности, к фигуре Блодьера, Теккерей вернется в 'Пенденнисе'. Большинство персонажей из мелкобуржуазной среды, помимо предрассудков, свойственных английскому мещанству, заражено и пороками 'высшего света', к которому они тянутся изо всех сил. Над всеми персонажами повести высится фигура афериста и проходимца Хукера Уокера, поражающая своим портретным сходством с многими авантюристами-паразитами в романах реалистов XVIII века и, в частности, с Барри Линдоном, над созданием образа которого Теккерей упорно работал и во время опубликования 'Воронова крыла'. Так же, как и Барри Линдон, погрязший в лицемерии и лжи, Уокер пытается уверить не только других, но и себя самого в благородстве подлейших своих поступков.
Важнейшей вехой этого периода являются пародии Теккерея. Помимо 'Рейнской легенды' и 'Романов прославленных сочинителей', к жанру пародии примыкают и явно пародийная история Англии в 'Лекциях мисс Тиклтоби', и 'История очередной французской революции'. В двух последних работах Теккерей показал, каким псевдонаучным и смехотворным ему кажется академический и предвзятый подход к трактовке истории. Он считает, что история, в центре которой находятся лишь короли и герои, вовсе не является подлинной историей народов. Свое понимание истории Теккерей впоследствии попытался выразить в историческом романе 'Генри Эсмонд' (1852), полемически направленном как против Вальтера Скотта, так и против автора 'Героев и героического в истории', друга Теккерея Томаса Карлейля.
'Рейнская легенда' и 'Романы прославленных сочинителей' — яркое свидетельство активного участия Теккерея в ожесточенной литературной борьбе той эпохи. Это борьба формировавшегося в Англии критического реализма со всеми антиреалистическими школами. Если 'Рейнская легенда' направлена не только на автора 'Айвенго', но и на его бездарных эпигонов, оставшихся неназванными, то 'Романы прославленных сочинителей' сразу бьют в семи направлениях, причем пораженных стрелами этой сатиры авторов легко мог узнать даже неискушенный читатель, настолько прозрачны выдуманные Теккереем их псевдонимы.
Седьмая пародия — на им же самим созданного писателя из лакеев Джимса Плюша (бывшего Желтоплюша) — не вошла в настоящее собрание сочинений.
Впоследствии Теккерей адресовал свою новую пародию 'Ревекка и Ровена' (см. том 12 настоящего собр. соч.) непосредственно автору 'Айвенго', написав 'роман на роман' — новое окончание, подчеркнуто бутафорское, однако направленное против эпигонов талантливого создателя целой серии исторических романов.
Хотя все пародии Теккерея имеют определенный адрес, но бьют они по многочисленным подражателям адресатов, наводнявшим книжный рынок чтивом, рассчитанным на самые непритязательные вкусы. И все же литературные пародии Теккерея напоминают порой дружеские шаржи. Он противник грубой, охаивающей и лицеприятной критики. В повестях и очерках 2-го тома читатель найдет немало портретов 'разбойников пера', запугивающих и шантажирующих свои жертвы подобно мистеру Скуини в 'Вороновом крыле', журналистам, 'швыряющим камнями в безобидных воробьев' ('Новые романы') или Тимсону в 'Модной сочинительнице'. Но сам Теккерей в своих литературно-критических статьях никогда не стремится изничтожить автора во что бы то ни стало, а старается найти и отметить что-то положительное даже в произведениях, которым дает отрицательную оценку. Больше того, он не считает для себя зазорным пересмотреть впоследствии свое отрицательное мнение, как он это сделал, например, в отношении творчества Летиции Лендон или Дизраэли.
Гораздо острее его пародии и критика в области истории и политики. Он не щадит даже английских монархов и говорит, например, о Георге IV с беспримерной для той эпохи прямотой и откровенностью в стихотворении 'Георги'. Не менее резки и справедливы его оценки и первых трех Георгов. Его радикализм естественно должен был считаться с цензурными условиями, но глубокая антипатия, которую внушали ему английская знать и монархия, сквозит в целом ряде его работ.
