закончился и который стоит забыть? Можно было бы, если бы не было так больно. И именно эта боль, вспарывающая сердце, словно нож ацтекского жреца грудную клетку жертвы, побуждала Дэниела верить, что он никакой не кот, а самый настоящий человек, правда, без человеческого тела, побуждала верить и надеяться, что когда-нибудь, в один прекрасный день, его тело вновь вернется к нему, только вот... только вот надо ли оно ему, если рядом не будет той, чей образ намертво впечатался в сознание и даже в самые одинокие часы не оставлял в покое, звал, манил, будоражил воображение, обещая рай на земле? Но кому нужен рай, если его не с кем разделить? Разве что со своей тенью, но тогда уж лучше со смертью, не так будет одиноко, не так будет больно.
Дэниелу, словно собаке на привязи, ничего не оставалось, как ждать. Чего? Он и сам не знал. Да и другого выхода у него не было. Единственное что он знал наверняка, он хотел быть рядом с Джессикой.
Нет, Дэниел и впрямь был человеком, ведь только человек будет стремиться находиться рядом с тем, кого любит даже несмотря на то, что ничего кроме боли и страдания от этого не получает...
Когда на дороге заурчал двигатель машины Энтони Дэниел сидел под столом на кухне и смотрел как миссис Макфери готовит то ли завтрак, то ли обед. Время было довольно таки позднее как для завтрака и довольно таки ранее как для обеда. Но, похоже, это никого не волновало, так как в доме Нэвилов ели тогда, когда хотели, никто не придерживался расписаний или графиков приема пищи.
Заслышав двигатель, Дэниел выбрался из-под стола и двинул на улицу. Джессика вместе с Кэролайн были во дворе, сидели на лужайке перед домом и разговаривали.
На дворе стоял июль-месяц. Все цвело, благоухало. Кричали воробьи, радуясь теплой погоде, реактивными самолетами проносились над землей ласточки, гоняясь за мошкарой. В саду шелестел ветер, покачивал ветви яблонь и груш, и время от времени сбивал с веток спелые плоды, которые с тихим стуком падали на землю.
Энтони припарковал свой порш недалеко от ворот поместья Нэвилов, выбрался из машины, достал из салона два огромных букета цветов, торт, и двинул к калитке. При виде Энтони, в темных идеально выглаженных брюках, голубой рубашке, тонкой синей жилетке и, конечно же (Дэниел в этом нисколько не сомневался) пахнущего будто самый большой в мире цветочный магазин, Дэниел скривился и посмотрел на Джессику.
- Привет, Тони! - воскликнула Кэролайн, вскочила на ноги, отряхнула подол зеленого сарафана и побежала к воротам.
Джессика поднялась на ноги вслед за сестрой, но эмоции при виде парня проявлять не спешила, а может не хотела. Стройная как сосна и грациозная как пантера Джессика выглядела великолепно в своем нежно голубом коротком платье с рюшами. В который раз Дэниел позавидовал Энтони. Он по праву считал, что такой девушкой как Джессика можно гордиться.
Джессика приблизилась к асфальтированной дорожке, разрезающей лужайку надвое, и остановилась. Босые ноги девушки мягко касались короткой травы. Обнаженные по плечи руки, словно тонкие змеи обвили талию и замерли, то ли окаменев, то ли в ожидании неизвестно чего. Взгляд прекрасных голубых глаз девушки устремился к дороге. Лицо Джессики Дэниелу показалось серьезным, даже слишком серьезным, может даже чуточку холодным. Неужели Джессика не рада видеть Энтони? Дэниел не мог в это поверить. Уж слишком много за последнее время он видел взглядов Джессики, обращенных в сторону, лежащего на столе в комнате девушки, мобильного телефона.
Дэниел спустился с крыльца, пробежался по траве и прижался к земле в пару метрах от Джессики. Кэролайн открыла калитку и впустила Энтони во двор. Энтони протянул Кэролайн один из букетов и поцеловал в щеку. Лицо Кэролайн засияло, будто поверхность моря под лучами солнца. Девушка подхватила цветы, закрыла за Энтони калитку и пошлепала вместе с юношей к Джессике.