Характерно его отношение к политическим интригам и борьбе за власть, столь ярко выраженное в пародийной 'Истории очередной французской революции'. Отличное знание французской общественной жизни помогло ему с необычайной проницательностью предсказать за четыре года вперед февральскую революцию 1848 года с позиций боровшихся за власть трех партий: легитимистов, орлеанистов и бонапартистов — и даже предвидеть появление Наполеона III. И надо сказать, что ни одна из них не внушает ему уважения.
Симпатии Теккерея были на стороне простого народа. Об этом он открыто заявляет в очерке 'Как из казни устраивают зрелище'. Даже в пестрой толпе, где было немало подонков общества, простонародье, английские рабочие и мастеровые держали себя с достоинством и вызвали уважение автора своим здравым смыслом и стремлением обуздать хулиганов и одернуть нарушителей порядка. О том же Теккерей говорит во многих своих письмах. Что же касается чартизма, как самого прогрессивного политического течения в Англии того времени, то Теккерей не понял его истинной сущности, дал запугать себя лживой пропагандой буржуазной прессы. В этом он был не одинок: его заблуждения разделяли многие литераторы — его современники.
Я. Рецкер
'Вороново крыло' (The Ravenswing). Повесть печаталась в 'Журнале Фрэзера' с апреля по сентябрь 1843 года, под псевдонимом Джон Фиц-Будл.
'Али-Баба' — опера Керубини (1831).
…ведет свой род от кардинала. — Вулси Томас (1475–1530) — кардинал, епископ и лорд-канцлер при Генрихе VIII. Достиг невероятной власти и богатства, но затем впал в немилость, был обвинен в государственной измене, и только смерть спасла его от позорной казни.
Биллинсгет, Воксхолл. — Неподходящие фамилии для цвета английской аристократии. Биллинсгет — рыбный рынок в Лондоне. Воксхолл — место общественных увеселений, просуществовавшее с середины XVII в. вплоть до 1859 г. (см. 'Ярмарку тщеславия' Теккерея, гл. VI).
…торгующим сигарами в Квадранте. — В Квадранте — южном конце Риджент-стрит — находились игорные дома, где в 1833–1834 гг. Теккерей, по его собственному признанию, проиграл в экарте полторы тысячи фунтов стерлингов, почти все состояние, полученное им в наследство от отца.
Генриэта Зонтаг (по мужу — Росси; 1804–1854) — знаменитая певица, лучшее колоратурное сопрано того времени. С 1837 по 1848 г. жила в Петербурге, где ее муж был посланником Сардинии.
Эпсли-хаус — лондонская резиденция герцога Веллингтона.
Гримальди Джозеф (1779–1837) — знаменитый английский мим и клоун.
В своей книге об Америке мистер Диккенс…. — Речь идет об 'Американских заметках', написанных Диккенсом после его первой поездки в США в 1842 г.
Юм Дэвид (1711–1776) — английский философ и историк. Его 'История Англии' (1754–1762) грешит многочисленными фактическими ошибками.
Каталани Анжелика (1779–1849) — выдающаяся итальянская певица (колоратурное сопрано). При Людовике XVIII и позже была директрисой Парижской оперы.
Земля ван Димена — старое название Тасмании, места ссылки преступников.
Арчибальд Эглантайн К. 3. С. - кавалер ордена Замка и Сокола.
Серингапатам, столица княжества Майсор в Индии, была взята английскими войсками под командованием Веллингтона в 1799 г. После кровопролитного штурма Веллингтон отдал город на разграбление.
Бичи Уильям (1753–1839) — английский художник-портретист, триста шестьдесят два полотна которого находятся в Королевской Академии. Конвей Ричард (1742–1821) — выдающийся художник- миниатюрист, член Королевской Академии с 1771 г.
Рейнвейн 'комета' — вино урожая 1811 г., когда из-за появления кометы виноград якобы приобрел особо выдающиеся качества.
Из письма Джона Фиц-Будла, эсквайра, к О. Йорку, эсквайру. — Оливер Йорк — выдуманный