- Привет, Джесс, - Энтони осклабился, приблизился к девушке, поцеловал в щеку и протянул цветы. - Это тебе, а это вам, - вслед за цветами Энтани отдал Джессике торт.
- Спасибо, но... но не стоило тратиться.
- Пустое, - Энтони махнул рукой. - Мне это ничего не стоило.
- Идемте чай пить! - Кэролайн выхватила из рук Джессики торт и побежала к дому. - Тони, давай за мной.
Джессика прижала цветы к груди и бросила расстерянный взгляд по сторонам.
- Как поездка?
- Какая? - удивился Энтони.
- Кэролайн говорила, что ты ездил с родителями в Лондон.
- А, эта... Только вчера вернулись. А как мистер Нэвил? Все хотел тебе позвонить, да никак не получалось. То забывал, то времени не было, - на лице Энтони появилось виноватое выражение.
- Папа? Хорошо, - Джессика поджала нижнюю губу и посмотрела на Энтони. - Скоро будет дома.
- О, это здорово. Обязательно заеду навестить его. Может даже вместе съездим? Как ты на это смотришь?
- Я собиралась сегодня вечером к нему.
- Здорово. Рад буду тебя подвезти.
Легкая улыбка тронула губы Джессики.
- Идем в дом, пока Кэр не съела весь торт, - Джессика развернулась и направилась к дому.
- Идем, - понеслось ей в спину.
Дэниел вскочил на лапы и побежал следом. Внутри его кошачьего тельца бушевали грозы, сверкали молнии и хлестал ливень. Как никогда раньше он почувствовал, что теряет Джессику, теряет свою принцессу, а вместе с ней теряет и душевный покой.
Час спустя Джессика выбралась из-за стола и поднялась к себе в комнату переодеться перед поездкой к отцу в клинику. Энтони и Кэролайн остались на кухне вместе с миссис Макфери. Вместе с ними остался и Дэниел. Прячась за мягким уголком, он блуждал взглядом вверх-вниз по паутине, которую многоногий умелец поместил между задней ножкой и днищем мягкого уголка. На какой-то миг Дэниел позавидовал невидимому умельцу. В отличии от человека он не знал, что такое любовь, не знал о душевных муках и страданиях, которые часто сопровождают ее. Он просто жил, терпеливо плел паутины, терпеливо ждал в гости мух, терпеливо заматывал их в коконы. Пожалуй, на свете не было более терпеливого существа, чем паук. Да и нужно ему было мало для жизни, темный уголок, да муха в паутине. Никакой любви, никаких страданий и разочарований. Если паук и заморочен какими-либо хитросплетениями в своей жизни, так разве что теми, из которых состоит его паутина. Ему неведомы были хитросплетения души, самые таинственные, самые обманчивые и... и самые болезненные. Куда уж без этого, особенно человеку. Он не паук, паутины внутри него не такие прочные, как те, что плетет паук. Они рвутся при первом же порыве ветра перемен.
- Мью! - услышал Дэниел. - Ты где?
На кухню вернулась Джессика. Дэниел выбрался из-за мягкого уголка, ненароком потревожив хвостом паутину, и посмотрел на Джессику. В одной руке девушка держала кошачью переноску, в другой сумочку. Джинсы, кофточка и короткая курточка составляли весь наряд девушки. Волосы девушки были аккуратно подобраны по бокам и перехвачены резинкой.
- Вот ты где, - Джессика поставила переноску возле кота и посмотрела на Энтони.
- Съездим к озеру после клиники?
- Ломонду? - уточнил Энтони.
- Да, - кивнула Джессика.
- Давай.
- Мью, - Джессика перевела взгляд на кота. - Забирайся в переноску.
- Мы поедим с ним? - Энтони бросил на кота косой взгляд.
